Простые истины - Андрей Александрович Васильев

— Так себе утешение, — печально заморгал юноша.

— Чем богат, тем и рад. Ничего другого тебе пока предложить не могу.

— Да я понимаю…

— Ну, раз понимаешь — молодец. Ладно, давай собирайся, со мной поедешь. Лучшее лекарство от тоски-печали — работа, по себе знаю. Да и на князюшку глянешь, оно для тебя лишним не будет. Интересный господин, на Арвида совершенно не похожий. И поопаснее того будет, поскольку и амбиций, и пристяжи у него куда больше.

— А между собой они как? — Несмотря на нахлынувшие одновременно чувства безнадеги и непонимания происходящего, Олег свою любознательность все же не растерял. — Ладят?

— Как и все остальные семьи — держат вооруженный нейтралитет, — закрывая дверь кабинета, ответил Францев. — При встрече демонстрируют друг другу белоснежные улыбки, обнимаются и похлопывают друг друга по спине, но при первом же удобном случае клыки в ход готовы пустить. В принципе, все существование вурдалаков — это бесконечная дорога к все большему богатству, влиянию и воздействию на умы всех, кто попадает в их орбиту. Другое дело, что некоторые, как, например, Арвид, достаточно умны и понимают, что худой мир всегда лучше хорошей войны, потому обуздывают свои амбиции, предпочитая безобидное малое проблемному большому. А такие, как Себастьян… Помнишь такого?

— Конечно.

— Ну вот, такие, как он, или, к примеру, Рашид — они другие. Для них собственное «хочу» всегда стоит на первом месте, что в результате рано или поздно приводит к очень нехорошим последствиям. Скажу тебе так — того же Рашида еще лет десять назад свои же придавили бы в углу, чтобы он атмосферу в городе не портил и конфликты с властью не провоцировал. Но то тогда, а то сейчас. Нам же официально его к стене пока припереть не получается, а по-другому действовать не заведено.

«И зря», — подумал про себя Олег, но озвучивать сию крамольную мысль не стал, потому вместо этого спросил:

— А Рашид — это такой в кожанке, невысокий, с бритой башкой? С которым вы и Мороз в августе на Крестьянской заставе встречались? Я тогда еще в машине сидел, вы меня с собой не взяли.

— Он, родимый, — подтвердил Францев. — Занесло его в Москву году в восемьдесят девятом, прибился он к Равилю, был в те времена такой глава семьи. Был, а потом пропал куда-то. Внезапно. Вдруг. И его правая рука Алишер тоже. Дальше продолжать?

— Нет, не надо. И так все ясно.

— Молодец, быстро выводы делаешь. Так что появился в белокаменной новый глава семьи, причем весьма шустрый. Я, когда с ним общался в последний раз, точно понял — рано или поздно придется нам схлестнуться. Он вроде и почтение оказывает, и соглашается со всем, а по глазам видно — плевать он на мои слова хотел. Просто сейчас ему война с нами не нужна, вот и все. Но увы, и нам она пока ни к чему, без того по углям бегаем.

— Ну да, — согласился с ним Олег.

— Да-то да, вот только время здесь работает против нас. Рашид набирает мощь, авторитет зарабатывает, вурдалаков натаскивает, а нас больше не становится. Сколько было, столько и есть. Гадину, Олежка, надо давить, пока она маленькая, потом сил и крови уйдет куда больше.

— Так, может…

— Не может, — вздохнул Францев. — Силовой конфликт мы сейчас не потянем. Победить в нем, наверное, победим, но какой ценой? Так себе вариант, согласись?

— В целом да, — признал юноша, поняв, что кто-кто, а он в список вероятных потерь попадает с очень большой вероятностью. Просто в силу неопытности и отсутствия фирменного отдельского ножа. Само собой, подобная перспектива его не сильно радовала. Впрочем, других сегодняшний день, похоже, для него вообще не припас.

— Потому пока будем наблюдать и ждать подходящего момента, — выходя из здания, резюмировал Аркадий Николаевич. — Ошибки делают все, и Рашид не исключение. Так, я не понял. А где машина?

И верно — отдельской «девятки» во дворе не наблюдалось. Как, впрочем, и микроавтобуса. С последним, впрочем, все было ясно — на нем уехали Морозов сотоварищи.

— Угнали? — недоуменно глянул на начальника Олег.

— Кто? — ответил ему Францев. — Да ладно кто. Зачем? Кому наша рухлядь нужна в принципе? Я понимаю — дворники снять, зеркало скрутить, хотя и такого Аникушка сделать не даст. Двор наравне с домом его территория. Но даже в порядке бреда — кому наше ржавое корыто могло понадобиться?

В этот момент под аркой раздалось чихание мотора и душераздирающий скрип, а секундой позже во двор даже не въехала, а, скорее, втащилась жуткого вида «четверка» — старая, битая, с огромной трещиной на заднем стекле, и вдобавок двуцветная. Верхняя часть ее была выкрашена оранжевым колером, а нижняя — синим. Зрелище, прямо скажем, то еще. Настолько, что живи в отдельском дворе собака, то она, наверное, протяжно завыла бы от страха, подняв морду к серому осеннему небу.

— Ужас какой! — проникся происходящим Олег. — Никогда ничего подобного не видел.

— Я в детстве очень «Трех мушкетеров» любил читать, — произнес Францев, хлопая ладонями по карманам куртки, как видно в поисках сигарет. — Если бы д’Артаньян жил сегодня, то он въехал бы в Менг вот на таком динозавре. Баженов! Очень быстро объясни мне, что все это значит! У тебя минута.

— Пригнал машинку, — расплылся в довольной улыбке Слава, вылезший из кабины «четверки». — Прикольная, да?

— Невероятно, — подтвердил Аркадий Николаевич и пожаловался Ровнину: — Пистолет опять в сейфе забыл. Олежка, если не в труд, сбегай принеси, у меня большое желание пострелять по движущимся мишеням появилось. Или даже не так — свой мне дай. Я знаю, он всегда при тебе.

— Не надо грязи, шеф! — потребовал Славян, но на всякий случай обежал машину, сделав ту своим прикрытием. — И ты, Олежка, не дергайся. Убивать меня станет Аркадий Николаевич, а посадят тебя. Твой же ствол. Он отстрелянный, в картотеке эмвэдэшной числится.

— Ну да, — согласился с ним юноша, но все же достал макаров из кобуры и протянул его Францеву. — Но я очень исполнительный. Опять-таки носки по квартире никто больше разбрасывать не будет. Представляете, Аркадий Николаевич, я недавно один в морозилке нашел. Вот на кой он его туда засунул? Да