Чайная буря - Хафса Файзал

Но как бы ни развивались события дальше, пути назад уже не было.

31

Джин

Сосредоточься, подумал Джин. Арти способна за себя постоять. Он стянул с шеи галстук и обмотал им руку в перчатке, дожидаясь, пока парочка вампиров исчезнет в коридоре. Затем присел и ударил кулаком по стеклянному покрытию желобов. Еще два удара – и стекло треснуло. Джин аккуратно втолкнул осколки вглубь желобов, чтобы преградить путь жетонам, покинувшим архив.

Хотелось бы вновь воспользоваться твердым сплавом, но сейчас ему нужен был хаос. Отвлекающий маневр, который не произвел бы впечатления тщательно спланированной диверсии. Джин отошел и оглядел свою работу.

Это должно выманить ее наружу.

Он вернулся на кушетку, к которой подвела его Роуз, и сел так, чтобы видеть вход в архив.

Дверь распахнулась, и оттуда со вздохом вышла вампирша в сверкающем серо-зеленом платье, которое облегало ее фигуру. Элинор Торн. Она на ходу убрала в карман пару небольших дисков, походивших на грузики для весов. Ее глаза цвета морского стекла подмечали все происходящее вокруг. На миг Джин встревожился, не различит ли она его, скрывающегося в темном уголке, но внимание вампирши привлекли заблокированные желоба.

– Что там такое? – окликнула ее Элиза, стоявшая у входа.

Джин вжался поглубже.

– Какой-то идиот разбил стекло, – сказала Элинор.

Идиот? Спасибо, конечно, но вообще-то он с большой осторожностью разбил то стекло. Всего разочек пофлиртовал – и теперь всю жизнь огребать последствия.

Говорите, не прерывайтесь, мысленно взмолился Джин, одним глазом приглядывая за вампиршами, а другим подмечая, как у входа в архив мелькнул подол платья Флик и приоткрытая дверь вновь закрылась.

32

Флик

Флик не ожидала, что сумеет проникнуть в архив в целости и сохранности. Спасибо Арти, что вырубила охранника на балконе. Пробраться сюда не замеченной ни им, ни Элинор Торн было бы невозможно.

Часики тикали; Лаиту предстояло связать охранника, пока тот не очнулся, и терять время было нельзя. Внутри архив оказался куда скромнее, чем можно было бы предположить по роскошному наряду вампирши. Посреди комнаты стоял большой стол черного дерева, возле него – стул, чуть в стороне, ближе к выходу, – уютное кресло и сервант, а на том – блестящие латунные весы, которыми явно пользовались ежедневно.

– Итак, – сказала Флик, стягивая шелковые перчатки, – где же наш журнал?

Кто-то возмущенно мяукнул, чем до смерти перепугал Флик. Это оказалась кошечка Лаита.

– О, привет, малышка.

Флик не заметила, что кошка прошмыгнула в комнату вслед за ней, но прогонять ее не стала.

А еще она нашла журнал.

Тот лежал на столе, раскрытый – страницы в рядах чисел, как и описывал Маттео. Чего он не упомянул, так это причины, почему вампирше не потребовалось запирать за собой дверь, покидая комнату.

На замке был сам журнал. Он лежал под стеклянной крышкой, запирающейся при помощи системы рычагов, которая шла вдоль комнаты и заканчивалась под весами на серванте. Весы действительно использовали постоянно: всякий раз, когда Элинор нужно было заглянуть в журнал, ей приходилось класть в чашу грузики, чтобы открылась стеклянная крышка. Запирать ее тоже не приходилось – выходя из комнаты, достаточно было просто опустошить чашу весов. Та все еще подрагивала после того, как вампирша резко выскочила из комнаты.

– Не время предаваться панике, – сказала себе Флик.

Сервант стоял слишком далеко от стола, чтобы можно было одной рукой придавить чашу, а второй вписать в открывшийся журнал числа. Флик обошла комнату в поисках чего-нибудь, что сгодилось бы в качестве утяжелителя. Сами грузики наверняка забрала Элинор. Они вполне заменяли ключ – вряд ли кому-нибудь удалось бы быстро найти что-то подходящего веса и успеть внести записи в журнал. А когда Элинор требовалось надолго выйти из комнаты, она просто запирала за собой дверь.

Умно. Джин бы такое оценил.

Флик схватила изящную подставку для перьевой ручки, стоявшую рядом с журналом, и опустила ее на весы. Те едва дрогнули.

Кошечка мяукнула. Ага! Флик подхватила ее и усадила в чашу, которая тут же звякнула. Тяжеловато.

Думай, Флик. Грузики, которые всюду носишь с собой, должны весить не так уж много. Столько, сколько сможет выдержать неприлично мелкий карман женского платья. И быть размером, например… с зажигалку.

Не выпуская котенка из рук, Флик выудила из кармана зажигалку и положила ее на весы. Она была ценнее, чем латунь, из которой была сделана, ценнее, чем газ, ее наполнявший, ценнее, чем колесико, что разжигало пламя. Она вмещала в себя всю любовь, которую мать когда-то испытывала к Флик. И этого хватало.

Должно было хватить.

Запор открылся, стеклянная крышка приподнялась. Флик перевернула страницу из плотной дорогой бумаги и занесла было перьевую ручку, но застыла, когда снаружи послышался какой-то звук. Кошечка Лаита с любопытством посмотрела на нее.

И тут дверь распахнулась.

Флик схватила с весов зажигалку и юркнула под стол. Задержала дыхание. Вампирша застыла на пороге, как жуткая неподвижная статуя.

Не дыши, не дыши.

В том, что кошечка Лаита увязалась за Флик, внезапно нашлись свои плюсы. Спрыгнув с пледа, переброшенного через подлокотник кресла, она подошла к вампирше. Та расслабилась и, сверкнув пайетками на платье, присела на корточки и заворковала с котенком.

Флик окаменела.

Стоит вампирше лишь повернуть голову, и Флик… нет. Нельзя даже допускать такие мысли.

– Долг зовет, малышка, – сказала Элинор Торн и принялась рыться в ящике серванта. Достала оттуда что-то плоское и гладкое – чтобы починить желоба, догадалась Флик, – и снова вышла из кабинета.

У Флик были считаные секунды. Она торопливо вылезла из-под стола, бросила зажигалку в чашу весов; не дожидаясь, пока рычаги сделают свою работу, с силой приподняла крышку, схватила ручку и начала вписывать первый численный код в журнал.

3-9-3-4-2-2-0. Рука дрожала – пришлось дважды обвести девятку. Готово.

– Один есть,– пробормотала Флик и перешла ко второму. 3-9-3-4-2-2-1.

Тишину нарушил тихий стук – жетоны. Если они докатились до комнаты, значит, желоба починили. Отвлекающий маневр Джина подошел к концу.

– Давай же, Флик,– поторопила она себя. 3-9-3-4 – она едва успела поднять ручку, потому что на кончике пера набухла клякса,– 2-2-2.

Изящным жестом Флик отбросила ручку. Погодите-ка. Она подняла ручку и вернула ее на место в подставку, затем взяла жестянку с песком и присыпала свежие чернила, после чего торопливо сдула песок, чуть не закашлявшись. Флик навела порядок на столе, но тут кошечка Лаита потерлась о ее щиколотку. Флик подхватила малышку и поспешила к двери.

Зажигалка.

Флик метнулась обратно к серванту и сунула зажигалку в