Книга дождя - Томас Уортон

Нет, это не исчезнет. Неплохая попытка. Но здесь тоже все не так. Она помешивает чай, и свет падает на ложку. Клэр щурится, глядя в небо. Этот пылающий шар наверху – мы не думаем о том, что это в действительности взрыв, который случился миллиарды лет назад и до сих пор продолжается. Старое доброе Солнце – насилие, катаклизм. Однажды этот великолепный уничтожающий свет пожрет все вокруг.

Она встает, идет дальше по улице. Находит скверик, спрятанный между двумя блестящими офисными зданиями с отделкой из обсидиана. Садится на скамейку под раскидистым деревом – живым зеленым зонтиком. Бесполезно. Клэр направляется назад в сторону гостиницы. Ей нужно проверить, как там птица. Кто знает, чего ей не хватает. Вдруг эта перемена погоды – как раз то, чего она ждала, и она решит улететь и найти для гнездования место получше?

Через полчаса после возвращения в номер ее телефон вибрирует. Еще одно сообщение с материка.

«Оба. Пожары сегодня. Звуки. Через 1 час».

«Пожары»? Должно быть, это автозамена «первое», в смысле сумка-мессенджер. Отправитель писал быстро и не перечитал для проверки – редкость для ее работодателя. А может, кто-то другой прислал это сообщение, не ее обычный посредник. Вдруг это даже не от людей, которые ее наняли?

Нет. Ей не стоит сомневаться во всем. Это лишь опечатка.

А что за «Звуки»? Видимо, имеется в виду новая достопримечательность. В центре города, рядом с площадью, где контакт ждал с сумкой. Наверняка это. Вторая попытка случится сегодня, через час, у Театра звуков.

Они решили, что стоит рискнуть и забрать обе вещи. Она знала, что так и будет, ведь рискует в основном она, не они. Как она заберет большую злую журавлиху из гостиницы, чтобы никто не заметил? Как бы то ни было, все по порядку. Пусть продумывают логистику, пока она сосредоточится на выполнении работы, для которой была нанята. Никаких провалов на этот раз.

Первая группа, в которой она работала много лет назад, давала всем кодовые имена в качестве подстраховки: выбирала их из старого комикса про супергероев, который Клэр не читала. Ее кличка была «Ночная Пташка», и Клэр ее ненавидела. Звучало так, будто она занималась чем-то гламурным и сексуальным, будто дело было не только в деньгах. Для нее это было только про деньги. Делаешь дело, и, если не облажаешься, тебе платят, идешь дальше, делаешь следующее. Людям, которые тебе платят, ты безразлична, пока делаешь то, что они хотят. Для них это тоже только вопрос денег. Никакого недопонимания.

В Театре звуков царит полумрак: в полу установлены лампы, которые светят мягко и ведут посетителей по тусклым коридорам и залам. Здание причудливо устроено: каждый звук занимает лишь небольшую ограниченную зону, своего рода «аудиопузырь». По мере движения сквозь залы и галереи вы входите и выходите из этих сфер звука, обозначенных на полу кольцами светящейся краски.

Первое выставочное пространство, в которое вы проникаете, – «Зал современного фонового шума». Жужжание, звонки, низкий металлический гул, собранные в этом зале, знакомы нам по внешнему миру, только здесь они преподносятся по отдельности друг от друга. Вы встречаете каждый звук сам по себе и можете только удивляться тому, как много разных слуховых стимулов беспрестанно бьют по нам, где бы мы ни были.

В «Зоофоническом саду» собрано множество звуков животных, с которыми мы уже знакомы, но есть и восхитительные сюрпризы, например, мягкое бульканье кальмаров во время секса или сердцебиение шимпанзе, влюбленного в своего смотрителя. Одна из секций «Сада» посвящена «микрозвукам»: потрескиванию почвенных грибов, бульканью амебы в пруду во время деления, легкому стрекоту чесоточных клещей, пробирающихся сквозь заросли бровей.

В «Консерватории тела» все обескураживает еще больше, ведь в ней собраны и усилены множество малопривлекательных вариантов бульканья, хлопков, свистов, которые все мы производим (неудивительно, что эта галерея особенно популярна у детей). Один из крупных аудиопузырей подхватывает телесные звуки любого, кто стоит внутри него, и делает их громче, какими бы они ни были слабыми, обычно незаметными. Окутанные звучанием собственной телесной какофонии: кровь хлещет по артериям и плещется в венах, как река; биение сердца доведено до громоподобного барабанного боя; слышен даже мягкий, жутковатый шелест, возникающий при росте волос, – вы открываете себя как музыкальный инструмент из плоти и крови, даже как целый оркестр.

«Аудитория Земли» приглашает вас в поразительное путешествие, в котором вы узнаете о жизни нашей планеты. Несмолкающий гул и свист из глубин океана; необъяснимые вопли и ритмичные удары, записанные в разных далеких уголках по всему миру; жутковатый статический шепот в облаках перед грозой, похожий на голоса заговорщиков…

В «Космическом соборе» вы стоите под крышей из мерцающих звезд и слушаете далекие радиосигналы с других планет из далеких галактик.

Обязательно оставьте время для «Зала молчания», где разработанная учеными схема акустических помех создает вокруг вас то, что эксперты называют тишайшей тишиной на Земле. Если хотите сбежать от суматохи города, лучшего места вам не найти.

Клэр медленно бродит по залам, надевает наушники, установленные возле каждого экспоната, следит за всеми, у кого на плече висит сумка-мессенджер. Она делает полный круг, включая «Зал молчания», который ее поражает. В этом сумрачном коническом помещении она не слышит даже знакомое шипение воздуха на барабанных перепонках. На мгновение она позволяет себе утонуть в этом полном отсутствии шума. Чехарда ее мыслей стихает, будто они нашли место, где могут наконец прилечь и отдохнуть.

В «Аудитории Земли» она надевает наушники и слышит то, что информационная табличка описывает как низкий, горестный стон островных тектонических плит, когда те трутся друг о друга.

Тот же звук она слышала в глубине исследовательской лаборатории и во время оперы.

Сердце Клэр бьется сильнее, она выбегает из зала и оказывается в сувенирном магазине. Там она задерживается, успокаивается, рассматривает и выбирает майки и безделушки. Волчок, который при вращении насвистывает национальный гимн. Набор «Сделай свой параболический микрофон». Кружка с надписью «А как звучит кофе?».

Мимо нее ходят люди. Никто не заговаривает с ней. Она находится в магазине так долго, что привлекает внимание продавцов. Вновь накатывает тревога, но не потому, что контакт не объявился, понимает Клэр, а потому, что она оставила журавлиху одну.

Одна из продавщиц, пожилая женщина, хмурая, как библиотекарша, подходит к ней и принимается демонстративно перебирать товар на полках. Клэр берет первую попавшуюся вещицу, «Ящик загадочных звуков» («жуткие необъяснимые звуки со всего мира»), и платит наличными.

У выхода, под изгибом гигантского металлического уха, она внезапно задается вопросом,