Хроники Стальной Войны - Артем Бударин

Зейлор наблюдал за церемонией, стоя у стены рядом с Тессой. Он не был официальным представителем какой-либо фракции, но его присутствие было символически важным — единственный настоящий псионик, сыгравший ключевую роль в победе над Экзархатом.

Адмирал Валентайн, в полной парадной форме с десятками наград, выступил вперёд для официального открытия церемонии:

— Представители народов галактики, — начал он торжественным голосом. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы официально завершить одну из самых разрушительных войн в истории нашей цивилизации. Война с Экзархатом Пурпурного Пламени длилась более трёх лет, унесла триллионы жизней и разрушила тысячи миров. Сегодня мы ставим точку в этом конфликте.

По залу пронёсся одобрительный шёпот. Многие дипломаты кивали, некоторые военные сохраняли каменные выражения лиц, вспоминая павших товарищей.

— Эта победа стала возможной благодаря беспрецедентному единству народов галактики, — продолжил адмирал. — Благодаря храбрости наших солдат, мудрости наших лидеров и решимости каждого гражданина "Стальной Галактики".

Зейлор напрягся, услышав эти слова. Он ожидал услышать упоминание о своей роли в победе — о том, как он остановил вторжение Осколков Бездны на Талосе Прайм, как нейтрализовал десятки их фрагментов по всей галактике, как помог раскрыть истинную природу врага. Но адмирал продолжал говорить об абстрактных "героях" и "объединённых усилиях", не называя конкретных имён.

— Перед нами лежит документ о безоговорочной капитуляции Экзархата Пурпурного Пламени, — адмирал указал на голографическую проекцию текста, висящую над центральным столом. — Этот документ фиксирует условия капитуляции, права и обязанности сторон, а также гарантии для гражданского населения бывших территорий Экзархата.

Он повернулся к Мелехию:

— Верховный Кардинал, как высший из оставшихся иерархов Экзархата, вы уполномочены подписать этот документ от имени вашей организации. Подтверждаете ли вы своё согласие с условиями капитуляции?

Мелехий медленно поднялся. Несмотря на поражение и унижение, он сохранял достоинство:

— Я, Верховный Кардинал Мелехий, последний из Высшего Конклава Экзархата Пурпурного Пламени, подтверждаю своё согласие с условиями капитуляции. — Его голос был твёрд, но в нём слышалась глубокая горечь. — Экзархат, каким мы его знали, прекращает своё существование.

Он подошёл к голографическому документу и приложил руку к специальной панели, оставляя свой биометрический отпечаток — современная форма подписи, невозможная для подделки. Трое других представителей Экзархата последовали его примеру.

Затем настала очередь представителей "Стальной Галактики". Один за другим они подходили к документу, оставляя свои подписи. Адмирал Валентайн подписал последним, как главнокомандующий объединённым флотом.

— Документ о капитуляции Экзархата Пурпурного Пламени официально подписан и вступает в силу немедленно, — объявил адмирал. — С этого момента все боевые действия между силами "Стальной Галактики" и бывшего Экзархата прекращаются. Все территории, ранее контролируемые Экзархатом, переходят под временное управление Коалиционной Администрации до установления постоянных форм правления.

По залу пронеслись аплодисменты. Многие дипломаты и военные обменивались рукопожатиями, поздравляя друг друга с окончанием конфликта. Зейлор стоял неподвижно, чувствуя растущее раздражение. Все эти люди праздновали победу, словно она была исключительно их заслугой. Словно не он рисковал жизнью на Талосе Прайм, противостоя самому Осколку Бездны. Словно не он открыл способ нейтрализовать их фрагменты, предотвратив множество новых вторжений.

"Они забывают" — горько подумал он.

"Возможно, они просто принимают твой вклад как должное," — отозвалась Елена в его сознании, пытаясь успокоить. "Ты для них герой, это все знают."

Но Зейлор чувствовал, что дело не только в этом. За три года войны политики и военачальники постепенно оттесняли его от принятия ключевых решений, использовали его способности, когда это было удобно, но старались ограничить его влияние. Он был оружием, инструментом, но не равным партнёром.

Адмирал Валентайн продолжил речь:

— Сегодня мы закрываем мрачную главу истории галактики и открываем новую — главу восстановления и мира. Перед нами стоят огромные задачи: восстановить разрушенные миры, вернуть беженцев в их дома, создать новую систему безопасности, которая предотвратит повторение подобных конфликтов.

Зейлор ожидал, что теперь, наконец, адмирал упомянет его роль и планы по созданию специального подразделения для противодействия Осколкам Бездны. Но вместо этого Валентайн начал перечислять заслуги различных политических и военных лидеров, многие из которых, насколько знал Зейлор, провели всю войну в относительной безопасности Цитадели, далеко от передовой.

— Особую благодарность хочу выразить канцлеру Лорису, чья дипломатическая мудрость помогла сохранить единство нашего альянса в самые трудные моменты, — говорил адмирал. — Архивариусу Зентаре, чьи научные открытия дали нам технологическое преимущество. Верховному Навигатору Эллиану, чьи флоты всегда приходили на помощь в критический момент.

Имя Зейлора так и не прозвучало. Словно единственный настоящий псионик галактики, человек, остановивший вторжение Осколков Бездны, был настолько незначительной фигурой, что не заслуживал даже упоминания в исторической речи.

Тесса, стоявшая рядом с ним, заметила его напряжение:

— Ты в порядке? — тихо спросила она.

— Нет, — коротко ответил Зейлор. — Не в порядке.

Церемония продолжалась. После адмирала выступили другие высокопоставленные лица, каждый из которых говорил о своём вкладе в победу, о планах на будущее, о важности единства. Никто из них даже не взглянул в сторону Зейлора, словно его присутствие было несущественным.

Наконец, когда последний оратор закончил свою речь, адмирал Валентайн объявил:

— На этом официальная часть церемонии завершена. Приглашаю всех на приём, который состоится в Большом зале.

Зейлор не двинулся с места, когда дипломаты и военные начали покидать конференц-зал. Тесса встревоженно смотрела на него:

— Зейлор, что происходит? Ты выглядишь… рассерженным.

— Я и есть рассержен, — ответил он, не скрывая горечи. — Ты заметила, что за всю церемонию ни один из выступавших не упомянул мою роль в победе? Ни слова о Талосе Прайм, ни слова о нейтрализации фрагментов Осколков, ни слова о том, что без псионических способностей вся эта война могла закончиться совсем иначе.

— Я уверена, это просто недосмотр, — попыталась успокоить его Тесса. — Все знают, что ты сделал для галактики.

— Знают, но предпочитают молчать об этом, — горько усмехнулся Зейлор. — Потому что признание моей роли означало бы признание того, что я заслуживаю равного места за столом принятия решений. А этого они не хотят. Им нужен псионик как оружие, но не как равный.

К ним подошёл адмирал Валентайн, заметивший, что Зейлор не последовал за остальными на приём:

— Зейлор, Тесса, вы не идёте? — спросил он. — Ваше присутствие важно для…

— Для чего, адмирал? — перебил его Зейлор. — Для создания видимости, что "Стальная Галактика" ценит своего единственного псионика? Потому что ваша речь говорила об обратном.

Адмирал выглядел удивлённым:

— О чём ты говоришь?

— О том, что в вашей длинной речи о победе, о героях, о заслугах, вы не нашли места даже для упоминания о моей роли, — прямо сказал Зейлор. — Ни слова о Талосе Прайм, где я остановил вторжение Осколков Бездны ценой