Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

И только потом Кудьу крикнул тану, в одиночестве стоявшему среди мрачных погребальных ящиков:

– Открывай!

Тово подошел к ближайшему из тех черных ящиков, что были поменьше, рассудив, что с него начинать безопаснее, чем с больших.

– Постарайся не повредить содержимое, – произнес Кудьу, держась в отдалении. – Целый трофей лучше испорченного.

Не слушая болтовни пэкьу, тан предельно сосредоточился. Держа дрожащей рукой сделанный из клыка нож, он рассек обвязывающие ящик веревки. Потом, опираясь на одну руку, опустился на колени и, внимательно осмотрев ящик, обнаружил в боковой стенке шов, идущий по всей его длине. Очевидно, ящик был сделан из двух половинок, верхней и нижней, склеенных друг с другом.

Незнакомый мужчина, взирающий с портрета на крышке, выглядел таким безмятежным, что Тово стало почти жалко нарушать его покой.

Тан воткнул острие ножа в шов и почувствовал некоторое сопротивление: тот, кто изготавливал этот ящик, сделал свою работу на совесть. Набрав в легкие побольше воздуха и покрепче ухватив рукоять единственной рукой, Тово стал резать. Лезвие не встретило особого сопротивления, – это было все равно как свежевать корову или овцу. Единственное, ему приходилось следить за тем, чтобы нож не вошел слишком глубоко и не повредил содержимое.

Следуя шву, Тово прорезал все по кругу, пока верх ящика не отделился от низа. Теплый весенний воздух наполнился слабым запахом разложения. Тан убрал нож, еще раз глубоко вздохнул, чтобы унять бешено колотящееся сердце, и поднял крышку.

Двое гаринафиньих конюхов катались по грязному земляному полу кораля, сцепившись в схватке. Пока они обменивались оскорблениями и били друг друга по лицу, остальные рабы из разных частей загона побросали работу и собрались поглазеть на происходящее.

Пополнение в лице ледяных блох, приведенных таном-волком Ритой, нарушило сложившуюся среди конюхов иерархию. За два дня ситуация накалилась до предела, и наконец Китос, вожак ледяных блох, и Аллек, дюжая агонянка, державшая в страхе остальных конюхов, решили, что пришло время выяснить, кто сильнее.

Посмотреть на поединок собрались также и надсмотрщики-льуку. Вместо того чтобы разнять противников и плетью вернуть невольников к работе, они оживленно делали ставки на победителя. Жизнь в корале была на редкость однообразной и монотонной, и приставленные надзирать за рабами льуку, как правило уже слишком старые, чтобы идти на войну, радовались возможности понаблюдать за славной дракой. К тому же раздоры между рабами были льуку только на руку: пусть уж лучше они ненавидят друг друга, чем, объединившись, восстанут против захватчиков.

Некоторые делали ставки на Китоса, но большинство зрителей считало, что победит Аллек. Эта отчаянная агонянка, будучи настоящим мастером кулачного боя, уже покалечила и убила многих из тех, кто прежде бросал ей вызов.

Пока остальные рабы подбадривали дерущихся, пока кулаки противников с глухим стуком или со смачным хрустом сломанного хряща обрушивались друг на друга, пока зубы и кровавые брызги падали на усеянную навозом землю, – Тооф и Радия, незаметно для увлекшихся зрелищем надсмотрщиков, проскользнули в подземные камеры, где содержались в качестве заложников юные гаринафины.

Тооф подошел к одной из самок и показал ей костяной нож, который держал в руке. Рабам не разрешалось иметь оружие, но многие тайком изготавливали из выброшенных костей грубые орудия, чтобы иметь возможность нарезать жилистое мясо, подаваемое на обед, и тем самым сберечь зубы.

Молодая гаринафиниха отпрянула. Но будучи привязанной к стене толстыми веревками из сухожилий, далеко уйти не смогла. Бедняжка уже распахнула пасть, чтобы издать крик ужаса, полагая, что сейчас ее снова начнут мучить, дабы укрепить в родителях покорность.

– Тссс, – прошептал Тооф. Держа нож на виду у самки, он вытянул другую руку: на ладони у него лежали нарезанные ломтиками ягоды тольусы. – Я не собираюсь причинять тебе вред. Тише, милая. Пожалуйста, постарайся успокоиться. – Тон его был ласковым и убедительным.

Она успокоилась и осторожно лизнула ладонь. Конюх заворковал, подбадривая ее, и гаринафиниха, проворным языком сняв у него с ладони несколько ягод, стала с удовольствием жевать их. А Тооф тем временем тихонько поднес к ней нож и начал перерезать веревки из сухожилий, которыми она была привязана к стене.

Молодая самка напряглась на миг, ощутив движение ножа по веревке, но вскоре опять расслабилась: тольуса и ласковый голос конюха действовали умиротворяюще. Она не понимала, что происходит, но чувствовала, что Тоофу можно доверять: этот человек не причинит ей вреда.

Многие конюхи, терпя притеснения от надсмотрщиков-льуку, вымещали боль и унижение на беззащитных детенышах гаринафинов, и несчастные звери подчас несколько дней подряд оставались без пищи или копошились в собственных испражнениях. Хуже того, некоторые жестокие конюхи развлекались, забавы ради стравливая между собой молодняк и делая ставки, кто кому сломает рог или зуб. Изувеченного молодого гаринафина отправляли на убой, ведь, лишившись похожего на кинжал клыка, зверь уже был не в состоянии разжигать огонь. Однако Тооф и Радия никогда не обижали детенышей, проявляя по отношению к ним лишь нежность и заботу.

Схватка между Китосом и Аллек затянулась гораздо дольше, чем можно было ожидать. Едва лишь один из противников вроде бы начинал одерживать верх, как другой тут же с новыми силами кидался в бой – и откуда что бралось? Поединок получился настолько захватывающим, что никто даже и не заметил, как Тооф и Радия вернулись в толпу зевак. Когда пара борцов подкатилась к тому краю ристалища, где стояли двое льуку, Радия восхищенно присвистнула.

Внезапно Китос прекратил бой.

– Сдаюсь, – объявил он, отдуваясь, и выплюнул сгусток крови и два зуба, а потом закрыл голову руками, когда запыхавшаяся Аллек обрушила на него еще пару ударов, прежде чем в изнеможении отойти в сторону.

Ледяные блохи разочарованно загудели, тогда как агоны возликовали. Надсмотрщики-льуку распределили между собой выигрыш, а потом разогнали толпу несколькими щелчками плетей.

Тооф и Радия подошли к старшему конюху и высказали предложение: поскольку Аллек победила, агонам нужно дать выходной, а ледяные блохи и Китос пусть работают за двоих. Старший конюх согласился, радуясь возможности подлить масла в огонь вражды между двумя партиями рабов.

И вот, пока опытные конюхи-агоны дремали или играли в игры, примостившись в тени от изгороди загона, пленники, которых привела тан-волк Рита, под надзором Тоофа и Радии принялись за работу. Не пощадили даже Китоса, лицо которого распухло и покрылось синяками. Невольники с крайнего севера таскали гаринафиний навоз, наполняли кормушки, чистили и чинили седельные ремни, смазывали петли дверей в подземных темницах…

Тооф и Радия прохаживались между рядами взрослых гаринафинов и что-то шептали им на ухо. Некоторые животные, включая Алкира и Га-ала, встрепенулись, другие удивленно смотрели на двух