Сага о Головастике. Кристальный матриархат - Александр Нерей

— Не знаю, кого ты ждала, а только я за тобой и твоей сноровкой вернулся. Не забыла как пирожки пекутся? По глазам вижу, что не забыла.

— Муки купить не на что. Всё из квартиры продала, а в долг больше не дают. Уже десятку заняла, — начала жаловаться вдова.

— А я на что? Пошли к Яблоковой. Расплатишься, и сразу переезжаем в соседний мир, в котором квартировала, — потащил я упиравшуюся должницу к первому подъезду, а сам отсчитал в кармане десяток крупинок и тут же сунул их Насте. — Сама отдай и поблагодари. Если спросит, где взяла, скажешь, брат с севера вернулся. Год цельный на твой долг и обновы горбатился, с ума немного сошёл, но заработал-таки на честную жизнь. Всё поняла? Марш, тебе говорят! Там Даша уже тебя в командировку собирает, так что резину не тяни.

Настя взяла деньги и скрылась в первом подъезде, а я остался глазеть на округу, выискивая разницу между Кристалией и Ливадией.

«Интересно, у Ливадии эта колдунья ослепла? Или тут её нет?.. Есть. Точно есть. У Ливадийской тоже сгубили мужа. Вот бы эту собаку колдовскую…» — не успел я додумать, как многострадальная Настя вывалилась из первого подъезда.

— Я готова. Что нужно делать? — бодро доложила она, очнувшись от хандры и уныния.

— Совсем другой разговор, — подбодрил я вдову и повёл домой.

— Всё до копеечки отработаю. Всё что нужно сделаю, — начала она клясться и обещаться.

— Можешь в Димкином мире потренироваться, а потом, у себя, всё без ошибок устроить. Я же толком к хозяйству не приучен. Всего с Димкой накупил, а то что надо пропустил. Капуста, морковка есть, а в чём и как её квасить – не знаю, — жаловался я на сытую жизнь, поднимаясь на пятый этаж, а Настя слушала и диву давалась.

Мы дошли до незапертой квартиры, и я сразу ввалился внутрь. Димка уже стоял по стойке смирно, а вот Дарья где-то возилась и сопела.

— Готовность номер один. Обратный отсчет. Десять, девять, восемь… — начал я считать и мысленно просить Ливадию о переезде всех четверых в соседнюю Кристалию.

— Мы ещё не готовы, — запричитала в комнате Димкина сестрёнка.

— Пять, четыре…

— Вы никогда не готовы. В чём есть, в том и полетите, — успокоил Настевич Дарью, а я закончил счёт.

— Один, ноль. Закрыть глаза! — прикрикнул напоследок, а сам проконтролировал молнии хозяйки мира. — Приехали. Чувствуйте себя, как дома.

— Это ты всё накупил? Ужас. Ужас! — запричитала Ливадийская. — Сколько же ты потратил?

— Мне для горемык ничего не жалко. А тебя я позвал пирожки печь и за этим ужасом, как ты говоришь, присматривать. Бери денежку. Всё, чего не хватает, в универмаге или на базаре приобрети. Ворочайте, как хотите, а только у нас с Димкой дело в Закубанье. Договорились? — закончил я пламенную речь благодетеля и сунул Ливадийской на всё про всё три серрублика.

— Васильевич, — позвал Димка. — А давай воды натаскаем, пока они в себя от нашего богатства приходят.

— Давай. Только я ни разу не таскал. Научишь? — признался мальцу в полном неведении.

— У колонки общественные вёдра имеются. И детские, и взрослые. Чтобы каждому свои не покупать, — доверительно и снисходительно объяснил Дмитрий.

Мы вышли из квартиры и, пока дамы охая и ахая разбирались в продуктах и прочем хламе, купленном за пару дней, направились к общественному водопою.

Колонка оказалась за углом дома, как раз между нашей пятиэтажкой и соседним двухэтажным домиком.

— Вёдра, — махнул Димка в сторону колонки, и я увидел стопки оцинкованных вёдер, размещавшихся на деревянной площадке со щелями для стока лишней воды.

— Продумано, — оценил я женскую смекалку по устройству водопровода и общественных вёдер.

— Только таскать воду на пятый этаж, ох, как невесело, — признался Димка. — Может, мир попросим?

— На мелочи не будем беспокоить. Ты лучше придумай, как этот труд облегчить. Бассейн на крыше сделать, или бочку громадную установить, а из неё шланги к квартирам, или ещё как. А сейчас я сам всё за несколько раз натаскаю, — пообещал я.

Пообещать пообещал, а только в третий раз еле-еле дотащил два десятилитровых ведра на пятый этаж. То ли с непривычки ноги не шли вверх, то ли не выспался, а только вылил я свои вёдра в бочку и еле дошёл до дивана, на который рухнул, как подкошенный колос.

Димка, напротив, только во вкус вошёл и, крикнув Дашке чтобы помогла, смылся, приговаривая:

— Ты и так много чего наворочал. Дальше я сам.

Я попросил Кристалию как-нибудь помочь мальчишке с тасканием тяжестей, а сам от навалившейся усталости отключился.

* * *

— Васильевич! — заверещал где-то младший напарник и разбудил меня. — Как из шланга льётся и не заканчивается. Спасай, не то утонем.

Я спрыгнул с дивана и кинулся в ванную, где Димка обещал вот-вот всех утопить.

Картина напоминала скульптурную композицию «Мальчик и фонтан». Рядом с бочкой на табурете стоял малолетний водонос и держал в вытянутых руках детское ведёрко, из которого не переставая лилась вода.

— Это не я, — роптал водолей. — Она сама идёт.

Я рассмеялся, догадавшись, что на мою просьбу помочь мальчугану, вот так, с юмором, откликнулась Кристалия.

Димка, глядя на меня, расслабился и уже спокойно наполнял оставшуюся в бочке пустоту. Через минуту фонтан остановился, точно рассчитав момент заполнения ёмкости.

— У вас не соскучишься, — вздохнула Ливадийская за моей спиной.

— Веселимся между делами. Фонтанируем. Не переживай. И у тебя всё наладим, купим и заполним, — переключился я на Настю, пока младшее поколение водоносов умчалось относить общественное имущество.

— Как вы тут для вашей Насти расстарались. Увидеть бы её хоть одним глазком, — говорила Ливадийская, а сама теребила платочек и была готова разрыдаться.

— Ты это брось. Мне самому охота завыть белугой и в щель забиться, а вот обещал помочь, так и помогаю. Если зеркала тебе мало, так и быть, свидание вам устрою, — сгоряча пообещал я, лишь бы не видеть женских слёз.

— Не верится, что где-то ещё точно такая же горемыка бедует. Знаю, что здесь живёт, а