Союз трёх императоров - Сергей Анатольевич Балакин

На совещание, состоявшееся в кают-компании флагманского линкора «Айрон Дьюк», были приглашены командиры соединений и некоторых наиболее крупных кораблей. Тон встрече задал военный министр:

– Славные традиции Королевского флота… Меч против русско-прусского милитаризма и деспотизма… Общественность ждёт от великого флота великой победы!

Не менее пафосно выступили Бальфур и Джексон. Монарх же, взявший слово последним, был чрезвычайно краток.

– Родина ждёт, что каждый из вас с честью исполнит свой долг, – процитировал он Нельсона и поднял бокал с шампанским.

Стало ясно, что генеральное сражение двух линейных флотов отныне неизбежно. И произойдёт оно очень скоро – месяца через два, а то и раньше.

* * *

Утром 23 мая на Копенгагенский рейд вошли два корабля-исполина – линейные крейсера «Измаил» и «Бородино». Сопровождавшие их эсминцы-«новики» стали на якорь мористее. Через двадцать минут к борту штабного судна «Кречет» подвалил моторный катер с флагманского «Бородино». По трапу поднялся командующий прибывшим отрядом контр-адмирал Свиты Его Императорского Величества Михаил Весёлкин. На палубе его встречал командующий Балтфлотом вице-адмирал Канин.

– С благополучным прибытием вас! – приветствовал гостя командующий. – Вижу, вижу ваших богатырей! Обратно поедем вместе – мне не терпится побывать на новых кораблях. Очень хочется взглянуть на них поближе.

Весёлкин улыбнулся:

– Разумеется. Подготовка к смотру ведётся полным ходом. Только, Василий Александрович, мне бы хотелось узнать последние новости о подготовке операции… Успеем ли мы принять в ней участие?

– Отряд вице-адмирала Бахирева в составе четырёх линкоров включён в состав Хохзеефлотте и будет действовать совместно с эскадрой Хиппера. Прикрывать отряд будут 1-й и 3-й дивизионы эсминцев под общим командованием капитана 1-го ранга Щастного. Возможно, в состав главных сил также войдут «Андрей» и «Павел».

– Меня интересует участие моих линкоров, – уточнил Весёлкин.

– Увольте, Михал Михалыч! – удивился Канин. – Оба ваших корабля только-только приняты флотом. Экипажи не сплаванные, техника ещё не освоена… Вам нужно как минимум месяца три усиленной подготовки, и только потом можно будет говорить о включении линкоров в первую линию.

– Смею вас заверить: экипажи отлично освоили свои корабли в процессе заводских испытаний. Я в этом абсолютно уверен. За время перехода из Кронштадта в Копенгаген не произошло ни одного сбоя или отказа техники. Все офицеры рвутся в бой и будут разочарованы, если долгожданное генеральное сражение с Гранд Флитом пройдёт без них. Я тоже считаю, что наши корабли – сильнейшие в мире, и потому обязаны участвовать в предстоящей операции.

– Нет, я этого позволить не могу! Мы не можем рисковать столь ценными боевыми единицами.

– Василий Александрович! Прошу вас – под мою личную ответственность!

Командующий Балтийским флотом поправил указательным пальцем пенсне на переносице и строго посмотрел снизу вверх на румяного богатыря Весёлкина:

– Хорошо, мы рассмотрим ваше предложение на завтрашнем совещании. Послушаем, что скажут младшие флагманы. Но заявляю вам ещё раз: лично я буду против!..

По силуэту новые сверхдредноуты были похожи на своих предшественников типа «Севастополь» – те же разнесённые по длине корпуса трёхорудийные башни главного калибра, две толстые дымовые трубы, невысокие мачты, почти полное отсутствие надстроек… Но чем ближе к ним подходил адмиральский катер, тем заметнее становилась разница. Водоизмещение «измаилов» в нормальном грузу составляло 34 тысячи тонн – в полтора раза больше, чем у «севастополей». Корпус был значительно длиннее, надводный борт, особенно в носу, выше. Но самое сильное впечатление производила артиллерия. Двенадцать чудовищных 14-дюймовых орудий могли за один залп выбросить 8976 кг взрывчатки и стали, в то время как 12-дюймовки линкора «Севастополь» – 5652 кг. Но это ещё не всё. Огромная длина орудийных стволов – 52 калибра или 18,5 метра – обеспечивала тяжёлому 750-килограммовому снаряду очень высокую для такого веса начальную скорость – 731 м/с. Ну, а если к сказанному добавить 28-узловую скорость линейного крейсера, то мнение об «Измаиле» как о самом сильном артиллерийском корабле мира начинает выглядеть небезосновательным. Новый корабль представлял собой подлинный шедевр, символ достижений отечественного судостроения. Да и не только судостроения – научно-технического прогресса вообще.

* * *

Вахтенный офицер линейного крейсера «Бородино» Митенька Климентьев – или, если следовать официозу, мичман Климентьев 3-й – пристально вглядывался в подходивший к парадному трапу катер, пытаясь по виду адмирала Весёлкина понять, с какими вестями тот прибыл из штаба. Час назад мичман заключил с гардемарином Радивановским пари на серебряный рубль: он считал, что им в ближайшие пару недель предстоит серьёзное дело, а его оппонент был уверен в обратном. Мол, осторожный командующий флотом ни за что не станет риско-

вать новейшими кораблями, и в предстоящей операции Флот Открытого моря будет действовать без них. Примечательно, что о вроде как секретном плане выхода в Немецкое море для генерального сражения знали поголовно все моряки.

Весёлкин взбежал по трапу, мимолётно козырнул вытянувшемуся вахтенному мичману и в сопровождении адъютанта помчался на шкафут. «Ага, – подумал Митенька. – Похоже, мой капитал увеличился на рубль!».

Митенька был однокашником Казанцева, Мунивердича и Аренса. В Морском корпусе к нему почему-то приклеилось прозвище Прынц. Возможно, из-за своего высокомерия или из-за манер, казавшихся его товарищам аристократическими. По происхождению он был из родовитых, но небогатых дворян; учился довольно хорошо, однако во время морской практики сильно страдал от качки, из-за чего среди сокурсников часто становился объектом насмешек. Отец Климентьева, отставной полковник-кавалерист, с детства приучил Митю к верховой езде, но тот, подобно Казанцеву, вдруг захотел стать моряком. Потом, оказавшись на практике на учебном судне «Верный», он слегка засомневался в правильности своего выбора, но было уже поздно. После выпуска из Морского корпуса Климентьев попал гардемарином на строившийся линейный крейсер «Бородино». Начало карьеры складывалось удачно: участие в постройке и испытаниях корабля позволило хорошо изучить его материальную часть, а пребывание в Петербурге и Кронштадте – окончить Артиллерийский класс без отрыва от службы. Через год Климентьев получил чин мичмана, а ещё через восемь месяцев стал командиром плутонга противоминных 130-мм орудий.

На построении перед спуском флага было объявлено, что русская эскадра в составе шести дредноутов войдёт в состав главных сил объединённого российско-германского флота. Командующим эскадрой назначается вице-адмирал Бахирев, а младшим флагманом – контр-адмирал Весёлкин. Экипаж «Бородино» встретил эту новость дружным «ура».

Для Михаила Коронатовича Бахирева, произведённого в вице-адмиралы всего две недели назад, весть о том, что именно он, а не Колчак, возглавит русскую эскадру, стала неожиданностью. Конечно же, он обрадовался: судьба дарит ему уникальный шанс войти в историю! Зато Михаил Михайлович Весёлкин решению командующего Атлантическим флотом адмирала

Колчака остаться на берегу нисколько не удивился. В личной беседе с Бахиревым