Литания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

его… хирург по мозгам, продержался всего пару месяцев. Нового долго пришлось подыскивать, однако в конце концов я нашел Журавля, и он у меня уже… – Сделав паузу, Кровь поднял взгляд к потолку. – Да, почти четыре года. Здесь за моими людьми, ясное дело, приглядывает, а трижды в неделю ездит в город, осматривает девиц. Так оно удобнее, и в деньгах пусть невеликая, но экономия.

– Удивительно, – заметил Шелк. – Чтоб опытный, умелый лекарь…

– Согласился работать на меня и заботиться о моих шлюхах? – зевнув во весь рот, перебил его Кровь. – Вот, скажем, если ты, патера, к городскому доктору со своей лодыжкой пойдешь, то за лечение-то ему заплатишь?

– Конечно… как только смогу.

– То есть, скорее всего, никогда. А у меня он жалованье получает исправно, да еще девчонки порой кое-что подкидывают, если расщедрятся на чаевые… словом, за спасибо работать ему не приходится.

Минуту спустя в комнату, впущенный Мускусом, вошел все тот же суетливый коротышка с остроконечной бородкой. Изображение птицы-журавля Шелк не так давно видел и, хоть не сумел припомнить где, сразу же вспомнил о нем, а заодно и о самоиронии доктора Журавля. Действительно, миниатюрный доктор напоминал длинноногого журавля не более, чем сам Шелк – блестящую глянцевитую ткань, в честь которой был назван сам.

Кровь кивнул в сторону Шелка:

– Ты его подлатал… Скажи-ка, скоро он поправится?

Крохотный лекарь задумчиво огладил бородку.

– Что значит «поправится», сударь? Скоро ли сможет ходить без костылей?

Кровь призадумался.

– Скажем так, скоро ли сможет бегать во всю прыть. Сколько для этого нужно времени?

– Трудно сказать. Тут очень многое зависит от наследственности – но о ней он нам вряд ли способен рассказать что-то полезное – и от здоровья вообще. По крайней мере, он молод, а значит, дело могло обернуться куда как хуже.

С этим доктор Журавль повернулся к Шелку:

– Сядь попрямее, молодой человек. Послушаем тебя еще разок, в спокойном состоянии духа.

Задрав подол изорванной рубашки Шелка, доктор приложил ухо к его груди, стукнул пациента по спине – раз, другой… а на третьем ударе Шелк почувствовал нечто твердое и холодное, скользнувшее за пояс, под веревку из конского волоса.

– Жаль, инструментов не захватил… будь добр, кашляни.

Охваченный буйным любопытством, Шелк послушно кашлянул и был вознагражден еще одним ударом по спине.

– Прекрасно. Еще разок, только сильнее, сильнее. Кашляй как следует, из глубины груди.

Шелк кашлянул изо всех сил.

Доктор Журавль, кивнув, выпрямился и одернул на нем рубашку.

– Великолепно! Воистину великолепно, молодой человек. Замечательно развит… можно сказать, украшение Вирона и всего рода людского. Похоже, кому-то там, наверху, ты пришелся по сердцу, – объявил он, шутливо воздев палец к украшенному затейливой росписью потолку, где нарисованная Мольпа сражалась с нарисованной Фэа в багатель. – Надо думать, некоей весьма увлекшейся тобою богиней.

Отметив, что на последних словах тембр его голоса самую чуточку, едва уловимо изменился, Шелк с немалым облегчением (хотя твердый предмет, упершийся в спину, устроиться со всеми удобствами больше не позволял) откинулся на спинку кресла.

– Если по сей причине твой наниматель отведет мне на поправку меньше времени, свидетельством благосклонности богов это, сын мой, не назовешь.

– Да, тут ты определенно прав, – с улыбкой подтвердил доктор Журавль.

– Ну? – рявкнул Кровь, грохнув бокалом о столик у кресла. – Долго ему поправляться? Сколько времени требуется, чтоб кость срослась, стала не хуже, чем до перелома?

– Думаю, от пяти до семи недель. Возможно, с надлежащим образом перевязанной лодыжкой он сможет бегать и несколько раньше… но все это, разумеется, при условии полного покоя и комплекса медицинских процедур в период регенерации – звуковой стимуляции сломанной кости и тому подобного.

– Сложные процедуры мне, доктор, не по карману, – смущенно откашлявшись, предупредил Шелк. – Все, на что я способен, – хромать да молиться о том, чтобы кость благополучно срослась.

– Ты на что это намекаешь?! – не на шутку рассерженный, прорычал Кровь. – Нет уж, сюда тебе ходу не будет!

– Возможно, тебе, сударь, следует нанять кого-либо из городских специалистов, – предложил доктор Журавль, – а там…

Кровь шумно втянул носом воздух.

– Надо было попросту пристрелить его, и дело с концом! Клянусь любимой хавроньей Фэа, я уже жалею, что он не свернул башку, выпрыгнув из окна. Какие там специалисты? Окажешься в той части города, сам им займешься… когда ты, кстати, бываешь там? По сфингицам и иераксицам?

– Именно, а сфингица у нас не далее как завтра, – подтвердил доктор Журавль, взглянув в сторону богато украшенных часов на противоположной стене. – И посему мне давно спать пора.

– Вот завтра с ним и увидишься, – объявил Кровь, – а пока что проваливай.

– Искренне сожалею о причиненных тебе хлопотах, доктор, – сказал Шелк Журавлю. – Если б твой наниматель всего-навсего дал мне чуть больше времени, ни в чем подобном надобности бы не возникло.

У самой двери Журавль оглянулся и едва ли не подмигнул в ответ.

– Ладно, патера, – вздохнул Кровь, – остановимся вот на чем. Слушай внимательно: больше уступок не будет. Ты налитое пить собираешься?

Почувствовав за ушами костяшки пальцев Мускуса, Шелк послушно поднес бокал к губам.

– Через месяц – ровно через месяц, считая с этого дня, – принесешь мне существенную сумму деньжат. Слыхал? Я погляжу, вправду ли она существенна. Останусь доволен – вычту ее из двадцати шести тысяч и назначу срок окончательного расчета. Разочаруешь меня – придется тебе с той жестяной сибиллой выметаться на улицу.

Сделав паузу, Кровь отвратительно осклабился, покрутил в руке бокал с выпивкой.

– Еще кто-нибудь там у вас проживает? К примеру, второй авгур?

– Еще две сибиллы, – ответил Шелк. – Майтера Роза с майтерой Мятой. Полагаю, ты видел майтеру Мрамор… а других авгуров, кроме меня, у нас нет.

Кровь досадливо крякнул:

– Ваши сибиллы наверняка захотят явиться ко мне с увещеваниями да упреками. Передай им: дальше ворот их не пустят.

– Хорошо. Передам.

– Они у вас как, здоровы? Если им нужно лечение, Журавль может поглядеть их заодно с тобой.

«В каждом, – немедля проникшись к Крови самыми теплыми чувствами, подумал Шелк, – в каждом из нас обязательно найдется хоть сколько-нибудь доброты: таков неприметный, но непременный дар безмерно щедрого Паса».

– Это чрезвычайно великодушно с твоей стороны. Насколько мне известно, майтера Мята вполне здорова. Майтера Роза также вполне здорова для своих лет, однако протезов в ней, пожалуй, больше, чем собственных, природных частей тела.

– Цифровые руки-ноги и тому подобное? – Заинтересовавшись услышанным, Кровь оживился, подался вперед. – По нынешним временам редкость немалая.

– Она получила все это довольно давно… еще до моего рождения. Заразившись какой-то болезнью, потребовавшей множественных ампутаций, – пояснил Шелк, подумав, что ему следовало бы знать о прошлом майтеры Розы (и не только майтеры Розы – о прошлом всех трех сибилл) куда больше. – Но, по ее словам, протезы и сейчас не так уж трудно достать.

– А сколько ей?

– Точно сказать не могу, – признался Шелк, вновь мысленно упрекнув себя: ведь это ему тоже следовало бы знать. – Думаю, в наших