Присяга фортуны - К. Дж. Саттон

Подняла взгляд на Коллифа, который оказался у меня на пути. Судя по осторожному тону, он ожидал отказа, но я просто сбросила одеяло. По коже пробежал холодок, странное ощущение. Не мешкая, стянула с себя влажный топ. Я стояла перед Коллифом полуобнаженная, но мне было все равно. Фейри, кажется, тоже. Он присел рядом со мной и изучил раны.

– Это не когти, – сообщил он. Его дыхание согревало кожу, делая очевидным, насколько сильно я замерзла. – Наверное, оцарапал тебя чешуей. Тебе повезло.

– Какой интересный выбор слова, – бесстрастно сказала я.

Коллиф вздохнул, оперся ладонями о бедра и поднялся, направившись к столу с ящиками. Раздался скрип дерева. Супруг вернулся, держа в руках свободную белую рубашку. Он какое-то время изучал меня, а затем, видимо, принял решение. Накинув рубашку мне на голову, он помог продеть руки в рукава.

– Полагаю, ты не позволишь мне вызвать Зару? – спросил он.

– Правильно полагаешь. Она уже однажды помогла мне. Не хочу увеличивать свой долг.

– Не все фейри мыслят таким образом, Фортуна, – возразил Коллиф. Он поправил на мне рубашку. Она так сильно пахла им, что с тем же успехом он мог бы меня обнимать. – Хочешь принять ванну?

Нет. Я хотела домой. Но слова замерли в горле.

– Я не была готова, – сказала вместо этого.

Коллиф нахмурился. Он не стал спрашивать, что я имею в виду. Не стал говорить, что к подобному невозможно подготовиться.

– Что тебе нужно? – спросил он.

Бросила взгляд в комнату с книгами.

– Мне нужно понять. Получить знания. Быть на шаг впереди. В этих книгах есть информация о вашем виде?

Король не колебался.

– Да, есть. Присядь, пожалуйста. Ты вот-вот упадешь.

Он вытащил старинное кресло с деревянными ножками и подлокотниками и изношенными узорчатыми подушками. Я не пыталась скрыть облегчение, опускаясь в него. Коллиф ушел в соседнюю комнату. Я повернула голову к огню: что-то в его пляске и потрескивании глубоко успокаивало. Я почувствовала влажность вокруг бедер и осознала, что на мне до сих пор мокрые штаны.

– О, – устало сказала я, поднимаясь. – Прости. Твое кресло…

Коллиф вернулся с двумя книгами, и я села обратно. Он опустился возле меня, кладя книги на пол.

– Мне все равно. Но штаны все же придется снять. Позволишь?

Во мне проснулись отголоски меня прежней.

– Я справлюсь сама. Но… спасибо.

Мамин голос зазвучал в голове, как труба. «Фортуна, не отвлекайся, пожалуйста. Это очень важно. Знаю, сейчас тебе так не кажется, но позже это может пригодиться, ясно? Итак, пишут, что нужно избегать выражения благодарности в адрес фейри. Они воспользуются этим, и ты окажешься у них в долгу. Не вздумай говорить им «спасибо». Никогда».

Но Коллиф никак не отреагировал. Он лишь кивнул и оставил меня в покое, отойдя к столу на другом конце комнаты. Я сидела неподвижно, в ожидании, пока вторая кроссовка упадет с ноги. Коллиф уселся в кресло и вытащил из верхнего ящика стопочку бумаг.

Слегка помедлив, я встала, чтобы стянуть штаны. На это ушло больше времени, чем обычно, так как они облепили тело, будто вторая кожа. Но когда мне это удалось и я оглянулась в поисках места, куда их бросить, Коллиф вернулся ко мне. Он забрал штаны и молчаливо кивнул в сторону кресла. Я села, скорее из любопытства, чем из покорности. Коллиф стащил с кровати меховое одеяло, накрыв им мои голые ноги, и протянул мне один из обтянутых кожей томов. Затем, не говоря ни слова, снова сел за стол и вернулся к работе. Тишина нарушалась лишь шуршанием ручки по бумаге и потрескиванием огня.

Я пожала плечами и открыла книгу. Корешок скрипнул.

К счастью, Коллиф принес мне ту, что написана на английском. Но несмотря на это, было тяжело разобрать неряшливый почерк. Коллиф принес мне книгу по истории. Она оказалась безумно толстой и могла соперничать с обоими томами по мировой истории. Как ни иронично, содержание напомнило мне Библию. Множество историй о печально известных фейри, их деяниях и решениях. Вторая половина отражала мрачную, сложную историю двух Дворов. Они изначально были едины, здесь, под землей, и разделение началось, когда в мире появились технологии. Некоторые фейри считали, что пришло время принять их, в то время как другие цеплялись за традиции. Разделение завершилось после определенных событий… которые напомнили мне о Ромео и Джульетте. Возможно, Шекспир был не до конца честен, говоря, что его вдохновило.

В тишине шелестела бумага, и я взглянула на Коллифа. Его лицо казалось напряженным и утомленным. Он сказал, что хочет все изменить. Вероятно, он двигался к цели куда медленнее, чем это делала бы я, но что я знаю о правлении? И о фейри?

Что ж, я собиралась узнать больше.

Сосредоточилась на лежащей на коленях книге. Если бы папа меня сейчас видел, решил бы, что меня заколдовали или кто-то принял мой облик. При этой мысли я слабо улыбнулась.

Мне хотелось впитать как можно больше информации, поэтому я не позволяла себе разглядывать рисунки, какими бы интересными они ни казались. Вскоре отложила книгу и потянулась к следующей. Она оказалась посвящена тактике, использованной генералом фейри во время первой гражданской войны. Я сильно сомневалась, что мое призвание – поле боя, но все равно просмотрела том.

Покая читала, Коллиф принес новые книги. И даже подал мне блокнот и ручку. Он двигался так бесшумно, что я почти не замечала, как он приходит и уходит. Каждый раз, когда поднимала голову, он сидел за столом, как примерный король.

Шли часы, я закончила со всеми шестью книгами. Страницы блокнота были испещрены заметками. На меня начала накатывать сонливость. Огонь в камине гас, я откинулась в кресле и потерла глаза. «Немного отдохну», – подумала я.

Видимо, все-таки задремала, потому что в следующий момент очнулась на руках у Коллифа. Это казалось продолжением сна. Я вернулась к водоему, снова проживая тот страх, который ощутила после прикосновения к Левиафану. Я сказала что-то Коллифу – или мне показалось, – а он опустил меня на кровать. Его губы коснулись моего лба.

– Ты здесь в безопасности, – услышала я. – Больше не позволю никому навредить тебе. Ни за что.

Не была уверена, что он действительно это сказал, и голос все равно мне не подчинялся, так что я не ответила. Кровать была мягкой и теплой. Лишь когда я оказалась в ней, мой разум полностью раскрылся, и я смогла изучить чистый, почти безвкусный аромат страха Левиафана.

Ветер. Бескрайнее небо. Я лечу. Мое сердце сжалось от грусти, и