Главная проблема ректора космической академии - Алиса Линд

Руки не держат, и я ложусь на прорезиненный пол.

— Не кори себя, — Таррел присаживается рядом и гладит меня по лопатке. — Завтра сможешь больше. Не все сразу. Слышишь, Мелисса?

Я подавляю стон сквозь зубы и выпрямляю руки, чтобы сделать ещё одно отжимание.

— Упертая ты, тебе говорили? — усмехается Таррел. — Давай пресс, и перейдем к кардио.

Пресс я качаю на наклонной скамье, Таррел отсчитывает все тридцать повторений, и я улавливаю его восхищение в воздухе. Он уважает меня, это неоспоримо и безумно приятно. Это поднимает меня на его уровень.

После пресса все тело дрожит целиком, но я не говорю об этом. Не хочу поблажек, да и в моих интересах выложиться по полной. Мы переходим к бегу на беговой дорожке.

— Ты устала? — спрашивает Таррел, выставляя на табло пять минут бега со скоростью восемь километров в час.

— Нет. — лгу я, энергично переставляя ноги.

Он подходит ближе, тенью зависая сбоку. Чувствую на лице прожигающий взгляд.

— Мелисса, — в голосе Таррела звучит предупреждение.

— Хорошо, — вздыхаю. — Я устала. Но не остановлюсь. Ты говорил, что не жалеешь курсантов.

— Я не солгал, — мурлычет Таррел, — ты больше, чем курсант, Мелисса.

От неожиданности сбиваюсь с ритма, поворачиваю голову, и движущееся полотно уходит из-под ног.

Я лечу вбок, но Таррел ловко ловит меня и нежно прижимает к себе. Хотя я чувствую, что он прилагает силы, чтобы сдержать порыв и не стиснуть меня со всей силы. Он соскучился.

— Ты не представляешь, как я скучал по твоему запаху и хрупкости тела, Мелисса, — хрипит он мне на ухо, подтверждая мои собственные мысли. — Пока ты была в коме, я места себе не находил. Весь мой мир, стройный, четкий, правильный, подчиненный рациональности, вмиг раскололся и растекся кашей осколков. Ты впиталась мне в кровь, вошла в обмен веществ. Я не смогу без тебя. Слышишь?

Цепенею, не зная, что сказать. Точнее, знаю, но это прозвучит банально и слезливо. Не время и не место для таких признаний.

— Я думаю, тренировка на сегодня окончена, — произносит Таррел, не дожидаясь моего ответа, но не отпускает меня.

Его нежность сменяется напряжением. Я чувствую тяжелые удары его сердца, они вибрациями отдаются в моем теле.

— Мне… надо кое-что тебе сказать, — произносит он, глядя мне в глаза.

В его взгляде я читаю одновременно сожаление и тревогу, но он медлит.

— Это касается твоего… отца, — наконец договаривает он.

Вздрагиваю всем телом от этих слов и выжидательно смотрю на Таррела.

— Ну? — нетерпеливо поторапливаю.

— Не здесь, — сосредоточенно говорит он. — Идем.

39.

Таррел провожает меня к лифту. Мы заходим внутрь, он обнимает меня за плечи, но я ощущаю его напряжение. В воздухе витает что-то тревожное, вязкое, невысказанное.

Когда лифт останавливается, я осматриваюсь. Второй уровень. Это вычислительный центр Академии. Здесь нет суеты, нет курсантов, нет чужих глаз. Только приглушенный свет огромных серверных и процессорных машин и панорамное окно, выходящее в бескрайний космос.

Таррел ведет меня к полукруглой палубе, где под ногами прозрачный стеклянный пол, будто стоишь в пустоте. Под ним переливаются голубыми бликами кабели и индикация подсветки. Таррел остановится у самого стекла, скрестив руки на груди, и молча смотрит в темноту космоса. Я сканирую взглядом его профиль. Напряженный. Жесткий.

— Что ты хотел мне сказать? — я не выдерживаю.

Он медлит, словно подбирает слова.

— Есть ксорианец, Альтириус Велсатор. — Его голос звучит низко, с вибрацией едва сдерживаемой тревоги. — Эти опыты с жуками — его детище. Он один из Коронаторов Совета. Если ты продолжишь участвовать в экспериментах, ты рискуешь собой. И не ради науки. Не ради победы. А ради чьей-то политики.

Я хмурюсь, не понимая.

— Политики? Ты о чем?

Он поворачивает голову и смотрит на меня так, будто пытается определить, насколько я готова услышать правду.

— Ему плевать на тебя, Мелисса. Он расист. Полукровки — расово неполноценные особи. Так он говорит и думает. Для него ты не человек. Не будущий офицер. Даже не курсант. Для него ты — просто расходный материал. Погибнешь ты, он поставит сюда других полукровок. И уже не для обучения, а исключительно для опытов. Он видит в тебе оружие, которое можно использовать, чтобы уничтожить жуков.

Я моргаю, внутри нарастает липкое давление. Что-то мне подсказывает, что это еще не все.

— А ты? — произношу медленно. — Ты тоже называл меня полукровкой.

Он резко переводит взгляд на меня, сжимая челюсти. В глазах плещется вина и стыд.

— Я злился, но по факту никогда не считал тебя человеком второго сорта, — признается он. — Я был неправ, произнося это слово. Я сделал свой выбор, когда решил, что ты одна из нас.

Я не знаю, что сказать. Его слова звучат искренне, но внутри меня все равно что-то колет.

— Тогда почему ты мне это говоришь? — спрашиваю жестче, чем хотела. — Думаешь, я не справлюсь? Или это просто твой новый способ отвратить меня от опытов?

— Почему говорю? Мелисса, ты мне дорога, черт возьми! — рычит он, резко разворачиваясь ко мне всем корпусом. Его взгляд тяжелый, безвыходный, почти болезненный. — Потому что если ты повременишь, у меня будет время остановить Альтириуса!

В груди все сжимается. Его эмоции бьют слишком сильно. Я отступаю на шаг.

— Ты можешь противостоять Коронатору Совета? — спрашиваю осторожно.

— Если ты дашь мне время. Если ты не будешь торопиться с жуками, — он делает шаг ко мне, и я чувствую его тепло даже через пространство между нами. — Я смогу что-то сделать. У меня есть…

Он замолкает, не договаривая.

Я молчу. Мысли путаются. Он говорит, что заботится. Что беспокоится. Но это не отменяет того, что он тоже хотел меня использовать. Пусть по-другому. Пусть ради моей же безопасности. Но все же.

— Ты мне не доверяешь? — его голос становится тише, но жестче.

Я ловлю его взгляд, полный напряжения.

— Доверяю, — выдыхаю. — Но мне сложно принять, что ты хочешь, чтобы я остановилась.

— Эти опыты… — произносит он мягче и опускает голову. — Это прыжок в бездну. Ты не можешь знать, что тебя ждет.

— Меня ждет победа, Таррел, — я поднимаю подбородок.

— Или смерть.