До начала всех начал - Василий Головачёв

– всё равно что встреча сперматозоида с яйцеклеткой! Это начало рождения новой сущности, а точнее – новой метавселенной!

– Которая запросто уничтожит нашу, – удовлетворённо кивнул Всеволод, будто и в самом деле радовался грядущему концу света. – А вообще-то, милые мои, это… катастрофа!

Онемевший Дарислав ожил.

– Тревога «по трём нулям»!

Женщины, разговаривающие с Дианаей, уловили перемену в поведении мужчин. Диана вопросительно посмотрела на мужа, лицо которого приобрело твёрдость металла.

– Что, всё плохо?

– Хуже не бывает! – ответил он хрипло. – По местам! Отбываем к ТТ Щита! Немедленно!

Мужчины бросились обратно к «голему», Копун исчез, а за ним исчезла и Дианая.

Но и боевые подруги космолётчиков были достойны своих друзей, последовав за ними без единого возражения или пререканий.

Глава 21. Возвращение к соитию

Приходили в себя дольше обычного.

Все космолётчики на борту «Поиска» чувствовали сильную головную боль, а Рокита по внутренней линии пожаловалась Антону на странные видения, сопровождавшие её во время старта эскора и ещё больше – после.

Антон тоже пережил нечто подобное и сразу связал эти события наличием у обоих конэцкэ.

– Где ваш змей? – спросил он, размышляя, не посетить ли резиденцию Эскулапа; его до сих пор тошнило, медицинский бокс «кокоса» не справлялся с восстановлением организма хозяина и, судя по тихим переговорам экипажа и учёных, у них самочувствие было не лучше.

– Стоит на полке, – ответила перуанка.

– Так вы уже покинули лечпалату?

– Мне стало лучше. Но сейчас снова тяжело.

– Это последствия нештатного КГГ. Вот что, Роки, ещё раз советую спрятать свою статуэтку в сейф.

– Зачем?

– По-видимому, она что-то излучает и влияет на психику. Я тоже спрячу свою лягушку, и посмотрим.

– Хорошо.

Антон вызвал Стоума:

– Общий вывод!

– Подключил ДРС, – незнакомым ломким баском ответил искин, что означало: он имел в виду дублирующую репликационную систему. Потери ресурса – тридцать процентов. Не критично, но напрягает. Не подлежит восстановлению каскад замены, аппарели трюма не…

– Перезагрузись.

– Перезагрузка основного инфозапаса мне недоступна, к тому же нарушена линия связи с комплексом обороны.

– Почему?! – вырвалось у Лихова.

– Выясняю.

– Немедленно восстанови!

– Стараюсь.

Антон вызвал Магдалину Леонову:

– Магда, Стоум не может управлять оружейным комплексом!

– Слышала, – спокойно ответила оператор защиты эскора. – Перехожу на независимое ручное.

– Стоум – обзор!

Компьютер повиновался после паузы.

Виомы рубки прозрели, впуская в пост управления поток густо-багрового, на грани черноты, света: коричневый карлик ТТ Щита располагался буквально в сотне километров от корабля, отчего казалось, что до него можно дотянуться рукой.

Интерком донёс хор восклицаний: космолётчики в отсеках реагировали на близость звезды.

– Надеюсь, преследователи не усекли, куда мы шмыгнули, – проворчал Щёголев.

– Стоум, угрозы!

– Я мало что вижу, – признался компьютер. – Многие системы обзора глючат. Из тех докладов, что мне доступны, могу судить об отсутствии прямой опасности в пределах радиогоризонта с вероятностью семьдесят процентов.

– Режим «на уши»!

– Стоим. Но мне мешает…

Сердце дало сбой: Антон подумал о Хомозавре в трюме. Он не ошибся.

– Объект в транспортном отсеке шевелится.

– Что?!

– Вибрирует и периодически излучает некое поле, сбивающее мои мыслительные контуры. Изредка я слепну.

В кармане на бедре раскалился лягушкочеловек, которого он не успел упрятать в сейф.

– Ч-чёрт! Бартош, слышал?

– Очевидно, это попытка перехватить управление, – ответил Сталик. – Хомозавр каким-то образом сумел указать Стоуму координаты ВСП-перехода, так что мы оказались в ТТ Щита по его воле.

– Стоум, можешь расшифровать передачи Хомозавра?!

– Мой лингвозапас невелик…

– Попытайся!

– Принял.

– Внимание! Все слышали? Бартош, что происходит?!

– Стоума пытаются перепрограммировать на базовом уровне.

– Это к бабке не ходи! – буркнул Щёголев.

– Капитан, быстро вниз! Посмотри, как можно усилить связку Хомозавра!

– Выполняю!

– Всем: сообщать о любом происшествии, которое покажется подозрительным или опасным!

– Лихов, – послышался голос Рокиты, – ещё раз предлагаю вернуться на Землю! Иначе случится непоправимое! Я чувствую!

– Присоединяюсь, сеньорита, – сказал Сталик, кашлянув. – Налицо чей-то нехороший замысел. Хомозавр не зря направил нас сюда.

– Может, стоит избавиться от него? – бесстрастно предложил капитан Войсковый.

– Это не поможет, – мрачно возразил Сталик.

– А что поможет?

– Ликвидация.

– Это по-нашему, – кивнул Войсковый.

– Командир, посмотри! – прилетел в наушники скрежещущий голос Щёголева, спустившегося с группой спецназовцев в нижний трюм эскора.

Облившись холодным потом, Антон вывел изображение транспортного отсека на центральный виом.

Отсек был заполнен мерцающим голубым туманом: светился воздух, светились стены и потолок, светилась глыба Хомозавра. Из тёмно-коричневого он стал прозрачно-зелёным, словно гигантский кристалл изумруда, и в глубине глыбы плавали машущие крылышками огненные бабочки.

– Пачамама! – послышался чей-то голос, возможно, Рокиты.

Раздался треск: лопнула толстая лента грузового держателя. Глыба Хомозавра содрогнулась.

– Уходите! – рявкнул Антон.

Фигурки подчинённых Щёголева, появившиеся из люка в стене трюма, кинулись обратно в коридор.

– Стоум, максимальная защита трюма!

Искин не ответил.

Внезапно корабль качнуло, из недр эскора прилетел гул, мигнули лампы освещения.

– Стоум, чёрт побери!

И снова компьютер не ответил, хотя продолжал управлять кораблём. Сила тяжести в рубке не изменилась, но, судя по быстрому приближению бурого туманного слоя атмосферы звезды, эскор собирался нырнуть в неё.

Послышались тревожные крики космолётчиков.

Антон почувствовал, как волосы шевелятся на голове.

– Лихов, уходи! – раздался в ушах стонущий голос перуанки.

– Стоум, б… ь! – Антон чуть не прикусил язык, сообразив, что искин не слушается. Он был не в силах ничего изменить и думал, что напрасно не послушался перуанку. Хотя, с другой стороны, Стоум, подчиняясь чужой программе, вряд ли послушался бы приказа лететь на Землю.

Корабль на скорости десять километров в секунду воткнулся в багрово-фиолетовый туман атмосферы ТТ Щита, нырнул в более яркую щель между неровными плитами плазменных «континентов» звезды.

Интерком отозвался общим воплем… и наступила тишина. Люди в отсеках молча разглядывали багрово-малиновые струи пламени, окружавшие корабль со всех сторон, и молчали.

Антону показалось, что от разогревшегося конэцкэ по бедру в живот и выше, под грудную клетку, ползёт огненная бабочка. Стало трудно дышать. Он вытащил статуэтку, ставшую прозрачно-зелёной, со всего размаха ударил об пол.

Оглянувшиеся на него члены экипажа с испугом и удивлением смотрели на командира экспедиции.

Лягушко-человек разлетелся на стеклянные брызги.

Стало легче.

– Всем – «на три нуля»! Готовность ВВУ! Слушать только мои команды!

Его приказ подействовал на людей успокаивающе.

– Есть!.. выполняю… слушаюсь… – донеслись голоса космолётчиков, в первую очередь – парней Щёголева.

– Действуем по обстоятельствам!

Пламенные струи вокруг эскора стали ярче…

«Поиск» пристыковался к чёрной глыбе бункера, в котором он же когда-то оставил «вторую половину Эмбриона» – по мысли Бартоша. И люди в отсеках, по-прежнему не имеющие возможности вмешаться в действия Стоума, с интересом, граничащим с ужасом, смотрели на то, как искин методично исполняет команды Хомозавра, полностью