Код Гериона. Бессмертие без жизни - Людмила Брус

быть, приходилось оперировать сотнями и тысячами файлов, но всё, что мы видели, – это блуждание мерцающей фиолетовой точки по сетевым хитросплетениям. Иногда она замирала – и вместе с нею замирали наши сердца.

Но вот картинка на экране сменилась. Вместо ровных столбцов с цифрами и буквами мы увидели земную ночь, расцвеченную миллиардами золотых пятен, по сравнению с которыми наша Аркона выглядела с орбиты мельчайшей песчинкой кварца. Можно было сказать, что ночь на Земле по-настоящему не наступала: над континентом (кажется, это была восточная Азия) стоял ореол света, и я спрашивал себя, как люди здесь вообще спят. А потом пылающая сеть стала исчезать по кускам, уступая наползающей тьме – будто кто опрокинул на землю ведро сверхтекучей черной краски. Меньше, чем за десять секунд, всю Евразию накрыла первобытная тьма – та, что внушала суеверный ужас нашим бородатым предкам, вынуждая их жаться к костру.

Картина взволновала меня настолько, что я вскочил с пола и заходил взад-вперёд. Кто это мне показал? Вайолет? Вильгельмина? Между бровей хакера обозначились морщины. Я отцепил перчатку скафандра и положил руку ему на голову. Мы здесь, дружище. Мы всё контролируем… Мы ни за что тебя не бросим. Словно в ответ на моё прикосновение уголки его рта слегка разошлись в стороны.

Вот на экране газетная публикация: «Рэймонд Линдон купил технологию, открывающую путь к звёздам». Вот другая статья – «Рэймонд Линдон побывал на открытии комплекса „Сольвейг“». На фотографии – измождённый костлявый блондин с пугливыми глазами, плохой осанкой и висящей кожей на лице. Судя по тексту – ему здесь cорок восемь. Но разве так должен выглядеть миллиардер в самом расцвете лет, к чьим услугам – лучшие достижения мировой медицины?

«Спутники, которым не страшны солнечные вспышки: „Линдон Пауэр“ обыгрывает СССР на ниве космических технологий», – гласит следующий заголовок. «Таким образом я хочу почтить память молодого учёного Вильгельмины Келлер, трагически погибшей от руки моего брата», – говорит голограмма Рэймонда – настолько реалистичная, что можно принять её за живого человека и даже попытаться поздороваться с ней за руку. Видна каждая морщинка, каждая жилка в глазу. Жуть, если честно.

– Солнечный путь… Солнечный путь к звёздам, Уинстон!!! – Олег потряс меня за плечо. – Всё сходится! Башня и спутники ловят потоки солнечного ветра… При этом спутники управляются отсюда через ретранслятор… Управляются до сих пор… Линдоны воспользовались настоящей солнечной бурей, многократно усилив ее эффект! А свои устройства защитили. Не знаю, чего там желал этот чокнутый Герион, но его семейке явно не хватало полного господства над миром.

– Я подозревал. Но почему Вильгельмина умолчала о самом главном? Почему сказала, что башня всего лишь блокирует радиосвязь на Земле?

– Боялась… Боялась, как бы мы тут всё не уничтожили вместе с ней. А может… Знаешь, меня не раз посещала мысль, что Вильгельминой назвался сам Герион, чтобы с нами поиграть. Сопроводить нас до нашей последней черты – а там прихлопнуть, как мух. Ему же скучно стало за столько-то лет…

– Что же, по-твоему, он – сам себе враг? – размышлял я. – Никто в своём уме не станет выкладывать потенциальному противнику ту информацию, что нам выдала Вильгельмина!

– Уинстон, ты рассуждаешь, как нормальный человек, – присоединилась к нашему разговору Катрина. – Но Герион нормальным не был. Он убивал ради забавы – в те времена, когда тайные службы знали о каждом чихе любого человека на Земле… Какая ирония, что бессмертным стал столь извращённый разум!

На экране тем временем нарисовалась бегущая строка, гласившая: «Женщина-учёный из Гелиополиса исчезла после лекции в американском институте», а спустя секунду появилась новая голограмма – голубоглазая девушка с тёмными волосами и шрамиком под нижней губой. Её, конечно, я тоже узнал. Ив. То есть Ви. Вильгельмина Хейсс. Наша Вильгельмина зачем-то указала свою фамилию как Келлер. Но тут и разбираться нечего, кто есть кто…

– Холод и мрак! Он так ею одержим, что пытается воссоздать повсюду… – хрипло вымолвил Олег.

Голограмма из зала суда. Герион Линдон слушает оглашение приговора и улыбается так, словно только что его провозгласили богом.

– Вы же поняли, кого изображал тот мальчишка… Ли… То бишь Линдон. Уинстон, отключай Тэцуо, прямо сейчас – и выбирайтесь! – потребовала Катрина. – У меня завершилась проверка того разговора с Сафроновым… Совпадение – девяносто девять и шесть десятых процента! Голос собеседника опредёлен как искусственный.

– Кэт, Вайолета отключать нельзя! Он сам не пробовал режим экстренного выхода. Мы не можем так рисковать без необходимости! И потом, задачу нужно завершить!

– Задачу, которую поставил перед нами Майрон. Майрон, чью вину я почти доказала… Обосновал он её, конечно, хорошо. Но думаю, цели у него другие.

– Ты не поняла? Никто не в безопасности – ни Земля, ни Марс – пока здесь происходит то, что происходит…

– Правда? Где хоть один признак того, что на «Сольвейг» есть хоть что-то способное долететь до Марса или даже до Земли? – не унималась Катрина. – Мы толком не исследовали заводы, мы послушались Вильгельмину и сразу пошли искать компьютер, в то время как сначала нужно было изучить цеха, понять, чем может быть опасна эта техника. Холод и мрак, лучше б и вправду разнести челноком ретранслятор, а затем вернуться сюда с ядерным оружием! В прошлый раз ему нужен был корабль, а в этот он хочет получить вас!.. Может, решил поиграться с биомеханикой? Получить вашу ДНК? Забрать у Тэцуо его импланты?.. – голос сестры становился громче с каждой секундой.

– Отставить истерику, Кэт! – рявкнул я. – Только Вайолет с ним сейчас и справится!..

– Что с ним точно справится, так это «Сергей Королёв», которого и нужно было отправлять на разгром этой чертовой базы! И не будь у Майрона двойного дна, он так бы и поступил! Уинстон, умоляю, хоть ты не пляши под его дудку!..

– Кэт, успокойся, Солнца ради! Ты сама не понимаешь, что несёшь! – отрезал я. Боезаряды «Королёва» – корабля класса «космос – космос» были рассчитаны на другие космические аппараты или небольшие астероиды. Сдетонировав на «Сольвейг», они могли нанести базе лишь некоторый урон. Но не фатальный.

Хакер в кресле подёргивался, словно ему снился кошмар: несколько раз его глаза широко распахивались и закрывались вновь. Тридцать минут, сорок – и вот ещё один час. От беспокойства и усталости меня скручивало в бараний рог. Жаль, что за годы службы я так и не получил ни одного нейропорта, иначе разделил бы с Вайолетом его страшный сон…

– Правильно делаешь, что не слушаешь баб! – звякнул из дверей голос Ли. Только сейчас я обратил внимание, что парень был одет во всё белое?

– Зачем ты здесь, Герион? – с вызовом спросил я.

– Сказать, что я не враг – ни Вайолету, ни тебе, что б там ни говорила Ви. Я даже удивился, что вы так слепо ей доверились… Мы с ней ближе, чем любовники. Чем даже брат с сестрой, чем родитель и ребёнок…

– Ты поэтому хладнокровно стрелял ей в спину?

– Вильгельмина Хейсс и вправду погибла от моей руки. Но если б ты обратил внимание на дату смерти, то понял бы, что оказаться в виртуале она не могла, потому что на тот момент перенос сознания тестировали на дельфинах. А Вильгельмина Келлер, как ты уже понял, – ещё один мой аватар.

Даже если предвидеть очередной удар под дых и даже знать наперед, откуда он прилетит, менее больно от этого не становится. Больно понимать, что союзника у нас не было с самого начала… Что по лабиринту нас вёл Минотавр.

– Вы, друзья, имеете право знать кое-какие вещи – например, то, что ваш начальник – грёбаный властолюбец, и отправил вас сюда совсем не для того, чтобы вы возвращались живыми… А чтобы устранить самых любопытных ребят в общине. Он ведь не дурак – понимал же, что мы обязательно столкнёмся. Если честно, не ожидал от Майрона такой наивности: пытаться подчинить или уничтожить меня