Из стали и соломы - Эрика Айви Роджерс

– Тогда что мы можем сделать? – спросила Шарлотта. – Как мне выманить образы у призраков, которые находятся под контролем заклинателя?

– Если они видят в нас угрозу, у тебя ничего не получится, – ответил Уорт. – Единственный вариант – проследить за ними, чтобы найти их кости.

– И заклинателя, который ими управляет.

Уорт кивнул. Шарлотта расправила плечи и позволила словам своей песни раствориться в ночи. Она потянулась к призракам своим сознанием, изо всех сил стараясь показать им доброту. Было ясно: они не доверяли ей. Если она не сможет этого изменить, они ничего ей не покажут.

Внезапно призраки ринулись к ней, склонив головы вперед, словно волки, готовые к нападению. Шарлотта почувствовала что-то. Не образы, а эмоции – неразбавленные и злые.

– Я вижу, – прошептала она. Эмоции призраков вспыхнули с новой силой, и она в панике отшатнулась. – Уорт, я не могу…

Страж встал с ней плечом к плечу, словно щитом окружая их ароматом лаванды, и Шарлотта жадно вдохнула, как будто тонула без этого запаха. Хватка Уорта на ее локте усилилась.

– Под их злобой таится что-то еще, – сказала Шарлотта, – но я не смогла разобрать…

– Возможно, они не могут дать тебе ничего больше.

Шарлотта бросила на призраков недовольный взгляд.

– Или просто не хотят.

Она сделала шаг вперед и пронзила духов своим сознанием, пытаясь отыскать чувство, скрытое за их яростью. Оба призрака замерли. Затем они пролетели мимо Шарлотты и Уорта и скрылись в противоположном конце переулка.

– Отличная работа, – проворчал Уорт.

Они бегом кинулись за призраками, но духи двигались быстро. Тихие ругательства Шарлотты эхом разлетелись в темноте, когда свет фонарей поблек за их спинами. Призраки неслись к городской стене рядом с рекой, но, когда Шарлотта и Уорт добрались до распутья, духи разделились и устремились в разные стороны. Правая дорога вела к баракам и дворцу. Левая – к входу в городскую канализацию.

– Разделимся, – решил Уорт.

Шарлотта тряхнула головой.

– После того, что сейчас произошло?

Уорт нетерпеливо взмахнул рукой.

– Шарлотта, отыщи призрака и попытайся снова. – Он пригвоздил ее к месту выразительным взглядом фиолетовых глаз. – Старайся усерднее.

Шарлотта взглянула на решетку, заслонявшую вход в канализацию, когда Уорт наклонился, чтобы открыть ее. Воздух, сочившийся оттуда, был значительно теплее. Отследить призрака там будет проще, но этого было недостаточно, чтобы забыть о запахе.

– Ты знаешь туннели лучше, чем я, – сказала Шарлотта. – Я наверняка потеряюсь.

Уорт вздохнул и начал спускаться по металлическим ступеням, ведущим в темноту.

– Ты у меня в долгу, – буркнул он. – И, Шарлотта… Будь осторожна. Если почувствуешь, что не справляешься, запомни место, в котором оказалась, и мы попробуем еще раз. Вместе.

Она кивнула и развернулась к дворцу, следуя за истончающимся следом второго призрака. Луна выглянула из-за пелены облаков, но призрак был слишком далеко, чтобы Шарлотта сумела разглядеть его очертания. И все же она не спешила, чтобы его не спугнуть.

Шарлотта с востока приблизилась к дворцовой площади, но ворота были закрыты. Она вернулась обратно по дороге, которой пришла, надеясь, что призрак не сбежал на территорию дворца. И даже если сбежал, возможно, он снова выйдет наружу и продолжит выполнять странное задание, которое заставило его отойти так далеко от своих костей.

Шарлотта направилась обратно вглубь Пуант-дю-Претр, пытаясь отыскать знакомый холодок. Началась легкая морось, и Шарлотта поглубже запахнула плащ. Ее тронуло знакомое беспокойство, и она склонила голову, вглядываясь во тьму.

В конце боковой улицы колыхалась тень – казалось, дух сам что-то ищет. Шарлотта следовала за призраком на некотором расстоянии, поворот за поворотом, пока не оказалась в глубине Пуант-дю-Претр. Большую часть этой улицы занимал монастырь, а над дорогой нависал переход, соединявший семинарию и архивы. По этим улицам ходили целые поколения служителей Безмолвных Богов.

Шарлотта ускорила шаг, оставляя монастырь и его тенистые арки позади. Следующая улица походила на маленькую копию Пуант-дю-Маршан, где каждая лавка и магазинчик предоставляли свои услуги специально для священнослужителей. Шарлотта следом за призраком двинулась через площадь, но, когда она добралась до противоположной стороны, дух исчез. Она закрыла глаза и потянулась своим сознанием вперед, обыскивая каждую улицу и переулок, что выходили на площадь, но вокруг было пусто.

Шарлотта раздраженно вздохнула, и в это мгновение в темноте эхом раздались шаги.

Она инстинктивно отступила в тень типографии, в витрине которой были выставлены книги, когда капитан Монтень прошел через площадь. Шарлотта сильнее вжалась в проем, стиснув рукоять рапиры, висевшей у нее на поясе, чтобы унять дрожь в руках. Что могло заставить Монтеня выйти в город в такой час?

Да и есть ли разница? Капитан сжег дотла фруктовые рощи ее семьи, и призраки, которые были захоронены в том лесу, наверняка испытали настоящий ужас, пробудившись посреди огненного хаоса. Быть может, Старый Бог даровал ей шанс. Если Шарлотта будет осторожна, ей легко удастся заставить его заплатить за содеянное прямо здесь и сейчас.

Напряжение сковало ее грудь, и Шарлотта сделала несколько глубоких вдохов, чтобы его унять. Она здесь не для этого. Она не может повторить то, что произошло во время их встречи на кладбище.

Капитан миновал ее укрытие. Он выглядел неопрятно: мундир был расстегнут, под ним виднелась мятая рубашка, а волосы торчали во все стороны. Вновь Шарлотта ощутила прохладное присутствие призраков.

Монтень резко остановился и склонил голову в сторону дрожащего холода. Мгновение простояв неподвижно, он тряхнул головой и скрылся в ближайшем переулке. Сколь бы невесомым ни было присутствие призрака, он его почувствовал. Шарлотта знала, что должна отправиться за призраком, но она больше его не ощущала. Поэтому, подчинившись жгучему любопытству, она направилась в противоположную сторону.

Если капитан так тонко чувствовал присутствие призраков, существовала весомая вероятность того, что он был наделен тем же даром, что и Шарлотта. Ее дар был одиноким и темным. Он предназначался для того, чтобы нести милосердие и помогать, но все равно отделял ее от простых смертных, делал ее иной. Возможно ли, что влечение, которое она испытывала к Монтеню, возникло из-за чего-то столь простого, как общий дар? Или…

Шарлотта сжала челюсти, чтобы не позволить ругательству нарушить тишину. Что, если капитан Люк де Монтень не был одарен способностью упокоевать? Что, если он, напротив, умел управлять призраками? Его тьма взывала к ней, в этом не было сомнений. Вопрос заключался лишь в том, может ли капитан помочь ей или же обладает способностью причинить серьезный вред.

Шарлотта на цыпочках прокралась к углу переулка, в котором исчез капитан. Она старалась дышать медленно и придерживала рапиру, чтобы та не гремела с каждым ее шагом. Вот он, стоит, склонив голову перед сплошной стеной. В отличие от того раза, когда Шарлотта нашла его на кладбище, Монтень молчал. С его губ не лилась молитва. Он одиноко замер в темноте, вперившись взглядом в булыжник под ногами.

Рука, плетью висевшая вдоль его тела, задрожала. Монтень сунул ее в карман и достал оттуда что-то маленькое и круглое. Апельсин.

Он прижал фрукт к лицу и втянул носом воздух. Медленно вдохнул потрясающий яркий аромат ее дома. Глаза Монтеня закрылись, и во тьме, окутывающей переулок, Шарлотта увидела, как он сжал свободную руку в кулак, отчего побелели костяшки пальцев.

Ее собственные пальцы до боли сжались вокруг рукояти кинжала. Рощи превратились в пепел, а у него хватало наглости носить в кармане напоминание о них? Чтобы успокоить некую извращенную тоску? Или чтобы напомнить о том, что он совершил, и позволить вновь насладиться мгновением триумфа?

Когда капитан наконец покинул переулок, Шарлотта направилась следом. Его шаг замедлился, словно время, проведенное в переулке, утомило его. Монтень нырнул в здание, лишенное опознавательных знаков. Дождавшись, когда его шаги стихнут, Шарлотта вошла за ним.

Ее встретил длинный узкий коридор, освещенный тусклыми лампами. Воздух был влажным. Это вновь напомнило Шарлотте о доме, заставив ее сердце сжаться. Она шла по коридору, пока не заметила прохода, вдоль которого тянулся ряд дверей.