Президент Всея Руси - А. Полевой

— Держать строй! Ни шагу назад! — гремели голоса сотников, самих втянутых в кровавую мясорубку.

Над полем боя уже стоял густой смрад — смесь пота, крови и влажной земли.

Первый натиск захлебнулся в грязи озёрного берега. Вражеские дружины отхлынули, оставив перед нашими щитами груды тел но ненадолго. Едва наши воины успели перевести дух, заменить пробитые щиты и отвести раненых в тыл, как снова загудели вражеские рога.

Всеволод, недовольный заминкой, бросил в бой свежие силы. На этот раз он ударил одновременно в центр и по флангам, заставив наши ряды дрогнуть под напором новых воинов.

— Орудия — огонь!

Грохот разорвал воздух. Два чёрных жерла плюнули дымом и картечью, врезаясь во вражескую пехоту. В первых рядах образовались кровавые прогалины.

— Мало… Эх, мало, зарядов! — прошипел один из пушкарей, уже заряжая новый заряд.

Бой превратился в мясорубку. Наши держались, но шатко, как подкошенный дуб, который ещё стоит, но уже дрожит под ударами топоров. Всеволод, видя это, не отводил войска, методично перемалывая наши силы.

Внезапно с востока, где густой лес расступался к пойме Оки, донесся топот сотен копыт. На опушке показались всадники в островерхих шлемах, с кривыми саблями наголо это волжские булгары. Их кони, низкорослые и выносливые, легко преодолели топкие берега ниже по течению, куда их навел Всеволод. Теперь орда выходила в тыл основным силам рязанцев, угрожая замкнуть кольцо окружения.

Передовой разъезд Ярослава успел проскочить в лагерь буквально под носом у кочевников.

— Булгары! — задыхаясь, докладывал старший разведчик. — Их не меньше пяти сотен. Идут по нашему следу!

Ярослав резко поднял голову, моментально соображая. Всеволод схитрил, пока его дружины давили с фронта, степняки должны были ударить с тыла и перерезать пути к отступлению.

— Разворачивать орудия на восток! — рявкнул он, хватая щит. — Щитовую стену у повозок! Лучникам — занять возвышенность!

Лагерь превратился в крепость. Бойцы сцепили телеги, образовав импровизированную стену. Два резервных орудия теперь смотрели в сторону леса, откуда уже выкатывались первые всадники.

— Огонь!

Грохот разорвал воздух. Картечь выкосила передовые ряды булгар, смешав коней в кровавую кашу. Но степняки не дрогнули, они рассыпались в лаву, налетая со всех сторон.

— Копья! — Ярослав встал в первую линию, подняв меч. — Русские не сдаются!

Два орудия Ярослава гремели без остановки, выкашивая целые ряды булгарской конницы. Дым застилал поле, смешиваясь с пылью и паром от разгорячённых коней. Каждый залп оставлял после себя груды тел, но кочевников было слишком много — они шли волна за волной, не давая пушкарям передышки.

Отряд Ярослава медленно пятился к лесу, сжимаясь в плотную щитовую стену. Мстислав, окровавленный, с выбитым глазом, рубил кривой булгарской саблей, подхваченной с земли.

— Держаться! — хрипел он, но голос его тонул в рёве боя.

И в этот момент новая беда — часть булгар, проскочив вдоль берега, врезалась в тыл рязанского войска.

Удар был сокрушительным.

Роман Глебович, рязанский князь, пытался перестроить ряды, но было уже поздно. Видя летящую на них конницу, воины дрогнули. Первые побежали ополченцы с флангов — затем паника перекинулась на дружину.

— Стой! Стой, смерды! — орал князь, но его никто не слушал.

Войско превратилось в бегущую толпу. Кто-то бросал щиты, кто-то пытался переплыть Оку, кто-то падал, сражённый булгарскими стрелами.

Ярослав, увидев это, понял, битва проиграна.

— К лесу! — скомандовал он остаткам своего отряда. — Прорываемся к чащобе, там оторвёмся!

Но булгары уже окружали их, зная что бежать некуда.

Над полем боя стоял стон раненых, а вода в Оке медленно краснела…

Среди всеобщего хаоса и бегства, как скала среди бушующих волн, стоял Мстислав — младший брат Ярослава. Его дружина, окружённая со всех сторон, сжалась в последний живой щит, прикрывая отступающих.

— Ни шагу назад! — гремел его голос, заглушая топот коней и предсмертные крики.

Он бился как одержимый. Его меч, зазубренный от ударов, рубил булгарских всадников одного за другим. Кровь заливала лицо, доспех был изрублен, но он продолжал стоять, отбивая атаки.

Когда пал последний из его дружинников, Мстислав остался один перед лавиной врагов.

— Так не достанусь же я вам живым!

Собрав последние силы, он рванулся вперёд, не в бегство, а в свою последнюю атаку.

Три всадника рухнули замертво, сражённые его яростным натиском. Четвёртый, могучий булгарский воин, метнул в него копьё. Оно пробило грудь насквозь.

Мстислав пошатнулся, но не упал. Опершись на меч, он поднял голову, глядя в сторону леса, где скрывались остатки рязанцев.

— Бегите, брат… — прошептал он, будто Ярослав мог его услышать.

И тогда враги набросились на него.

Когда всё было кончено, булгары, привыкшие к жестокости, в молчании раздвинулись перед его телом. Даже они понимали что такие воины достойны уважения в любом бою.

А над полем, где погиб Мстислав, кружили вороны, словно провожая его душу в небесную дружину.

Он пал — но не сдался.

Дым и пыль застилали поле боя, смешиваясь с предвечерним туманом. Ярослав, с окровавленным мечом в дрожащей руке, смотрел туда, где только что пал его брат. Мстислав. Его щит был разбит, броня изрублена, но он стоял до конца, пока булгарские стрелы не нашли его сердце.

— Нет… — хрипло вырвалось у Ярослава.

Боль, острее любого клинка, пронзила грудь. В душе образовалась пустота. Он даже не успел подбежать к нему, не успел закрыть ему глаза, не успел сказать последнее слово. Да я рослав был из будущего, но пранишка за эти четыри года стал ему родным.

Ярость и отчаяние.

Он рванулся вперёд, не разбирая дороги. Его воины, те, кто ещё держался рядом, пытались удержать его, но он вырвался.

— На них! ЗА МСТИСЛАВА!

Его меч, залитый кровью, рубил без устали. Он не чувствовал ударов, не замечал ран. Лишь гнев, лишь месть.

Один. Второй. Третий булгарин пал под его ударами. Но их было слишком много.

Последний удар

Сначала он не понял, что ранен. Лишь внезапная слабость в ногах заставила его осесть. Затем жгучая боль в спине. Он удивлено посмотрел и увидел копьё.

Ярослав оглянулся. Молодой булгарский воин, с перекошенным от ярости лицом, выдернул древко, готовясь добить.

Ярослав попытался подняться и не смог. Ноги не слушались. Кровь хлестала из разорванных ран.

Последний взгляд, он упал на колени. Перед глазами плыли тени: Мстислав, Радогор, воины, что полегли сегодня.

Где-то рядом слышался топот коней, крики, лязг оружия. Но для него всё стихало.

— Прости, брат… я… не уберёг…

Меч выпал из ослабевших пальцев.

Булгары уже спешились, подходя к нему. Но он не видел их.

Глава 18

Темнело. Лес