За Бессмертного замолвите слово - Акулина Окаянная

— Ха! — воскликнул Калисса, только что разделавшись с запечённой рулькой: — Ты ж сама людиной была.

— Вот именно! — торжественно объявила она.

— С тех пор, как ты вернулся, в замке её не разыскать, — продолжил Златан.

— Ты не можешь её найти? — удивился Богдан.

Златан кивнул:

— Она точно здесь, но отводит глаза. Почему?

В ожидании ответа Мира уставилась на Богдана. Ведь когда-то он сам обещал их познакомить. Случаем встретившись с ней однажды, единственное, о чем подумала Мира, что та ей не особо рада…

— Ты же знаешь, Перуница всегда избегала людей, — вздохнул Богдан.

А Чёрный Змей уже накрыл своей тёмной тенью Мёртвый город за Кровавым Лесом. Чудовище, подлетая к горе, напоминающей собой тело дракона змееподобного, сделало пару кругов, головой покивало, словно приветствуя. И приземлился Змий Чёрный на скалу самую высокую, вытянутой шеей вокруг замка обвился, головою выше него, открыл пасть и, выпустил в небо с воем протяжным поток белого дыма, что как туман, всё подножие и окутал, затянув инеем землю, траву и деревья ближайшие.

Стены замка Бессмертного содрогнулись. Крынки, вздрогнув, попадали, квас и хмель разливая.

— Что такое? — встрепенулась Мира испугано.

— Это Аспид, — пояснил Златан хмуро, словно видел, что там, за стенами: — Дождались. К нам боги пожаловали.

— Что делать будем? — поинтересовался у него Богдан.

— Встречать. Выбора у нас нет.

В следующее мгновение двойные двери распахнулись мощным порывом ветра снаружи, пропуская двоих. Первым шёл высокий, плечами широкий мужчина, с головы до ног в тёмные лужёные доспехи облачённый. Ступал он уверено, гордо, придерживая рукоять меча, при каждом шаге шпорами искры высекая. За ним следовала девушка красоты небывалой в белом сарафане, нитями чёрными узорчато вышитом, волосы иссиння-чёрные по плечам распущены, на голове очелье, жемчугами украшенное. При виде столь важных, хоть и незваных гостей они один за другим поднялись из-за стола. Первой Горда покланялась, чуть ли не до самое земли:

— Приветствую тебя властитель Навьего мира Чернобог и тебя его женушка Мара тоже приветствую.

За ней остальные последовали. И Мира поклонилась, чтоб не прогневать. Один только Златан с места не соскочил, головы не склонил, всё также в кресле сидеть остался, во главе стола.

Стянул мужчина шлем. Локоны чёрных волос с прядью белою среди них по плечам рассыпались. Брови прямые, густые, над глазами чёрными. Борода короткострижена, да тоже белым пятном помечена. Грозным взглядом он всех обвёл:

— За живою я прибыл, что баланс нарушает. Ведаете вы законы местные, — и пристально так на Миру глядит, отчего мороз по коже у неё пробежал. — Хватит с нас одного Бессмертного.

Сглотнула Мира судорожно и по наитию руку Богдана рядом нащупала, пальцы с ним переплетая. Вскочил Златан на ноги и на стол опираясь, гневно воскликнул:

— Да вы о нём и думать забыли! Боги мне тоже так называемые!

Перевел на него свой взгляд Чернобог, губы поморщил презрительно:

— А я думаю, кто мне дерзить удумал. А это ты! Тьфу ты! — и на пол аж сплюнул: — Златаном Неживым себя называешь. Сам уже свое имя позабыл поди?

— Забыл. Ну и что ж, никто и нигде надо мной не стоит.

— То и видно, силёнок у тебя почто кот наплакал. Того и гляди ни сегодня — завтра у людей тягать будешь.

— А это, Чернобог, не твоя забота уже.

Словно мальчишки, двое мужчин взглядами меряются, пытаясь глазами разглядеть слабости друг друга, да пронзить холодным блеском глаз далёкие вещи, как если бы они были близко. Мире впервые довелось увидать на лице Златана отсутствие привычного добродушия. Она прочувствовала всё скрытое величие присущее ему. Вот почему он восседающий во главе стола в замке Богдана, ни разу не вызывал удивления.

— Где пропадал всё-таки? — поинтересовался Чернобог.

— Во времена позабытые я проник в другие пространственные планы и изучил тайны скрытые. Путешествовал вниз по тёмному пути в те пространства, где всегда Свет пылает. Долго в храме Изначального пребывал, пока не стал един со Светом.

Изрёк Златан что-то столь Мире неясное, непонятное, смутно-тревожное, заставив в который раз задуматься, что она о нём знает? Кто он такой, что с Чернобогом, как с равным, речи ведёт столь высокие? Чернобог провёл рукою по бороде, взгляд опустив, и молвил задумчиво:

— Если ты не в Прави, а здесь и равновесие не нарушено… — и следом нахмурился: — Кто-то с Нави сбежал получается?

Хлопнул Златан по столу и к Чернобогу направился:

— Вот поэтому я имя своё и забыл. Вы с братом твоим Белобогом столь озабочены равновесием, что нет вам дело до людей смертных. Скажи мне, спасло это земли Теи или Арии, что уничтожены были?

Так грозно его голос звучал с укором, что Мира поёжилась. А Чернобог рукоять меча пальцами сжал, что аж костяшки на них побелели:

— Дела тех минувших лет к сегодня не имеют никакого отношения, — сквозь зубы процедил он.

— Конечно! Главное равновесие! Ничему вас ошибки прошлого и не учат. Всё той же дорогою двигаетесь. Богдан, которого Бессмертным прозвали, столько лет в Нави мается. Есть вам до него дело? Кто-то другой его жизнь в Яви проживает, да бессмертным является. Главное равновесие сохранено, верно? А подумай о двух вещах, — и перед носом Чернобога два пальца выставил: — Первое, кто Навь покинул? Разве кто простой и нестоящий внимания? Что он творит в Яви, какими познаниями ведает? Ничего так и не выяснили. А второе, да ежели не хотел Богдан от проклятья избавиться, случилось бы всё то последующее, что вас сюда привело?

Отошёл Златан, выдохнул:

— Оставь девчонку, Чернобог. Верю я, можно с проклятьем справиться.

Приподнял Бог тёмную бровь вопросительно.

— Верю я, — говорит Златан: — Нет ничего сильнее любви.

Погладил незваный гость бороду:

— Да если и есть в словах твоих правда, то времени у вас совсем мало осталось. Мне о девице сама Навь нашептала. Видишь же порча уже существо её точит. Разрушит Навь её тело и Дух. Равновесие тем нарушив.

Поймала Мира взгляд Златана на неё брошенный и закрались в душу волнения, невольно сердце в груди от страха дрогнуло. Богдан пальцы её сжал, мол, поддерживает.

— Моя жена Мара от тела её избавит и душу в Явь сопроводит на перерождение. Так будет правильно и ничего не потеряно.

И тут Мире все как никогда ясным стало, хотят её боги умертвить.

— Не пойду я с вами! — вскричала дерзко она. — Не согласна!

Чернобог на неё так глянул, едва взглядом не убивая. Страшно