Страж Ордена 2 - Никита Васильевич Семин

Из этого дрожания, словно из гигантской, невидимой губки, выдавливается потусторонняя жизнь. Твари с той стороны Грани торопятся посетить наш мир с недружественным визитом.

Первыми, как водится, в прореху влетают светлячки. Они бодро кружат в летнем небе, разлетаясь по всей площади пустыря. Затем на разорванной земле появляется полоз. Электрическая змея, толщиной в мужскую руку, сплетённая из чистой, синеватой энергии беззвучно скользит по земле, расплавленной в месте сброса, и тут же, из-за огромного энергетического фона, начинает расти.

Следом за ним, бесшумно, как вытекающая тень, из того же разрыва Грани появляется нечто похуже. Огромный, бесформенный комок тёмной, маслянистой материи вываливается наружу. Это Голем!

И он сразу начинает тянуть к себе привезённый нами материал. Груда медных болванок и стальных слитков, сложенных для магического изменения, начинает трястись. Материал, который должен был стать ценными артефактами, становится телом монстра. Черт, да это прям катастрофа!

Вихрем слетаю вниз, но поздно: Голем уже закончил сборку. Он представляет собой чудовищный, асимметричный конгломерат из меди и стали, а его ядро — пульсирующую, тёмную сферу, укрытую за слоем толстенных болванок. И вот многотонная махина из меди и железа уже встаёт на расплавленную землю, угрожающе возвышаясь над людьми. Все собравшиеся у башни — и солдаты, и толпа зевак, и адепты Иоанна — с равным ужасом смотрят на это чудовище, порожденное, кажется, самыми жуткими кошмарами.

— Проклятье, — рычу я себе под нос. Голем, защищающий свое энергетическое ядро медью и сталью — это прям серьезно. Моих сил может и не хватить!

К счастью, энергии кругом полно. Она есть в башне, она есть в сохраняющей остаточную энергию разряда земле, и наконец — она имеется в собравшихся на площади людях. Эта толпа, заполняющая всё окружающее пространство — теперь моя личная батарея.

— Иди сюда, урод, — сквозь зубы говорю я, понимая, что, несмотря на окружающий шум, меня он услышит.

Так и есть. Уродливая голова чудища дрогнула, и он обернулся ко мне, будто вглядываясь. И, разумеется, монстр сразу же идентифицирует меня как главную угрозу! Тяжело развернувшись всем телом, он пошел ко мне, и каждый его шаг сотрясал площадь. Защитное поле может и не удержать такого монстра!

Я не тратил силы на создание кнутов из своего тела. Вся энергия вокруг — моя. Потянувшись к бушующему полю, я чувствую, как чужеродный, горячий поток вливается в меня, усиливая мою собственную силу в десятки раз. Тут же на меня наваливается тяжелое, тревожное, пульсирующее марево. Перегрузка! Но я держу её.

С моих ладоней срывается не один, а сразу три толстых, как судовые канаты, иссиня-белых энергокнута. Мгновенно воздев их ввысь, бью сразу по трём точкам: по «ноге», по «плечу» и, самое главное, по центру его груди. Туда, где должен быть энергетический мозг.

Тррах! Воздух взрывается озоном и горелым металлом. Кнуты впиваются в медную броню Голема. Медь шипит, плавится, искрит, но гигант лишь пошатнулся. Его тело, скрепленное силой Грани, оказалось слишком прочным, а вдарить особой частотой по самому ядру существа не дает металл его «тела». Он в ответ выбрасывает вперёд одну из своих «рук» — стальную балку.

Я уклоняюсь, но чудовищный удар стальным тараном сотрясает башню. Сверху на меня сыпется рой искр, слышен скрежет изуродованного металла. В обшивке башни возникает огромная дыра.

Голем использует моё замешательство и начинает вытягивать энергию из самой башни. Я чувствую, как его ядро начинает светиться, и с его поверхности срывается копьё — не столь пронзительное, как моё, но куда более толстое и быстрое.

Я парирую его, создав перед собой пламенный щит. Удар сотрясает мою ауру. Я едва удерживаю его, но щит выдерживает.

— Так-так… Ты, похоже, умный, — рычу я. — Используешь мои же козыри!

Я должен пробить его защиту. В этом и кроется проблема. Грубая сила, которую я могу взять извне, может плавить медь, но не разбивает энергетические связи внутри Голема.

Тогда я меняю тактику. Снова три кнута, сплетённые из яростно вибрирующей энергии, впились в корпус Голема, но не для того, чтобы жечь. Теперь я концентрировался на резонансе, заставляя кнуты вибрировать с той самой частотой, которая должна была разорвать молекулярные связи меди и стали.

Раздался высокий, пронзительный визг — звук разрываемой материи, от которого заломило в ушах. На его поверхности появились трещины, словно чугун раскололи морозом. Но Голем был прочен. Он не развалился, а лишь ощетинился. Мои кнуты, вгрызаясь в металл, остановились.

— Неплохо, — выдохнул я, чувствуя, как Голем в ответ сжимает свою «руку»-балку, готовясь к новому удару.

Я не мог дать ему время на восстановление. Я перенаправил всю силу с резонанса на разрушение. Три кнута слились в один, толстый, как корабельный трос, и я вогнал его прямо в сочленение «плеча». Грохот разнёсся по подвалу. Стальная балка, его правая рука, с диким лязгом отлетела в сторону и врезалась в стену.

Голем зашатался. Он был повреждён, но не сломлен. Я видел, как его тёмное, пульсирующее ядро пытается вытянуть ещё больше энергии из окружающего пространства. Раздался дикий визг рвущегося металла: это голем чудовищной лапой пытается оторвать от поврежденной обшивки башни покореженные медные листы, чтобы починить свой корпус.

— А вот этого я тебе не дам! — прорычал я.

Я собрал в свободной руке огромный, бесформенный сгусток сырой, необузданной электрической ярости — мощнейшее копье, таран из чистой, агрессивной силы. Я метнул его в корпус Голема, туда, где ядро было защищено теперь лишь покровом тонкой меди, не дающей однако провести точный выверенный импульс по ядру твари.

Удар был сокрушительным. Металл взорвался фонтаном искр, расплавленных брызг и дыма. Часть стальной брони, что прикрывала его ядро, крошится и осыпается, обнажая энергетический центр.

Цель была открыта.

Голем, истощённый и искалеченный, дёргался, как животное в агонии. Он был на грани, но всё ещё жив. Я не мог больше тратить ни секунды, ни чужой, ни своей.

Я собрал в своей правой руке весь оставшийся запас собственной энергии. Чистая, концентрированная сила моего рода. Не грубый кнут, не резонанс. А точечный, хирургический энергоимпульс, сфокусированный в острие. Сжав зубы, я почувствовал, как боль от перегрузки пронзает руку. К черту все! Я уничтожу тебя!

Я метнул его в открывшееся ядро. Точный, смертельный удар. Тёмное ядро вспыхнуло, как перегоревшая лампа, и погасло. Голем замер, а затем с грохотом развалился на части.

Я тяжело дышу. Энергетический фон вокруг меня