Присяга фортуны - К. Дж. Саттон

– Ладно. И чего же ты боялся?

Оливер подплыл еще ближе. В лунном свете его кожа была гладкой, точно стекло. В моей памяти всплыло другое лицо, столь же прекрасное и бледное, лишь изогнутый шрам нарушал совершенство.

«Спокойной ночи, Фортуна».

«Прочь из моей головы, Коллиф». Во мне поднялась ярость, как электрический заряд, прогоняя образ. Оливер, кажется, ничего не заметил. Он провел по моему лицу кончиками пальцев. Я постаралась сосредоточиться на нашем разговоре.

– Боялся, что ты, Фортуна Суорн, забудешь меня или перерастешь, – проговорил он. – Что однажды ты не вернешься. Мне было все равно, что превращусь в ничто или перестану существовать. Нет, больше всего меня пугала мысль потерять тебя.

От его слов мне стало плохо. Если быть честной, я множество раз думала, что стоит поступить так. Морин даже предлагала мне снотворное, когда заметила, что я ворочаюсь по ночам.

– Почему ты решил рассказать мне? – выдавила я, сделав вид, что отдаляюсь лишь чтобы поплескаться в воде.

По лицу Оливера поняла, что он знал. Всегда знал.

– По следующей причине, – спокойно сказал он. – Я бы сошел с ума, если бы поддался этому страху, Фортуна. Поэтому начал повторять одно и то же, каждый день, пока не перестал бояться.

Он хочет заставить меня спросить и об этом. Мой вопрос прозвучал более раздраженно, чем мне того хотелось.

– И что же?

– Все просто. Закрой глаза. Представь себе самый худший из возможных исходов. Прояви жестокость к себе. Не избегай боли. И делай это снова, снова и снова. Пока однажды не почувствуешь, что привыкла к этому и страх больше не имеет власти над тобой.

Я уставилась на него. Он смотрел на меня, прямо и без смущения. Море внезапно затихло.

– Это отстой, Олли, – сказала я наконец.

Он пожал широкими плечами. По воде пробежала рябь.

– Жизнь вообще отстой. Но я нашел способ с этим смириться, так что какая разница?

– В основном люди предпочитают медитацию, – я надеялась разрядить обстановку. Затем брызнула водой ему в лицо, пока он не успел укрыться. Оливер едва отреагировал, он смотрел куда-то вниз. С его подбородка и волос капала вода. Нахмурившись, я проследила за его взглядом. От дыхания полушария моих грудей поднимались и опадали.

Этого хватило, чтобы внизу живота стало жарко. Оливер наверняка это почувствовал, потянувшись ко мне. Его голос походил на рычание.

– Мог бы дать тебе повод помедитировать.

Я заставила себя отстраниться. Оливер остановился, и его вожделение сменилось смущением.

– Я дала клятвы, – прошептала я. – Мне не стоило тебя целовать.

В его глазах мелькнула боль, и он опустил руку. Небо над нами потемнело.

– Дала клятвы фейри, хочешь сказать.

– Да. Фейри.

Я ждала реакции Оливера, готовая, что он исчезнет или начнет спорить. Но вместо этого он успокоился. Нашарив под водой мою ладонь, сжал ее, укладываясь на спину. Я медленно приняла ту же позу, хотя моя тело оставалось напряженным.

Звезды сияли ярче под нашими взглядами. Их было так много, и каждая отражалась в спокойных волнах моря, будто мы плавали среди звезд, а не в воде. Я забыла обо всех тревогах. Мы с Оливером плавали, глядя в небеса, будто вновь стали детьми. Я прижималась макушкой к его голове.

Когда я находилась рядом с Оливером, грань между реальностью и вымыслом размывалась. У меня никогда, и в особенности сейчас, не было уверенности, что я испытываю при этом – тревогу или облегчение. Но сегодня это не имело значения. Ведь мы не знали, встретимся ли еще.

Уголок его рта изогнулся. Не глядя на меня, Оливер сказал:

– Я люблю тебя.

Прежде мне было бы тяжело ответить тем же. Не только ему, но и кому угодно. Но теперь я не сомневалась. Лаская взглядом профиль Оливера, россыпь веснушек на переносице, ответила:

– И я тебя люблю.

Его рука сжала мою. Вокруг появились миллионы звезд. Горизонт взорвался светом.

И я проснулась.

13

Когда мои глаза привыкли к полутьме, я заметила на стуле рядом чистую одежду.

Что-то подобное я бы надела в спортзал. Даже не примеряя, знала, что узкие штаны будут длиной до икр, а лямки топа скрестятся на спине. На полу стояли кроссовки.

Быстро оглядевшись, поняла, что больше в комнате никого нет. Но кто-то недавно разжег камин, и пламя пожирало свежее полено. Я сдвинула тяжелые покрывала, встала и подошла к стулу. Напрягала воображение в попытках представить, какие испытания меня ждут. Тревога постепенно охватывала меня, как виноградные лозы старый дом. Теперь совет Оливера не казался мне таким правильным.

– Я правильно подобрал размер? Мне всегда это плохо удается с обувью.

Я подпрыгнула так высоко, что ударилась ногой о стул. Лори, стоя в дверях, улыбался мне.

– Господи. Как ты все время это делаешь? – поинтересовалась я.

Лори закрыл дверь.

– Первое испытание сегодня, – сообщил он. Отблески пламени танцевали на его лице и светлых волосах, придавая ему еще более неземной вид, чем обычно.

«Неужели?» – хотелось огрызнуться мне. Об испытаниях невозможно было забыть с тех пор, как я на них согласилась. Но когда эти слова произнесли вслух, все изменилось. Меня охватил страх, дыхание перехватило. Чтобы скрыть это, я принялась сосредоточенно одеваться. Даже забыв убедиться, что Лори не смотрит.

Кто-то перенес мой рюкзак. Открыв его, я заметила зеркальце, лежащее поверх остальных вещей. Я обрадовалась возможности отвлечься, но нахлынули ужасные воспоминания. Наклонилась за зеркальцем, вспомнив, как делала это впервые. Размытый образ Деймона встал перед моим внутренним взором. Провела пальцем по трещинке и спросила:

– Как он это сделал?

Лори повернулся и заметил в моих руках зеркало. По его лицу промелькнуло странное выражение и исчезло, прежде чем смогла его определить.

– Это заклинание ведьмы, – сказал он, приближаясь. – Она зачаровала стекло, чтобы оно показывало того, кого больше всех любишь.

Как только он протянул руку к зеркальцу, в дверь постучали. Не нужно было открывать ее, чтобы узнать, кто стоит за ней. Я его чувствовала. Лори отпрянул, опустив глаза в пол, а я наклонилась, чтобы убрать зеркальце.

– Входи! – крикнула я, выпрямляясь.

Король выглядел мрачнее обычного.

Он был одет в королевское одеяние. Стеклянная корона украшала его голову. Туника из темного материала поблескивала. Что же до штанов… Раньше я считала, что кожаные штаны невозможно натянуть. Но ему это удалось. Плотная ткань обрисовывала его мускулистые бедра. Я была уверена, что стальная задница этого ублюдка выглядит так же идеально. Завершали его образ