Почему Я? Часть 2 - Владимир Германович Корешков

– А-а-а-а, очухался. Ну, молодец, – почти дружелюбно произнес он. – А то я думал, что мои ребята тебя вконец уработали, и привезем на место только труп. Ну, ты тоже хорош. Зачем в драку полез? Покалечил двоих, вот ребятки и осерчали. Ну, ничего. Прибудем на место, Силония тебе раны обработает, а то в таком виде тебя не сбудешь. Вид уж больно не товарный. Силония! – зычно крикнул он. – Давай живо сюда.

Раздался топот копыт приближающейся лошади. Силония, как заправская наездница, поравнявшись с нами, резко притормозила, натянув поводья, и перевела свою лошадь на шаг.

– Видишь? – кивнул он на меня. – Очухался. По приезду обработаешь раны, ну и вообще присмотришь за ним.

– Конечно, присмотрю, – сказала она, как мне показалось, вкладывая в свои слова какой-то тайный подтекст, и растянула полные губы в улыбку, от которой мне стало как-то нехорошо.

– Ну, вот и ладно, – коротко бросил бородатый и ускакал прочь.

– Ну что вылупился, одноглазый, – спросила Силония, когда мы остались одни. – Аль не признал? Может, водички хочешь?

Эта маленькая садистка с чувством глубокого удовлетворения смотрела на меня. И наверняка упивалась своей минутной властью над избитым, немощным на данный момент человеком.

Я молчал.

– Обманули дурака на четыре кулака, – зло расхохоталась она и смачно плюнула мне прямо в лицо. Попала точно куда целилась. Молодец. Меткая девчушка, не промахнулась. Видимо, долго тренировалась. Утереться я не мог, так как был связан по рукам и ногам, попытался плечом, но не получилось – не доставал, потом подергался еще немного, как червяк на крючке, доставляя себе при каждом движении очередную порцию боли, пробегавшей по всему телу и заставлявшей непроизвольно стонать сквозь зубы, но все равно никак. Ее явно забавляло мое положение и моя беспомощность. – Я тобой еще займусь, – пообещала она и опять мерзко улыбнулась. – Чуть попозже, – многообещающе подмигнула эта рыжая мерзавка.

Я закрыл глаз, чтобы не видеть ее омерзительной торжествующей усмешки. Откуда только такие берутся? Вот так все моментально меняется в нашей жизни – еще пару часов назад, лежа под раскидистым деревом, я считал, что нахожусь в раю, а теперь со стопроцентной уверенностью мог заявить, что попал в ад.

Через некоторое время мы съехали с основной на проселочную дорогу в совсем негустой лесок. Хотя дорогой это назвать можно было с большой натяжкой, скорей направление. Наш кортеж неспешно направился в сторону гор. Еще несколько часов изнуряющий езды по ухабам и колдобинам под палящим солнцем – и мы, продираясь сквозь редкий кустарник и частокол из низкорослых, диких, неухоженных, плодовых деревьев, подъехали к лагерю бандитов, который находился у самого подножия гор, спрятанный в скале, в этом естественном укрытии, созданном самой природой, используемом бандитами для своих нужд и умело превращенном ими же в почти неприступную крепость. Широкий вход в пещеру перекрыт здоровенными валунами, так что, чтобы попасть вовнутрь, остается узкая извилистая дорожка, по которой могут проехать в ряд лишь два всадника или одна повозка, и то впритирку. Справа и слева из тех же валунов возвышались надстройки – что-то наподобие сторожевых башен с бойницами, в которых находилась вооруженная охрана. Господствуя над всей близлежащей территорией, охранный караул, если надо, простреливал из луков и копий не только все подходы к пещере, но и саму дорожку, по которой мы сейчас двигались.

Теперь становилась понятна та наглая самоуверенность, с которой действовали эти беспредельщики на дорогах империи. В такой крепости они считали себя полностью неуязвимыми. Пронтоны, даже если и узнают об их местонахождении, сюда вряд ли сунутся, потому что, чтобы взять приступом эту твердыню, нужно проводить целую войсковую операцию. Одним пронтонам, без поддержки военных, такое не под силу. А бандиты, видимо, считали, что Солнцеликому не до того, чтобы отправлять на поимку и уничтожение каких-то разбойников целый легион.

Ну, не знаю… Это все до поры до времени. Рано или поздно ребятки потеряют нюх от своей безнаказанности и полной вседозволенности, обнаглеют, возомнят себя неприкасаемыми. Им покажется, что они творить могут все, и плевать они хотели на Солнцеликого и его команду. В своем беззаконии дойдут до такого уровня, что их проделки станут не только достоянием гласности во всей империи, но и притчей во языцех, вот тогда к ним на огонек заглянет хищный полярный зверек – «писец» по-нашему.

Потому что обычно тираны рядом с собой не терпят соперников, а альтернативную силу уничтожают со всевозможной жестокостью, вырывая и выжигая как сорняк, пока та не начала досаждать ему по-взрослому. Ну и другим, которым, пусть даже чисто гипотетически, захочется побеспредельничать, впредь будет наука. Не суй голову в пасть льва, а если же сунул, то соблюдай правила личной безопасности.

У империи может быть только один руководитель, и об этом должен помнить каждый. Только вот пока этим тупорылым «хунхузам» доходчиво объяснят, что они сильно не правы, пройдет некоторое время. А у меня, к сожалению, его нет, потому что я толком не знаю, какие у них на меня планы, могу лишь только догадываться.

На въезде в пещеру нас ждала целая свора вооруженных бородатых людей, которые очень шумно приветствовали наш кортеж..

– Как прошла охота, Едол?

– Чего так скромно?

– Почему всего один раб?

– А бабы где? Что, пронтоны, что ли, помешали? – со всех сторон посыпались вопросы.

Надо же, какие любознательные люди здесь обитают. Едолом оказался тот, который экспроприировал мой кошелек и браслет. По-видимому, он тут являлся одним из главных ферзей, если не самым главным.

– Раб один, – зычным голосом заговорил он, не слезая с коня, – зато смотрите, сколько с него состригли золота, – он снял с пояса мой незабвенный кошелечек и вскинул руку с ним вверх, давая тем самым возможность окружающим оценить размер прибыли с куша, который они сегодня сорвали.

Толпа одобрительно загудела.

– Так что, – продолжил так же зычно Едол, – будут вам и бабы, и новое оружие, лошади и еще много чего. Я же говорил вам – со мной не пропадете.

Толпа еще более одобрительно загудела. Из всего вышесказанного я сделал вывод, что плакали мои денежки. Это печально.

– А как сцапали-то такого жирного гуся? Расскажи, Едол, – кто-то крикнул из толпы.

– Это Силония зацепила такого богача, – указал он своей волосатой ручищей вначале в сторону маленькой рыжей садистки, а потом уже в сторону жирного богатого гуся, то бишь мою.

– Вот молодец, – похвально зацокали бандюганы. –