Зловещие топи - Виолетта Орлова

Увидев, что Артур продолжает с откровенным подозрением коситься на него, Питбуль сделал шаг в сторону и развел руками.

– Вот, видишь, говорил же, что не трону! На самом деле, ты кое в чем подсобил мне, Бунтарь. До того памятного вечера с Четверкой у меня совсем не было друзей, одни лишь завистники и трусы. Потом же, начав вести себя по-другому, я обнаружил, что людей ко мне тянет вовсе не от того, что они меня боятся. Им действительно стало приятно со мной общаться! А ведь это целиком и полностью твоя заслуга. Не верю я, чтобы наш задохлик, ну, Четверка то есть, придумал бы всю историю с Духом. Слишком уж хитро. Но, признаться, вы меня здорово одурачили, как последнего болвана!

– Его зовут Уткен, а меня Артур, – дерзко заявил тогда клипсянин. – Мы уже не в Доргейме, значит, и клички ни к чему.

Единица растерянно улыбнулся.

– А если я не помню другого имени? Да и откуда у доргеймцев, отвергнутых всеми и забытых, настоящие имена? Но если уж это доставит тебе удовольствие, зови меня братец Пит. Это мне куда больше по душе, чем Питбуль.

– Договорились, – хмыкнул Артур.

– Я пошел за тобой, чтобы помочь собрать хворост, – с некоторым смущением проговорил новообращенный братец Пит. – И не удержался от маленькой мести. Признайся, ведь у тебя поджилки затряслись, а? Когда ты меня увидел?

– Да, – честно ответил юноша и тут же добавил с насмешливой улыбкой: – Я ведь действительно испугался за твою участь.

В первую секунду Единица не сообразил, что Артур имеет в виду. Однако потом, догадавшись, рассмеялся низким басом, откинув назад голову.

Вместе они довольно быстро собрали хворост. Преимущество вмешательства Единицы в процесс сбора дров было огромным – он, наверное, смог бы утащить на своей широкой спине весь лес, да и самого Артура в придачу.

Спайки, заприметив их, противно ухмыльнулся.

– Мы уж думали, тебе крышка, Бунтарь. Одди предположила, что тебя искупают в болоте, я же был больше склонен к версии, что тебя подвесят на суку. А Четверка вообще уже готовился идти по вашему следу. Что же ты так пугаешь своего приятеля?

– Ваши версии слишком примитивны, – усмехнулся Артур.

– Ну не всем же быть такими смекалистыми, как ты, новичок.

– Мы уже не в Доргейме, и правила изменились. Мы должны держаться вместе, а не пререкаться по пустякам. В противном случае нам не выбраться.

– Вот как? Неужто ты у нас теперь главный?

Артур смерил Спайки презрительным взглядом.

– Чтобы принимать решения и нести за них ответственность, вовсе не обязательно быть главным. Но если тебе так хочется видеть меня в этом образе – пожалуйста.

– Ты слышала, Одди? Что он себе позволяет! – возмущенно воскликнул веснушчатый блондин, приподнимаясь на месте. Казалось, он был готов, подобно разъяренному петуху, наброситься на Артура, однако Единица предостерегающе поднял руку:

– Еще одно слово от тебя услышу, Спайк, накормлю лягушками. Мы в бегах, за нами наверняка уже послали собак. И без твоих криков тошно.

Блондин так удивился, что даже замер. Почему-то он был изначально убежден, что Питбуль на его стороне! Да и как могло быть иначе, когда Артур с Четверкой провернули над Единицей такую скверную шутку! Но, как выяснилось, самоуверенный новичок очень быстро переманивает других на свою сторону. С минуту простояв на месте с чрезвычайно глупым видом, Спайки вновь плюхнулся на пенек, служивший ему стулом.

– Наш Бунтарь всем по душе… И Джеху, и тебе, Пит. Забыл уже, как он тебя извиняться заставил перед всеми? Или так нравится унижаться? – злобно пробурчал он и уперся взглядом в огненные всполохи от костра.

– Вас, конечно, очень занятно слушать, щеночки, – вдруг подала голос Одди. – Но кое-что вы должны усвоить раз и навсегда: я главная, а вы мне подчиняетесь без ропота. Если же кто-то будет выступать против…

Артур толком не успел понять, что произошло: Одди молниеносно вытянула вперед ладонь, как будто прямо из центра которой вылетело смертоносное оружие – стальной нож с красивым изумрудом на рукояти. Нож лихо пронесся между Единицей и Артуром, чуть не задев обоих, и со свистом вонзился в дерево позади. Шокированные ребята замолчали, а Оделян победоносно улыбнулась.

– Я сражаюсь лучше любого из вас. Поэтому не советую оспаривать мое главенствующее положение.

Никто не высказался против, однако один факт был совершенно очевиден: вне Доргейма Оделян стала одной из них, не лучше и не хуже. За ней уже не стоял могущественный Дух, готовый немедленно покарать за любое неправильное действие. Здесь не было Джехара, главного пособника Одди, злых тюремщиков, мрачного зиндана, камер и кандалов. А в самом начале пути Артур, сам того не желая, показал остальным, что авторитет Одди не так уж и непререкаем. Поэтому, несмотря на зрелищное и весьма красноречивое представление, каждый затаил внутри себя нечто особенное, но лишь в одном злобном сердце это отчетливо походило на мятеж.

Спали они мало. Оделян несколько раз переворачивала песочные часы; Артур сквозь полуприкрытые ресницы следил за ее действиями. Прошло около часа. Недостаточно для тех, кто брел всю ночь по колено в грязи. Но оставаться было опасно, поэтому путники не роптали. К вечеру они благополучно покинули край топей и дошли до печально известного в Полидексе Разбойного тракта.

Это была довольно широкая грунтовая дорога, соединявшая Беру и Полидексу. По ней лениво перемещались длинные караваны, груженые всякими столичными товарами – сушеными короедами в сахаре, пахучим чаем Ваах-лаба, лекарствами из толченой древесной коры, одеждой, сшитой по последней беруанской моде. На тракте имелось несколько занятных постоялых дворов: для купцов – чтобы те смочили горло горячим ароматным кофе с корицей и закусили сладким шербетом, и для лошадей – чтобы те, в свою очередь, вдоволь напились родниковой воды и отдохнули от монотонного и совершенно бессмысленного для них продвижения. Однако знающие армуты не любили эту дорогу из-за отсутствия надлежащей охраны и большой вероятности оказаться жертвами нападения разбойников, каковых здесь промышляло немало. Одни трудятся, чтобы преуспеть, иные же предпочитают бесплатно пользоваться чужим трудом, прилагая к этому минимум усилий.

И если отряды головорезов и убийц еще остерегались нападать на большие караваны, то купцами-одиночками они вовсе не гнушались. (Поэтому, когда имелась возможность избежать ненадежного Разбойного тракта, купцы предпочитали ею обязательно воспользоваться.) Однако у маленького отряда доргеймцев, увы, альтернатив не было никаких. Они при всем желании не могли избежать коварной дороги, поскольку местность вокруг была слишком болотистой и непредсказуемой.

Когда беглецы, уставшие и голодные, подошли, наконец, к дороге, Оделян сурово посмотрела на своих спутников и