Торговец душами - Эдуард Сероусов

Элеонора улыбнулась – не холодной, расчетливой улыбкой, а почти мечтательной, словно видела перед собой что-то прекрасное и недоступное другим.

– Эволюцию, Майкл. Следующий шаг для человечества. Освобождение от ограничений материального мира.

Она подошла к установке, любовно проводя рукой по её поверхности.

– Первородная Душа – это не просто источник энергии или инструмент власти, как думает наш друг Коэн, – она бросила насмешливый взгляд на старого ученого. – Это ключ к другому уровню существования. Когда все фрагменты будут воссоединены, барьер между материальным и духовным мирами падет. Человечество сможет эволюционировать в новую форму бытия, где ограничения тела больше не имеют значения.

– И ты, конечно, будешь направлять этот процесс, – скептически заметил Коэн. – Став, по сути, богиней нового мира.

– Проводником, – поправила его Элеонора. – Тем, кто открывает дверь, показывает путь. Да, я буду первой, кто пройдет через эту трансформацию, и да, я буду обладать силой, превосходящей ваше понимание. Но эта сила будет использована для трансформации всего человечества, для создания нового порядка, основанного не на материальном богатстве и корпоративной власти, а на духовной эволюции.

– А у людей будет выбор? – спросил Майкл. – Или ты просто принудишь всех к этой… эволюции?

Элеонора посмотрела на него с легкой снисходительностью.

– Выбор… Такое человеческое понятие. Когда ребенок болен, спрашиваем ли мы его согласия на лечение? Когда ученик не понимает сложную концепцию, позволяем ли мы ему оставаться в невежестве? Человечество сейчас как больной ребенок, Майкл. Оно страдает от своих ограничений, от своей привязанности к материальному, от своих конфликтов и страхов. Я предлагаю лекарство.

– Принудительное лекарство, – возразила Сара. – Навязанное без согласия и понимания.

– Сначала будет непонимание, – согласилась Элеонора. – Всегда есть сопротивление новому. Но со временем все осознают благо трансформации. Когда ограничения тела перестанут сдерживать дух, когда болезни, старение и смерть станут лишь воспоминаниями, когда каждый сможет формировать реальность силой мысли… тогда наступит настоящая свобода.

Майкл ощущал странную двойственность. Часть его – рациональная, аналитическая – отвергала видение Элеоноры как опасную утопию, которая неизбежно приведет к тирании. Но другая часть – та, что была связана с фрагментом Первородной Души, – чувствовала притягательность этого видения, его глубинную правду.

– Если твои намерения так благородны, – сказал он, – почему всё это делается в тайне? Почему эксперименты с душами, похищения, манипуляции? Разве не должна истинно благая цель достигаться честными средствами?

Элеонора вздохнула, словно объясняя очевидное несмышленому ребенку.

– Мир не готов к открытой правде, Майкл. Корпорации, правительства, религиозные институты – все они цепляются за свою власть, за старый порядок. Если бы я открыто заявила о своих целях, они бы объединились против меня, объявили бы угрозой, использовали бы все средства, чтобы остановить трансформацию.

Она сделала паузу, её взгляд стал отстраненным, словно она смотрела сквозь время.

– Я знаю это, потому что уже пробовала прямой путь. Много десятилетий назад, когда мы только начинали исследования Первородной Души с твоим отцом и Давидом, – она кивнула в сторону Коэна. – Мы представили наши выводы научному сообществу. Нас высмеяли, объявили шарлатанами, лишили финансирования и репутации. Твой отец не выдержал этого удара и отступил, решив сосредоточиться на "безопасных" аспектах исследования душ. Давид колебался, не зная, кому верить. А я… я поняла, что единственный путь к цели – это создать свою собственную силу, свою структуру, которая позволит продолжить работу без внешнего вмешательства.

– Так родилась "Этернал Эссенс", – пробормотал Коэн. – Корпорация, которая стала прикрытием для твоих истинных целей.

– Именно, – кивнула Элеонора. – И она выполнила свою функцию превосходно. Под маской коммерческой структуры, торгующей душами, я могла продолжать исследования, искать ключевые фрагменты, подготавливать почву для финального этапа.

Она повернулась к Майклу.

– Твой отец понял это слишком поздно. Когда он осознал, как далеко я продвинулась в поисках фрагментов, он попытался остановить меня. Но к тому моменту я уже была слишком сильна. Он мог лишь попытаться спрятать свой фрагмент – спрятать его в тебе, своем еще не рожденном сыне.

Майкл вспомнил слова Призрака, проекции души его отца: "Ты не целый". Теперь он понимал глубинный смысл этих слов.

– И что теперь? – спросил он. – Ты ожидаешь, что я добровольно отдам тебе свой фрагмент? Стану последним элементом твоего плана?

Элеонора улыбнулась, её глаза сияли золотом.

– Ты уже здесь, Майкл. Фрагмент привел тебя ко мне, как и должно было случиться. Он стремится к воссоединению, как стремились все другие фрагменты, которые я собрала за эти годы.

Она сделала жест рукой, и голографические экраны вокруг них ожили, показывая схемы, данные, изображения.

– Посмотри, – сказала она. – Это история моих поисков. Каждый фрагмент, каждый носитель, каждый шаг к цели.

Майкл увидел лица людей – мужчин и женщин разных возрастов и национальностей, объединенных только одним: все они были носителями ключевых фрагментов Первородной Души.

– Некоторые из них сопротивлялись, как твой отец, – продолжала Элеонора. – Другие принимали свою судьбу с пониманием и даже радостью. Но все они, в конечном счете, стали частью великого плана.

– Ты убила их? – тихо спросил Майкл.

– Нет, конечно нет, – покачала головой Элеонора. – Фрагменты можно извлечь без вреда для носителя. Большинство из них живы и здоровы, просто… менее цельные, чем раньше. Как и все Пустые.

Она подошла ближе к Майклу.

– И ты тоже можешь пережить этот процесс без вреда. Фактически, твой случай уникален – ты уже знаешь, каково быть Пустым. Ты жил так большую часть своей жизни. Единственное, что изменится – ты вернешься в это состояние.

Майкл почувствовал холодок внутри. Вернуться к существованию без души, без эмоций, без этого нового, богатого восприятия мира? После того, как он узнал, что значит быть целым?

– Я не стану добровольно отказываться от своей души снова, – твердо сказал он. – И не позволю тебе забрать фрагмент.

Элеонора вздохнула, словно разочарованная его упрямством.

– Я надеялась на твое понимание, Майкл. Но, в конечном счете, твое согласие не обязательно. Процесс объединения фрагментов уже начался.

Она указала на установку в центре лаборатории, где сосуды с фрагментами Первородной Души начали светиться ярче, их пульсация ускорялась, словно в предвкушении.

– Чувствуешь это? – спросила Элеонора. – Притяжение? Зов остальных фрагментов? Твой фрагмент откликается на него, даже если ты сопротивляешься.

И Майкл действительно чувствовал это – почти болезненное натяжение внутри, словно невидимая сила тянула фрагмент из его груди к установке. Свечение его кожи усилилось, став заметным даже сквозь защитный костюм.

– Еще не поздно остановиться, – сказала Сара, делая шаг вперед. – Элеонора, ты говоришь о благе человечества, но смотри, что уже сделала твоя одержимость – боль, манипуляции, ложь. Это не путь к