Лесная обитель - Мэрион Зиммер Брэдли

Так что королева призвала служанок, и наварили они для гостей еще каши и напекли овсяных лепешек. Но сколько бы снеди ни ставили они перед старухой, та все ворчала: «Я не наелась!»

А вторая старуха, которая с бородой, пожаловалась: «Меня томит жажда!» И притащили ей бочонок пива, и осушила она его одним глотком, и снова заныла: «Не напилась я!» Тут хозяева испугались, что старухи съедят у них все запасы, заготовленные на зиму, и вышли за двери и принялись советоваться, что с прожорливыми гостьями делать. Тут явилась пред ними женщина-фэйри из волшебного холма и поздоровалась с королевой: «Да хранят тебя боги, добрая госпожа, отчего ты плачешь?» И рассказала королева про трех страхолюдных старух, которые, того гляди, сожрут все, что есть в доме и в усадьбе, а потом, пожалуй, закусят и хозяевами. А женщина-фэйри подсказала ей, как поступить.

И вот королева вернулась в дом и взялась за вязанье. Наконец первая карга полюбопытствовала: «Что ты такое вяжешь, бабуля?»

«Саван вяжу, милая тетушка», – отвечала королева.

«И для кого ж этот саван, бабуля?» – пробубнила вторая карга сквозь бороду.

«Да для первого же бездомного бродяги, который мне только повстречается нынче ночью, милая тетушка».

Спустя какое-то время третья карга, чмокнув свинью в пятачок, спросила: «А когда ж саван пойдет в дело, бабуля?»

И тут в дом вбежал король и закричал: «Черная гора и небо над нею объяты пламенем!»

Услышав это, три старухи завопили: «Увы нам, увы, умер наш отец» – и выбежали за двери. Больше никто и никогда не видел их в тех краях, а если и видел, так мне о том не сказывал.

Диэда умолкла. В наступившей тишине никто не произнес ни слова, только ветер гулко завывал за окном.

– Помню, давным-давно похожую историю рассказывала Кейлин; ты не от нее ли узнала эту сказку? – наконец промолвила Миэллин.

– Нет, не от нее, – отозвалась Диэда. – Я слышала ее от отца, когда еще была совсем мала.

– Наверное, это очень древнее предание, – задумчиво проговорила Миэллин. – А твой отец – один из величайших бардов. Но ты рассказываешь не хуже любого друида. Ты или Кейлин вполне могли бы возглавить школу друидов вместо Арданоса.

– Да уж, всенепременно, – фыркнула Диэда. – А почему бы нам и судьями не стать?

«В самом деле, почему бы и нет?» – подумала про себя Эйлан. У Кейлин нашлось бы что на это ответить, да только Кейлин рядом не было.

Глава 13

Заверив Валерия, что с его племянницей все благополучно – девочка здорова и счастлива в Лесной обители, окруженная заботами Эйлан, – Гай стал прикидывать, как бы ему поскорее уехать из лагеря, пока отец не начал снова донимать его разговорами о выгодном браке. Повидавшись с Эйлан, юноша еще больше укрепился в своем нежелании жениться на какой-то там римлянке. С тех пор как умер император Тит и к власти пришел Домициан, в империи царил хаос, и Гай видел, что отец заинтересован в новых союзах и связях.

Спустя какое-то время юноша снова собрался в город. Утро выдалось теплым и душным, но на западе уже собирались тучи, и волосы ерошил холодный ветер. Один бывалый центурион как-то раз однажды сказал Гаю, что в этой стране есть два способа определить погоду: если на горизонте видны холмы, значит, дождь собирается, а если не видны, значит, уже идет. Старый солдат тогда удрученно хмыкнул: он стосковался по ясным синим небесам Италии. А вот Гай сейчас только радовался ветру и мороси, дыша вольно, всей грудью. Упали первые тяжелые капли, и римляне кинулись под крышу. На улице остался лишь один человек, кроме Гая: он стоял неподвижно, запрокинув лицо к небу.

Гай узнал Кинрика – и не слишком тому удивился.

– Пойдем выпьем по чаше винца? – Молодой офицер махнул рукой в сторону винного погребка, где приятели встречались в прошлый раз.

– Спасибо, но, пожалуй, нет. И лучше не говори никому, что меня видел. Собственно говоря, тебе хорошо бы знать о моих делах как можно меньше. Тогда мне не придется просить тебя лгать.

– Ты, никак, шутишь? – изогнул бровь Гай.

– Эх, если бы! Мне вообще не след тут с тобой разговоры разговаривать; хотя ты, конечно, всегда сможешь, не кривя душою, сказать, что случайно меня встретил.

– Не тревожься, – откликнулся Гай, оглядевшись по сторонам. Налетел порыв ветра вместе с дождем; тугие капли, падая на дорогу, вздымали крохотные столбики пыли. – Все добропорядочные римляне уже попрятались под крышу, им дела нет до двух остолопов, что мокнут себе на улице. Послушай, Кинрик, мне нужно поговорить с тобою об Эйлан…

Кинрик поморщился.

– Умоляю, не надо. Это была моя самая большая ошибка за год: Лианнон рвала и метала. Ничего страшного не произошло, но не пытайся снова увидеться с моей молочной сестрой. – Юный бритт беспокойно заозирался. – Даже если ты можешь себе такое позволить, не должно, чтобы меня видели в обществе офицера имперской армии, а ты к тому же при полном параде. Больше скажу: если мы снова случайно столкнемся на улице, лучше сделай вид, что меня не знаешь. Я не обижусь, – торопливо добавил Кинрик. – Кто-то наконец смекнул, что я по-прежнему связан с Вóронами, и, стало быть, служба в ауксилии дает мне прекрасную возможность поднять мятеж, когда пробьет час. Так что я теперь объявлен вне закона, и если меня обнаружат в пределах двадцати миль от римского города, то отправят на рудники – или куда похуже, если такое возможно. Ну, прощай! – И Кинрик повернулся уходить.

Гай заморгал, внезапно осознав, что в одежде Кинрика и впрямь нет ничего от солдата римской армии. Значит, вот почему он решился говорить так откровенно, без обиняков. Молодой офицер все еще раздумывал над ответом, когда друг его нырнул в переулок и исчез из виду. Гай остался под дождем один, подавив желание кинуться ему вдогонку. Если Кинрик в самом деле враг Риму, то лучше уж быстрая смерть, чем отправка на Мендипские свинцовые рудники.

«Не пытайся снова увидеться с моей молочной сестрой».

В голове юноши эхом звучали слова Кинрика. Значит, конец всем надеждам как-то увидеться с Эйлан или хотя бы дать ей знать о себе? Да, несомненно, Кинрик и его отец правы. Юноша набросил на голову край гранатово-алого воинского плаща и зашагал вниз по улице; щеки его были влажны, и не только от дождя.

Кейлин замешкалась в дверях главной залы