Головы с плеч - Зои Хана Микута

Хэтти оглянулась, посмотрела на растерзанный труп Святого. На кости Иль-Хёна, торчавшие из ошметков плоти чудовища. И меланхолично вздохнула.

Иккадора Алиса Сикл заинтриговала ее – и в то же время Хэтти отчаянно хотела увидеть, как ее разорвут на куски и съедят! Дилемма, иначе не скажешь.

Если бы сейчас было, например, лето или весна, Хэтти последовала бы за Иккадорой в Лабиринт и полюбовалась бы ее смертью в зубах хищников. Но караван отправлялся в ближайший Округ на рассвете. Начинались Бега Святых.

О, как же ей было скучно на этих Бегах с тех пор, как она запретила участие в них людей. Она считала, что это будет хорошим началом царствования – положить конец смертям, отменить страшную «рулетку», которую обожала ее мать. Да, все действительно получилось неплохо. Теперь большинство ее подданных не верили в то, что она убила Делкорту ради короны; разумеется, Верховная Жрица была неспособна на такое отвратительное преступление. Она же избавила ни в чем не повинных граждан от участия в играх! Но, возможно, она слишком оберегает их. Ее мать, учредив Бега Святых, хотела поощрить занятия магией среди населения. Хэтти продолжила традицию с этой же целью: во время представления она демонстрировала свои странные, чудесные способности. Однако королева была далека от людей. Хэтти не спускалась на арену вместе с созданными ею Святыми. И даже если бы она это сделала, это не оказало бы нужного воздействия на массы. Они никогда не видели, как у нее идет кровь. Не видели, чтобы она дрогнула.

Потому что Хэтти не дрогнула бы, если бы ей пришлось сражаться.

Она не стала бы пятиться, кричать или плакать. Она не боялась смерти.

Физический мир для Хэтти уже сейчас был почти нереальным, не таким, как для остальных людей. Потому что она могла разорвать его, словно лист бумаги.

Она понимала, что этим отличается от других. Она не знала, каково это – бояться Святых. Она вообще едва помнила, что это такое – бояться.

Она предполагала, что именно это и нужно народу. Страх. Эмоции. Им нужны ведьмы, которые подвержены обычным человеческим чувствам, но которые все равно побеждали Святых. Хэтти так надоело это отсутствие всяких эмоций у людей, окружавших ее. Ее просто тошнило от этих пустых, бездушных кукол.

Но Иккадора не была бездушной куклой. Как и Кэресел. И теперь они снова встретились. Было бы жаль окончательно разрывать эту связь, такую редкостную связь, которая только укрепилась в Стране Чудес. Теперь, когда она нашла эту связь, можно будет многое сделать… Хэтти, имея в своем распоряжении взаимную ненависть двух девушек, сможет совершить нечто чудесное… Она согнала улыбку с губ. Да. Лабиринт подождет. Сначала… сначала… Иккадора и Кэресел должны вспомнить, что влюблены друг в друга.

– Иккадора желает убить меня потому, что моя мать однажды во время Бегов позволила Святой вырваться на свободу, так? – спросила Хэтти. Она читала отчеты, разумеется. Это не являлось чем-то из ряда вон выходящим; в царствование ее матери Святые время от времени сбегали из клеток. – Святая Катарина Пиллар. Она убила вашу подругу. Текку Мур. Но аура смерти все равно прицепилась к вам обеим. Печальная история.

Кэресел, сидевшая на траве, застыла.

Губы Чешира снова растянулись в ухмылке; на этот раз она была не такой вымученной.

– Да, это одна из причин, ваше величество. Кроме того, Сикл – просто кровожадное создание.

– А почему ты не хочешь убить меня за это, Кэресел? – мягко спросила Хэтти.

– Потому что я милое и приятное создание, – раздраженно бросила Кэресел, пощипывая траву и избегая встречаться взглядом с Хэтти. – И потом, я не идиотка. Вы не отвечаете за поступки своей матери.

– Хм.

– Но вообще-то Чешир прав, она абсолютно неприятное и неисправимое создание, правда, правда. Она ненавидела вашу мать, я точно знаю, но смакует слухи о том, что вы…

– Что я убила ее?

Кэресел прикусила язык.

– М-м.

Хэтти подождала, пока до молодой ведьмы дойдет очевидная вещь. Иккадора пришла оторвать голову Хэтти потому, что хотела привлечь внимание Кэресел. Пусть любовь ушла, но Иккадора хотела, чтобы хотя бы ненависть вспыхнула с новой силой. А Кэресел негодовала и пыхтела, сидя на земле, и ничего не понимала. Приказала себе ничего не понимать. Но Хэтти могла излечить ее от этого. А потом все будет отлично, мило и хорошо.

Хэтти склонилась над ведьмой-вороной.

Внимание королевы вызвало у Каро немедленную перемену настроения.

– Я не хочу вас убивать. Я люблю вас, – сказала Кэресел. Подняла руку и коснулась рукой волос Хэтти.

– Я знаю, – сказала Хэтти.

– Ради вас я готова совершать ужасные, ужасные вещи.

Пальцы ведьмы-вороны нащупали засохшую кровь в волосах Хэтти, прядь, слипшуюся в комок. Она хотела убрать руку, но Хэтти поймала ее запястье и прижала к своей голове. Почувствовала, как бьется жилка под тонкой белой кожей.

– Кэресел?

– Да, онни?

– А как насчет прекрасных, невероятных вещей?

Глава двадцать шестая

Год 0094, Зимний Сезон

В живых остается 997 Святых

Икку разбудил знакомый треск рвущейся плоти.

Сонно моргая, она уставилась на ухмыляющееся лицо за решеткой. Конечно, это была Каро. Икка поняла это еще до того, как смогла сфокусировать взгляд.

– Пришла забрать меня в Лабиринт? – буркнула Икка, стараясь скрыть радостное возбуждение.

Из дальнего конца коридора донесся пронзительный вопль Святого, который ни с чем нельзя было спутать. Икка прислушалась. Нет, погодите – вопль двух Святых. Без сомнения, это наша дорогая Червонная Королева создавала там нового монстра. Ведь Икка уничтожила ее ручную зверушку, приготовленную для Бегов. При воспоминании об этом у нее дрогнули уголки губ.

– Ты будешь по мне скучать, правда, Кролик?

– Нет-нет, – промурлыкала Каро. – Хэтти сначала хочет поиграть в одну игру.

Эти слова вырвали Икку из тумана, в котором она пребывала, и вернули к реальности. Жестокие фантазии, согревавшие ее, рассеялись; она лежала на каменном полу, дрожа от холода.

– Что?

– Ты станешь ее отважной воительницей, Алиса.

Икка поморгала. Снаружи снова раздался рев, потом оба Святых внезапно стихли. Поднимаясь с пола, она слышала только стук собственного сердца. В ушах шумело.

– Как бы не так, мать вашу.

У нее были свои планы насчет Лабиринта. А теперь ей придется играть роль жертвы на их «празднике». Она не могла этого допустить.

– Я думала, что Верховная Жрица больше не принуждает людей участвовать в Бегах. Разве не поэтому