Охотники за химерами. Путь в легенду - Катерина Мелех

– Осторожней, охотник на чудовищ. Я уже начинаю думать, что ты так бесишься, потому что завидуешь способностям аномалий.

Лучше не стало, но успокаивала мысль, что должно было стать хуже Аро. Кай, завораживающе меняя интонации, что-то говорил своему леопарду. Вероятно убеждал его позволить везти на нем мертве… Раа. Тау примерилась к ремням, на которых к корсету крепилась его кольчуга.

– Раа поэтому не выносил твои представления, Кай. Не мог смириться, что ему навязывают чужие эмоции.

– Во-первых, – Тау, кряхтя, перебила Аро, вместе с Каем поднимая тело. – Не смей говорить так, будто знал Раа.

Леопард покорно принял ношу.

– Во-вторых, не смей вообще его упоминать, – она аккуратно повернула голову Раа и закрыла ему глаза.

Зря. Теперь настойчиво казалось, что он просто заснул в седле.

– Если я еще хоть раз, – Тау вздохнула, сняла с обезглавленной Косточки сумки и закинула их за спину. – Услышу из твоего поганого рта его имя, прирежу во сне, – не сдержавшись, провела рукой по голове пумы, закрывая глаза и ей, и прошептала. – Я теперь это умею.

Широкая ладонь Кая помогла подняться, походя забрав больше половины мешков. Тау благодарно привалилась к его боку и, едва переставляя ноги, двинулась следом за леопардом.

– И какого́ тебе было калечить и сдавать «Когтям Дракона» своих, когда ты работал на «Клыков» в рядах охотников за головами?! – Аро продолжал упрямо ее игнорировать, сосредоточившись исключительно на Кае.

Кай запрокинул голову. Челка откинулась назад, и Тау посетила совершенно неуместная мысль, что с открытым лицом ему гораздо лучше. Сразу становилась заметна грубая, жесткая красота сурово сведенных бровей и волевого подбородка.

– То, что я аномалия, не значит, что они для меня – свои, – вернувшимся певучим голосом протянул он. – Как и то, что ты считаешь «своими» людей, не значит, что ты человек.

Кай обернулся к плетущемуся за ними Паладину и многозначительно качнул головой в сторону тел вурдалаков вокруг. Значит, тоже заметил, что на Аро они не нападали.

– Да ты лицемер! – хохотнул Аро.

– Да ты нарываешься! – в тон ему заметила Тау, закатив глаза, и коротко махнула кистью. Кнутовище обвило его шею над кольчугой, лезвие впилось в незащищенную кожу, и Тау кивком приказала Аро пройти вперед.

– Ты не понимаешь, кого защищаешь, – прошипел он, покорно выходя из-за их спин.

– Прекрасно понимаю, – не согласилась Тау, поудобней перехватывая кнут. – Я не понимаю, от Кая или от самой себя, и почему вообще защищаю такую падаль, как ты.

Паладин хмыкнул, покачал головой, но дальше пошел молча, слава Создателю. Надо же, как его разобрало. От страха, что обожаемая Лао нашла его даже в такой дали, последние мозги отказали?

Спустя час мертвецы под ногами, наконец, кончились. Отряда нигде не было видно. Аро попытался было по этому поводу что-то ляпнуть, но Тау пресекла очередной поток помоев на корню, чуть сильнее затянув удавку. Кай благодарно притянул ее ближе. Тау с упоением вдохнула чистый, сухой воздух, проводила взглядом крайнюю гробницу с парой выбитых колонн и поинтересовалась:

– Почему у Раа нет… не было полного имени? Ты сказал, он сын прошлого крона Драконьей Тени, а у высокородного не может не быть полного имени.

Кстати, получается, что Рэй, учившийся у Эйо вместе с Тау, ставший кроном «Теней» – это младший брат Раа? Кай жестом погибшего друга зачесал назад слипшиеся от пота волосы и шумно выдохнул:

– Помнишь в обители знаний, когда мы первый раз встретились, я рассказал, как попал в ряды охотников за головами? Что это плата за помилование Раа?

Тау кивнула. Создатель, как давно это было! А ведь всего-то три месяца прошло. Мелькнула мысль, что вот именно о такой жизни она и мечтала раньше. Чтобы каждый день был насыщенным, как маленькая жизнь.

Раньше она и подумать не могла, что от этого можно устать. Возможно, многим такое по душе. Рок полжизни водит отряды в смертоубийственные походы. Мара приключениями упивается, пусть тут и сказывается десяток лет, проведенных взаперти, прикованной к постели. А Тау вот внезапно осознала, что устала. Нестерпимо захотелось домой.

– Так вот, это была не единственная плата. Раа лишили полного имени и приговорили к ношению темняка. Все знают, что имена – магические печати, а человек без имени – ничем не защищенный магнит для Тьмы. На этом основана легенда о Вечном Страннике: владыка Тирона, предавший доверие своих подданных и проклятый ими же на лишение имени, теперь вынужден вечность скитаться по Айну в его поисках, тщетно убегая от следующей по его стопам Тьмы. Вот почему встретить его считается плохой приметой, а идти по дороге, через которую перешел Безымянный, значит попасть под преследующие его порчи.

Любимая глава Тау в Легендариуме.

– Наверно, кланы изобрели наказание Раа, опираясь на эту легенду. Посчитали, что без полного имени поглощение его души темняком будет мучительным и долгим.

Тау покосилась на притороченный к седлу леопарда посох.

– Поднебесные недооценили Раа? – догадалась она. Раа не мог сдаться так просто.

– Не то слово, – Кай с затаенной гордостью глянул на покачивающееся в седле тело друга. – Косно мыслящим клановым ученым и в голову не могло прийти, что с темняком можно договориться. Полную сделку Раа мне никогда не открывал. Знаю только, что он выторговал свою жизнь, взамен пообещав темняку всю темную энергию со всех, к кому прикоснется посох.

Тау возблагодарила интуицию за то, что до смерти Раа к посоху и близко не подходила. Кому-то может показаться, что избавиться от Тьмы в себе – благо. На самом деле это лишь означает потерю половины себя. И тут ее затошнило. Раа ухитрился выторговать у темняка свою жизнь. А она его в нем заточила, как в темнице!

– Только вот сразу после смерти Раа что-то изменилось, – Кай нахмурился. – Я не чувствую в темняке прежней агрессии. Точнее, она осталась, но направлена на все, кроме нас. Как будто Раа продолжает контролировать оружие. Но это невозможно, ведь любой, кто погибает в зоне пустоты, лишается духовной энергии.

Тау сжала кулаки и зажмурилась. Лгать было бы низостью. А она не Аро, чтобы из-за жизненных тягот сдвигаться принципами.

– Ты не помнишь, что я сделала? – сквозь зубы процедила она, буравя взглядом посох.

Кай мрачно