Миссия на Минерву - Джеймс Патрик Хоган

о слишком многих вещах, а теперь они происходят каждый день, и никто даже не замечает. Но все это было в старых фильмах из далекого прошлого. Вы когда-нибудь видели фильм под названием «Starward Imperative»? Кевин Бейленд в свои лучшие годы, до того, как он погрузился во все эти странные штучки. Именно там впервые заметили Марту Эрл».

«Не могу сказать, что я это сделал…» Хант подождал немного, затем рискнул сказать: «Мне, э-э, сказали, что у вас есть какое-то предложение на уме».

«Это ты, я полагаю? А не один из твоих двойников, которые прилетают и вылетают из других вселенных или что-то в этом роде?»

«Что?…» Хант поднес руку к лбу. Как можно справиться с такими вещами? «Я не уверен, что я...»

Пухлые черты снова исказились в усмешке. «Просто шутка. Но на самом деле это больше, чем шутка. Вот о чем мы хотим снять фильм».

«Что такое?»

«Ты! Твоя история. Ну же, ты разве не знаешь, что ты сейчас на слуху? Постоянно в шоу, статьи во всех журналах. И все это связано с тем, что интересует всех и сводит с ума детей: мумия на Луне, настоящие звездолеты и инопланетяне, люди внутри компьютера. А теперь еще и это последнее!… Это нечто естественное, что просто кричит о том, чтобы его сняли. Ума не приложу, почему этого до сих пор никто не сделал. Это будет блокбастером на долгие годы».

«Ну, это интересная мысль, я полагаю…»

«Поверьте мне. Я знаю этот бизнес. У него есть весь потенциал. Но чтобы он действительно взлетел, мы собираемся придать этому нечто большее, понимаете, о чем я? Мы хотим, чтобы вы были там, играли самого себя».

Хант покачал головой, словно пытаясь прочистить ее. Стрэнг поднял руку, словно предупреждая прерывание.

«Мы продумали углы. Некоторые из этих реплик Джева о том, что у наших ребят есть вся эта армия там, на Ганимеде, когда появляются ганимейцы, — это динамит. И это уже собрано. Все, что нам нужно сделать, это вплести это». Он говорил о поддельных отчетах наблюдения, которые евленцы скормили турийцам. Это уже становилось безумием. «У нас есть пара сценаристов, работающих над некоторыми сценами действия, которые превращают их в больших параноиков для начала — но только до тех пор, пока они не поймут, что мы только защищаемся, а под этим парни с Земли действительно ничего. Затем действие складывается. Ему также нужно больше секса. Мы хотим дать вам настоящего ослепительного партнера, чтобы поработать в нескольких хороших горячих сценах. Кто-то вроде Келли Хейн, может быть. Звучит хорошо? Она играет Данчеккер. Мы делаем это женской ролью. Баланс идеальный, и возможности для...»

Хант покачал головой. «Нет. Я польщен и все такое, но не думаю, что это в моем стиле».

Стрэнг показал обе ладони в примирительном жесте. "Ладно, ну, я как бы подумал, что это может быть так. Но мы все равно были бы заинтересованы в том, чтобы вы были на борту в качестве консультанта. Я имею в виду, мы хотим убедиться, что мы все делаем правильно, верно?"

Хант чуть не подавился. «Правда… Спасибо еще раз, но у меня и так дел более чем достаточно».

«Сколько денег они вам платят?» — спросил Стрэнг.

«Достаточно, чтобы выжить».

«Что бы это ни было, мы удвоим это».

«Вы, кажется, не понимаете, мне это не нужно. У меня не было бы времени этим воспользоваться», — сказал Хант.

Стрэнгу пришлось остановиться и подумать об этом. Его сценарий, очевидно, не допускал такой возможности. «Что вы имеете в виду? Как это может кому-то не понадобиться?» — спросил он наконец. «В этом ведь и суть, не так ли?»

«Это так? Что вообще такое?»

Стрэнг на мгновение растерялся, как будто его попросили объяснить очевидное. Он скорчил рожу и коротко вскинул руки. «Все… Работы. Шарик воска. Я имею в виду, это то, что дает тебе то, что ты хочешь, верно?»

«Нет, Арти, ты все перепутал. Единственное, на что он способен — это покупать хлам, который мне не нужен. Не нужно тратить время на то, чтобы получать то, что я хочу».

«Я не понимаю. Какой в этом смысл?»

Хант сделал вид, что собирается ответить, но передумал и устало покачал головой. «Забудь», — ответил он. «Может быть, это просто от того, что я здесь какое-то время. Может, я начинаю думать как инопланетянин».

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Милдред присоединилась к Ханту и Данчеккеру за завтраком в «Уолдорфе». Остальные члены группы еще не появились. Она была вполне довольна тем, как она придерживалась своего решения найти свой собственный путь и не быть обузой для Кристиана, отвлекая его от работы. В то же время не было никаких причин отстраняться от других в социальном плане.

«Я слышал, что у тебя там работает машина — MP2, или как ты ее называешь… Большое спасибо. О, выглядит аппетитно! Что это за хлеб?» Ее последние слова были адресованы молодой девушке из Туриена, которая принесла ей блюда на стол. Хотя сервировочные роботы и блюда, которые парили в воздухе, как в доме Френуа Шоум, были повсеместны, недостатка в добровольцах, желающих оказать услуги землянам, не было. Видимо, личное обслуживание гостей было старым обычаем Туриена, который обозначал высокие почести, и это было приятно. Но что более важно в нынешних обстоятельствах, это был способ познакомиться с пришельцами с Земли, о которых так много слышали. Представления о какой-либо подразумеваемой роли или статусе были утеряны Туриеном.

«Это называется делдран, его готовят из сладкого зерна с кусочками фруктов, слегка поджаренного. На него намазывают джемы. Очень хорошо начинать день».

«И это пахнет как настоящий кофе».

«Так и есть. Менеджер по питанию заказал список вещей на последнем корабле, прилетевшем с Земли».

«Очень признателен. Передайте это дальше», — сказал Данчеккер.

«Мы стараемся угодить».

«Вы говорили с VISAR», — съязвил Хант, а затем, как только он это сказал, вспомнил, что слушает перевод VISAR. «Как нам вас называть?» — спросил он, чтобы отойти от темы.

"Ител. Я живу здесь, в городе, часть времени, а также в мире под названием Борсекон. Поверхность - это лед и снег, океан и горы. Мы совершаем там долгие путешествия в одиночку - оторванные от VISAR на несколько дней подряд. Ты действительно, полностью "там". Уединение очень духовное".

«А как насчет школы?» — спросил Данчеккер. Судя по возрасту Ител, это был справедливый вопрос. «Вы занимаетесь этим здесь, на Туриене, или это разделено