Они выбрали ночь - Алмаз Эрнисов

– Вашими молитвами, – хмыкнул Шрам. Внутри не осталось ни капли эмоций, лишь упрямое желание не поддаться страху перед собственной судьбой.

– Я не буду утомлять тебя бесконечными беседами. Твои навыки вновь востребованы. – Гарпий сузил глаза, и мастеру показалось, что в глубине души его собеседник ликует.

И от этой случайной мысли кровь застыла в жилах.

 6

В очередной раз старые потертые кости выдали странную, а вернее будет сказать, совершенно не понятную комбинацию. Острокрылая редко прибегала к их помощи, но сейчас у нее не было другого выбора. Сегодняшнее гадание, а главное результат – ни имели никакого объяснения.

Вначале Улула долго вглядывалась в лазурную поверхность Озера предзнаменования, потом, Книга времени так и не начертала на своих страницах ни единой фразы. Доролийка перепробовала тысячи возможных способов – но ничего не помогло. Жертвы не было в мире живых. Двенадцатая душа пропала без вести, будто ее и не существовало вовсе.

Улула долго ходила из стороны в сторону, перебирая в голове всевозможные варианты. Она вспоминала лица тех, кто, лишившись жизни, уже томился в Пургаторие, ожидая своей предрешенной участи. Почти собранная мозаика из человеческих душ, так и не могла приобрести образ единства.

Фатум, коварный и своевольный брат времени играл с острокрылой злую шутку.

– Ну не мог же он провалиться сквозь землю! – убеждала саму себя Улула. – Он не мог покинуть город живых. Это просто не возможно!

Запахнув легкий, шелковый халат, доролийка с жадностью сделала глоток любимого белого вина. Для нее это было спасительной амброзией, способной оживить любого мертвеца и придать ему новых сил. Закусив губу, Улула быстро проскользила по огромному сводчатому залу, арочный вход которого открывал дорогу на широкую мансарду.

Оказавшись у изящного кабинета, ее пальчики стали стремительно перебирать ворох ненужных бумаг.

– Ну, где же она… – шептала острокрылая, явно раздражаясь собственной забывчивости.

Наконец она выхватила маленький лист, покрытый ровным прерывистым подчерком. Ее глаза радостно блеснули.

Подойдя к огромному мраморному камину, Улула смяла бумагу и швырнула ее в камин. Развернувшись, она заскользила по залу и оказалась на большом ромбообразном балконе.

Отсюда открывался замечательный вид.

Лазурный берег моря приятно шумел, лаская берег тихой бухты. И освежающий бриз, доносил до острокрылой чарующий аромат далеких стран, а над самым горизонтом застыл радующий глаз багряный рассвет. Доролийка любила этот образ – здесь ей думалось как нельзя хорошо. Мысли были светлыми и ясными.

Раскинув руки словно крылья, Улула закрыла глаза и запрокинула голову, желая взмыть к небесам, где рождался новый день. Ветер ласкал ее тело, будоража легкий, полупрозрачный халат, обнажая грудь и плечи.

Разгоревшийся в камине огонь начал постепенно менять цвет. Алые лепестки пламени стали зеленовато-голубыми, похожими на языки ядовитых гадюк. По залу поползли шипящие клубы странного сизого дыма. Наполнив покои Улулы, бесцветная пелена потянулась к балкону и в одну секунду окружила демона. Не открывая глаз, острокрылая фыркнула и с жадностью втянула каминный дым.

Мир закружился вокруг нее и скрыл обнаженную фигуру доролийки. К горлу подступил удушающий привкус. Девушка ощутила ту обреченность, что испытывала в тот самый день, когда смерть вырвала ее из привычного мира, лишив единственной надежды на спасение.

Улула очнулась под балдахином в собственных покоях. Взгляд ее был пустым и лишенным всякого смысла. Она осторожно приподнялась и огляделась – в теле не осталось и капли привычной силы, только нервная дрожь. Еще никогда демон не чувствовала себя такой беспомощной.

Рядом стоял Неон. Слуга выглядел более чем обеспокоено.

– Это немыслимо, – устало произнесла острокрылая.

– Вы сильно кричали, госпожа. Я думал Высший…

– Нет. Ничего не говори, – остановила его Улула и тихо добавила: – Оставь меня… Надо побыть одной…

Неон, молча поклонился и покинул покои.

В мертвенной тишине зала острокрылая отчетливо слышала свое прерывистое дыхание и стук в висках. Когда-то, в детстве, она ушла под лед с головой. Ее нить судьбы тогда не оборвалась, дав ей возможность прожить еще двадцать земных лет. Воспоминания давно минувших дней уже давно растворились в сознании девушки, а вот ощущение бесконечного отчаянья и страха, остались навсегда. И сейчас она испытала их вновь.

Мысленно дотянувшись до оролийца, Улула потревожила его, попросив о помощи. Раньше бы она никогда не поступила так – но сейчас у нее не было другого выбора.

Светловолосый откликнулся не сразу – а, коснувшись ее сознания, не стал медлить.

Подняв усталый взгляд, доролийка наградила гостя скромным приветствием.

– Все действительно так плохо? – подойдя к ложу острокрылой, поинтересовался Гарпий.

Улула кивнула, подтвердив самые худшие опасения.

– Двенадцатая жертва исчезла. Ее нет, ни среди живых, ни среди мертвых.

– Но эта новость лишь толика твоих грез? – уточнил демон.

– Да, – согласилась оролийка.

– Рассказывай…

…В ту ночь улица была безлюдна и редкий прохожий, выглянув на свет фонарей, исчезал в полумраке мрачных кварталов. Улула с жадностью изучала булыжную мостовую и крепкие ставни трехэтажных домов – ни малейшего намека на постороннее присутствие.

Внезапно тишину нарушил резкий стук колес и лихой свист возницы. Повозка ворвалась внезапно, будто оказалась здесь прямиком из преисподни. Отчаянно гоня лошадей, извозчик затравлено озирался по сторонам. Хлыст, взлетая вверх, бойко подгонял усталых скакунов.

Неожиданно карета остановилась. Взгляд возницы привлекло что-то, что находилось над самой крышей. Но неведомый занавес скрыл от посторонних взгляд одного из персонажей этой полночной встречи.

Улула обратилась в слух, но так и не смогла различить слов, а главное смысла происходящего. Внезапно возница засипел и повалился на мостовую, застыв в нелепой позе.

Возвращаясь в начало видений и прокручивая их снова и снова, острокрылая изо всех сил пыталась уловить тайный смысл происходящего. Их двенадцатая жертва умирала у нее на глазах, неведомым образом, однако дух так и не покидал тело. Он просто исчезал за внезапной преградой, выстроенной внутри бренного тела неведомой силой.

На последнем вздохе, Улула еще раз взглянула на возницу, заметив лишь детский силуэт, притаившийся в одной из подворотен. Больше сил у доролийки не осталось…

8 глава: Поиски вчерашнего дня.

Корить себя за излишнюю вспыльчивость и неумение соблюдать чувство такта Джинкс мог еще очень долго. Только подобное самобичевание было напрасной тратой времени. Прошлого не вернуть, пускай даже это произошло всего час назад.

Констебль несколько раз обернулся, вглядываясь в мутные окна собственного кабинета – очертание Ла Руфа еще долго маячило в свете тусклых ламп, словно он специально крутился на втором этаже, следя за поведением своего подчиненного.

– Будь ты неладен! – огрызнулся констебль.

Сорвавшись с поводка, будто цепной пес, ему так и не суждено было ощутить вкус