Зловещие топи - Виолетта Орлова

«Если она тебе так уж понадобилась – возьми насовсем».

Глава 10. Вот голод и язва, и скорбь, и теснота посланы как бичи для исправления

Никто так и не смог заснуть. Впервые в истории Доргейма заключенные массово восставали против сложившегося порядка и всесильного господина болот – Тени. А любое сопротивление и борьба неизменно влекут за собой страшные риски для жизни. Лишь Артур знал, что Тень не убивает; остальные же боялись смерти, что, впрочем, вполне объяснимо: ведь все они были молоды и страстно хотели жить.

Глухой ночью к нарам, на которых в ожидании назначенного часа бодрствовал Артур, тихо подошел Джехар.

– Спишь? – осторожно поинтересовался вожак.

– Нет, – был такой же тихий ответ.

– Пора. Спайк, Четверка, Чанг уже готовы. Остальных выведет Одди.

Без лишних слов узники покинули темницу. Пока самонадеянные беглецы еще не осознали в полной мере, что отныне образуют некий отряд, единое целое. А это налагало свои обязательства. Возможно, весь успех предприятия зависел теперь от их совместных, слаженных действий. Между тем, выходя из Северного дола, ребята еще были разобщены внутренне; каждый, казалось, намеревался отделиться тотчас же, как только подвернется благоприятная возможность. Когда юноши уже выходили на улицу, Артур вдруг нерешительно остановился, в беспокойстве оглядываясь назад. Джехар с волнением покосился на товарища.

– Подожди, – пробормотал клипсянин с озабоченным выражением лица. – Кажется, я забыл взять свой берестяной короб! Там деньги, еда и карта. Мне непременно нужно вернуться.

– Фу ты! – язвительно вымолвил Спайки. – У тебя что, голова брюквенной кашей набита?

– Пойти с тобой? – взволнованно поинтересовался Джехар, предупреждающе ткнув локтем в бок не в меру задиристого блондина. Артур отрицательно покачал головой.

– Нет, идите без меня, Оделян наверняка уже ждет. Я быстро вернусь за коробом, а потом сразу догоню вас.

– Хорошо, – нехотя пробормотал Джехар, бросив на Артура пронизывающий взгляд. Казалось, чрезмерно догадливый юноша начал подозревать что-то неладное. – Тогда встречаемся у Гнилого болота. Только прошу тебя, Бунтарь, постарайся не разбудить надзирателей.

– Конечно, – успокаивающе улыбнулся Артур и вновь скрылся в Северном доле. Отлично, его хитрая уловка удалась. Клипсянин действительно забыл берестяной кошель под своим матрасом, однако сделал он это вовсе не случайно, а намеренно. Вернувшись в осиротевшую камеру, клипсянин сперва взял драгоценный короб, а затем окинул грустным взглядом свое временное пристанище. Безусловно, свобода манила, опьяняла и кружила голову, но благородный юноша не забывал тех, кто по доброй воле согласился остаться. Неприкасаемые, отец Инка… Он сильно тревожился за них, а более всего – за отважного Джехара, который, рискуя собой, оказывал им поддержку в их весьма сомнительном предприятии. Но медлить было нельзя, тем более что юноша обязан был выполнить свое обещание.

Незаметно проскользнув по темному коридору, он вновь покинул казармы, но теперь уже, как он страстно надеялся, навсегда. Затем клипсянин направился в сторону, противоположную от той, куда пошли беглецы. Знакомые кочки мелькали перед глазами, а затем появился и он – третий зиндан, карцер для провинившихся. Как и следовало ожидать, Азор не спал. Пленник с алчным нетерпением ждал своего спасителя. Наверное, он продолжил бы ждать и в том случае, если бы даже Артур обманул его. Надежда, пусть и несбыточная, возвращает к жизни.

Увидев наконец Артура, он энергично бросился к шершавой стенке кувшина и, казалось, готов был скулить от радости, как щенок, издали заприметивший своего любимого хозяина. Не говоря ни слова, Артур скинул тому веревку, которой его предусмотрительно снабдил естествознатель. Разумеется, Доланд не мог даже и предположить, что его ценный дар будет использоваться в качестве средства спасения коварного убийцы и даже, возможно, самого преступного обитателя Доргейма, если не считать Тени. Один конец веревки Артур ловко привязал к дереву, которое росло у входа в карцер, другой же сбросил Азору.

– Держись за нее и попытайся забраться. Наверху я подхвачу тебя, – сказал клипсянин. Азор с готовностью мотнул головой, истово вцепившись в спасительную веревку. Волнение, вот уже сутки будоражившее его разум, придало сил истощенному организму; подобно ловкой обезьяне, юноша смог быстро вскарабкаться наверх. Впрочем, Артуру все же пришлось чуть помочь ему. Теперь они стояли друг напротив друга: один – взлохмаченный, избитый, дрожащий от озноба и страха, и другой – спокойный, уверенный, решительный. Чтобы унять дрожь во всем теле, Азор обхватил себя руками, но это отнюдь не придало его виду уверенности и былого апломба.

– Ну, спасибо, что ли, братишка, – пробормотал он, воровато пряча взгляд.

– За мной идти не надо. Советую быстрее уходить из Доргейма, пока тюремщики не опомнились, – сказал Артур и сунул тому в руку кусок хлеба и маленький ломтик аппетитного белого сала с розовыми прожилками. Азор с жадностью вцепился в кусок и, воровато оглядываясь по сторонам, тут же сунул лакомство себе в рот. Было впечатление, что он даже не прожевал его. От его былого благородного вида не осталось и следа; казалось, с него, как с луковицы счистили шелуху, а под ней оказался он настоящий – дикий, озлобившийся на весь мир звереныш.

После этого они немедленно расстались, и каждый направился в свою сторону. Артур сразу же перестал думать об Азоре, поскольку имелись вещи поважнее, о которых стоило бы озаботиться. Правильно ли он сделал, что освободил убийцу? Успел ли Азор исправиться, находясь в карцере, либо же он только лицемерно делал вид, что раскаивается? Эти вопросы кому-то не покажутся праздными, но Артур отчетливо понимал, что не ему следует давать на них ответ.

Юноша торопился нагнать своих. Темная безветренная ночь, мокрый падающий снег, черные фигуры карагачей и разлапистых елей напомнили вдруг Артуру тот день, когда он вместе со своими друзьями покинул Троссард-Холл, чтобы отправиться навстречу неизвестному и загадочному Тимпатру. На сердце его тогда было легко и спокойно, теперь же юноша был обуреваем волнением и тоской по своим близким. Он искренне надеялся, что дорога, открывавшаяся перед ним, приведет его к друзьям.

Болота тянулись перед ним черной полосой; снег, падая, тут же таял, превращаясь в жижу, а в душе Артура появилось легкое приятное томление, как всегда бывало перед дальним путешествием. Жаль, что он не успел попрощаться с Базилом и его компанией. Обидно, что не получилось рассказать Доланду про Инка. Но мрачный Доргейм, оставаясь за спиной юноши, словно бы стирался из его воспоминаний; каждый новый шаг вперед погружал в забвение дни, проведенные в колонии. Дорога настолько окрылила Артура, что он, замечтавшись, почти удивился, столкнувшись с обеспокоенным Джехаром, Одди и всеми