Хроники Стальной Войны - Артем Бударин

Валентайн нахмурился, его лицо приняло жёсткое выражение:

— Зейлор, это была официальная церемония капитуляции Экзархата, а не вручение медалей героям. Мы отдадим должное всем, кто внёс вклад в победу, в надлежащее время и в надлежащем месте.

— В надлежащее время? — Зейлор не скрывал возмущения. — Три года я сражался на передовой этой войны. Три года рисковал жизнью, противостоя угрозе, которую никто другой не мог даже понять. И вы говорите мне о "надлежащем времени"?

— Я не буду обсуждать это здесь, — отрезал адмирал. — Если у тебя есть претензии к протоколу церемонии, можешь подать официальную жалобу через соответствующие каналы.

Вокруг Зейлора начало формироваться слабое голубое сияние — видимое проявление его псионической энергии, реагирующей на его эмоциональное состояние. Несколько охранников, заметивших это, напряглись и положили руки на оружие.

— Зейлор Морвейн, — голос адмирала стал официальным, — я вынужден просить вас немедленно деактивировать ваши псионические способности. Использование псионики в официальном помещении без разрешения является нарушением протокола безопасности.

— Протокол безопасности? — Зейлор горько усмехнулся. — Вы боитесь меня, адмирал? После всего, что я сделал для защиты галактики?

— Это не вопрос страха, а вопрос порядка, — твёрдо ответил Валентайн. — Правила одинаковы для всех, даже для героев войны.

Зейлор почувствовал, как гнев поднимается внутри него волной. Часть его хотела выпустить этот гнев, продемонстрировать свою силу, заставить этих бюрократов уважать его. Но другая часть — та, что всегда стремилась защищать и служить — понимала, что это только усугубит ситуацию.

"Не делай этого," — прозвучал голос Елены в его сознании. "Не давай им повода использовать твой гнев против тебя."

Зейлор глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Голубое сияние вокруг него начало тускнеть, но не исчезло полностью.

— Я заслуживаю большего, адмирал, — тихо сказал он. — Не наград или почестей. Просто признания того, что я сделал. Того, чем пожертвовал.

— И ты получишь это признание, — ответил Валентайн, его тон смягчился. — Но не таким образом. Не через конфронтацию.

В этот момент в зал вошли ещё несколько охранников, привлечённых напряжённой ситуацией. Их присутствие только усилило ощущение угрозы.

— Зейлор Морвейн, — официально произнёс командир охраны, — я вынужден просить вас проследовать с нами для дебрифинга по поводу инцидента с несанкционированным использованием псионических способностей.

Тесса встала между Зейлором и охранниками:

— Это недоразумение. Зейлор не намеревался никому угрожать. Его псионические проявления были непроизвольной реакцией на эмоциональное напряжение.

— Тем не менее, протокол требует официального расследования любого несанкционированного проявления псионики в правительственных помещениях, — настаивал командир. — Это стандартная процедура, не арест.

Зейлор понимал, что происходит. Это был не просто "дебрифинг" — это была попытка изолировать его, возможно, даже нейтрализовать его способности под предлогом безопасности. Но он также понимал, что сопротивление только подтвердит их худшие опасения и предоставит оправдание для более жёстких мер.

"Иногда мудрость заключается в том, чтобы отступить," — сказала Елена. "Это не поражение, а стратегическое отступление."

Зейлор кивнул, больше себе, чем кому-либо ещё. Голубое сияние вокруг него полностью погасло.

— Хорошо, — спокойно сказал он. — Я пойду с вами. Но я хочу, чтобы было официально зафиксировано: я не совершал никаких враждебных действий. Моя псионическая реакция была непроизвольной и не представляла угрозы.

— Зафиксировано, — кивнул командир охраны. — Пожалуйста, следуйте за нами.

Тесса схватила Зейлора за руку:

— Я пойду с тобой.

— Нет, — он мягко высвободил свою руку. — Тебе лучше остаться здесь. Узнай, что они планируют. И… будь готова к худшему.

Он повернулся и пошёл за охранниками, сохраняя спокойствие и достоинство. Адмирал Валентайн наблюдал за этой сценой с нечитаемым выражением лица.

Зейлора привели в небольшую камеру без окон, глубоко в недрах комплекса безопасности. Это было не просто помещение для дебрифинга — это была специально оборудованная камера для содержания псиоников, с полем подавления псионических способностей и усиленными стенами.

— Снимите верхнюю одежду и все личные вещи, — приказал один из охранников, крупный мужчина с жёстким взглядом. — Стандартная процедура.

Зейлор молча подчинился, понимая, что сопротивление только усугубит ситуацию. Он снял свою форменную куртку и передал её охраннику.

— Всё, — сказал он. — У меня нет с собой личных вещей.

— Проверим, — охранник активировал ручной сканер и провёл им вдоль тела Зейлора. — Чисто. Теперь сядь на стул и положи руки на подлокотники.

Зейлор сел на металлический стул в центре камеры. Как только его руки коснулись подлокотников, из них выдвинулись фиксаторы, надёжно блокируя его запястья.

— Это тоже часть стандартной процедуры? — спросил он, чувствуя, как нарастает беспокойство.

— Для псиоников — да, — ответил охранник с недоброй усмешкой. — Мы не можем рисковать.

Командир охраны, который до этого молча наблюдал, сделал шаг вперёд:

— Зейлор Морвейн, вы обвиняетесь в несанкционированном использовании псионических способностей в правительственном учреждении, неуважении к высшему командованию и потенциальной угрозе государственной безопасности.

— Что? — Зейлор был ошеломлён. — Это не "дебрифинг". Это допрос по обвинению!

— Называй как хочешь, псионик, — грубо сказал командир. — Но ты переступил черту. Думаешь, твои способности ставят тебя выше закона? Выше правил, которым подчиняются все остальные?

Зейлор понял, что происходит. Это была не просто процедура безопасности — это была месть. Месть тех, кто всегда боялся его силы, кто видел в нём угрозу устоявшемуся порядку.

— Я никогда не считал себя выше закона, — спокойно ответил он. — Я всегда служил на благо галактики, рисковал жизнью для защиты миллиардов.

— Красивые слова, — усмехнулся командир. — Но мы видели, как ты смотрел на адмирала. Видели твою ярость, твою… силу. Что, если однажды ты решишь, что знаешь лучше, что нужно галактике? Что, если решишь взять власть в свои руки?

— Я никогда не стремился к власти, — твёрдо сказал Зейлор. — Только к справедливости.

— Все тираны начинают со "справедливости", — ответил командир. — А заканчивают диктатурой.

Он кивнул двум охранникам:

— Научите его уважению. Только осторожно — никаких следов на лице.

Зейлор напрягся, понимая, что сейчас произойдёт. Два охранника подошли к нему с электрошоковыми дубинками — специальными устройствами, разработанными для подавления нервной системы без оставления внешних повреждений.

— Это незаконно, — сказал Зейлор, глядя прямо в глаза командиру. — Вы превышаете свои полномочия.

— А кто узнает? — усмехнулся тот. — Твоё слово против моего. А учитывая твоё… нестабильное состояние… кому поверят?

Первый удар пришёлся в солнечное сплетение. Боль была как электрический разряд, прошедший через всё тело. Зейлор стиснул зубы, не желая давать им удовлетворение от своего крика.

— Это за моего брата, — прошипел охранник. — Он погиб на Талосе Прайм, пока ты играл в героя.

Второй удар пришёлся по рёбрам. Зейлор почувствовал, как от боли темнеет в глазах.