Жмурки 2 - Татьяна Зимина

все глаза пялился на майора. Он сказал «вы»… То есть, наконец-то он опомнился и вновь включил меня в карту своего мира.

Уазик, проворочавшись ещё пару минут, поднимая широкие веера из луж, наконец подкатил туда, где стояли мы трое.

Дверцы открылись и на стерню выпрыгнули Гоплит и Владимир, такие разные, но с одинаковым выражением лица…

— Что здесь происходит? — громовым голосом начал московский дознаватель. Шагать он старался широко, чтобы поменьше увязать в грязи.

Гоплит молча изучал танки. Грязь ему не доставляла неудобств, он её просто не замечал.

Одетый в современную парку с меховым подбоем, в тёплые унты, на фоне брони он смотрелся, как японский турист — не хватало фотоаппарата на пузе, или кинокамеры.

Если вдуматься и взглянуть непредвзято, выглядели мы анекдотично.

Обширное поле. В центре — небольшой, окруженный танками бункер.

Между бункером и танками три человека.

— Зачем вам тяжелая техника? — не здороваясь, ещё раз вопросил Владимир. Смотрел он почему-то на шефа. — Сергеич, ты с кем воевать собрался?

— А почему сразу я? — Алекс, демонстрируя полную непричастность, развёл руками и поднял брови. — Давай спросим у нашего общего друга: Яша, зачем тебе тяжелая артиллерия?

Котов смутился.

Шмыгнул покрасневшим, распухшим на морозе носом и пошевелил крупными ушами.

— Ну это… — он и сам смотрел на танки с большим удивлением. — Учения. А?..

— Испытания, — кивнул с каменным лицом я. — Бронированных машин на гусеничном ходу против зомби.

Владимир опешил.

На губах его появилась робкая неуверенная улыбка — как у человека, который чувствует, что его разыгрывают, но ещё не понимает, в чём подвох.

— Брешете, — выдал он вердикт. — Что-то я не вижу здесь ни одного зомби.

И он повёл глазами вдоль поля…

— Так это потому что испытания прошли успешно! — нашелся шеф. Взяв Владимира за плечо, он развернул его и неспешно повёл к уазику.

— Как твой подопечный, Володенька? — донеслось до нас. — Выздоравливает?

— Аника-то? Аника — огурец, из комы выпрыгнул, контузия зажила, как на собаке…

К нам подошел Гоплит.

Я не знал, нужно ли его представлять майору, но Котов кивнул старому ящеру, как знакомому, и я успокоился.

— У меня плохие новости, — сказал рептилоид, задумчиво глядя мимо нас, на ближайший танк. — Маша попала в беду.

— Так… — я почувствовал, как челюсти сводит судорогой. В голове вдруг сделалось гулко, как в чугунном котле. Спина вспотела.

— Девочка жива? — спросил Котов.

— Мы не знаем, — ответил Гоплит. На щеках его прорезались глубокие складки. — Но надеемся. Рамзес доложил, что когда её увозили, девочка была живой.

Хотели бы убить, убили бы сразу, — я кивнул. — Значит, зачем-то она нужна…

— А пёс?

Я не мог представить себе ситуации, чтобы Рамзес без боя отдал Машу. Он ходил за ней по пятам, как телохранитель, как преданный паж…

— Его подстрелили, — едва разжимая узкую щель рта поведал Гоплит. — Издалека. И когда Рамзес упал, девочку схватили, сунули в машину и увезли. Пса отыскал Валид, оказал первую помощь и… отвёз к ветеринару.

— Он будет жить?

— Состояние критическое, — не стал обнадёживать Гоплит. — Но вы же знаете, Сашхен: оборотни — парни крепкие.

Котов слушал наш разговор, словно радио с помехами. Иногда слышно было хорошо, и лицо его светлело. Но временами связь прерывалась и смысл начинал ускользать.

Неожиданно во мне поднялась волна злости.

Это он во всём виноват.

Если б не Котов, мы давно уже были бы в Сочи, в хорошей гостинице! Маша бы спала в мягкой постельке, наевшись до икоты мороженого и сладкой ваты, и всё, решительно всё было бы хорошо…

Волна накатила, затопила мозг, и… я почувствовал руку Алекса на своём плече.

Спокойно, поручик. Яша здесь ни при чём. Это всё судьба.

Я выдохнул.

Оглянулся — рядом никого.

Алекс беседует с Владимиром метрах в двадцати от нас, рядом с зарывшимся по ободья в грязь уазиком.

— Чем я могу помочь? — до меня не сразу дошел смысл вопроса — и то, что спрашивает майор Котов.

— Нужен самолёт, — просто сказал старый ящер.

Котов негромко крякнул. Но кивнул.

— Ладно, постараюсь. Куда летим?

— В Шотландию, — Гоплит махнул рукой так, словно говорил: да вот, до ближней Подберёзовки подбросьте… — Но надо быстро. Так что лучше, чтобы самолёт был сверхзвуковой.

Котов крякнул ещё раз, и потянулся почесать затылок…

— Военный истребитель в пределы иностранного государства не пропустят, — наконец осторожно заметил он. — Но я могу пошукать насчёт гражданского.

— Коридор я обеспечу, — быстро сказал Гоплит. — Посадят на частном аэродроме, встретят и проводят куда нужно.

— Дайте мне хотя бы час, — взмолился Котов. — Я всё сделаю.

— Будем премного благодарны, — церемонно поклонился ящер.

Он тоже чувствует свою вину, — подумал я. — Котов тоже прекрасно понимает, что если бы не он со своим арестом — девочка была бы в безопасности…

И в то же время в глазах майора то и дело мелькала неуверенность — и тогда лицо его становилось мягким и беззащитным, как у ребёнка.

Дав координаты военного аэродрома, Котов убежал распоряжаться насчёт транспорта: из танков повылезали ребята в камуфляже, и толпой унеслись к скрытому за маскировочной сеткой штабу…

А мы погрузились в уазик и поехали.

На водительское место Владимир с удовольствием пустил меня, смущенно пояснив, что у него ноги на педалях не помещаются…

— Почему Шотландия? — я припомнил наш с шефом недавний разговор о баньши. Выходит, случайностей всё-таки не бывает… — Маша говорила, Шаман хочет попасть в Сочи.

— Девочку похитил не Шаман, — Гоплит вздохнул. С откинутым меховым капюшоном парки, он ещё больше походил на рептилоида: кожа на лице от холода натянулась, уши прижаты к черепу, желтые глаза просверкивают сквозь узкие прорези…

— Старцы? — коротко спросил шеф.

Гоплит кивнул, и Алекс поморщился, словно держал на языке горькую пилюлю.

— И всё-таки, что за Старцы?

— Я как раз собирался вам рассказать, — Гоплит завозился на заднем сиденье. Рядом с громоздким Владимиром он чувствовал себя неуютно. — Когда мы