Торговля артефактами - Хайдарали Мирзоевич Усманов

поддонами. В воздухе пахло машинным маслом, старым спиртом и горькими специями. Гоблины – мастера чинить чужую технику – встречали чужаков недоверчиво. Они видели такие корабли, как “Сирин”, практически ежедневно. Но однажды в их доках можно было увидеть и фрегат огров с пробитыми бортами, а может быть и следами недавнего ремонта.

Капитан спустился на платформу – сначала один, без открытого оружия, только в грубой куртке и лицом человека, который задал себе цель. Купить информацию, а не ввязываться в драку. Он знал, что где-то среди этих распиленных панелей и сокращённых шифров есть те, кто готов разговаривать, если заплатить правильно. А главное – достаточно.

Первый контакт случился в мастерской “Крот”. Это было место, где старые двигатели и новые прошивки сводились в одно целое. На вид, это был ряд работающих рук, огней и криков. В дальнем углу, где пар и искры смешивались, стоял высокий гоблин с татуировкой в виде цепи на шее… Что явно говорило о том, что именно он здесь хозяин. Зубус Фартан подошёл к нему, не отвлекаясь ни на кого более, и тихо произнёс имя покровителя, а также показал знак, который тот должен был узнать. Это была маленькая медальонная печать, которую сам глава Имперской СБ дал ему в закрытом пакете. Это был купон доверия – пропуск не на бумаге, а на крови.

– Я ищу следы ремонта. – Сказал он ровно. – Корвет. Или даже фрегат. Огрский. Не давно. Такой был здесь?

Гоблин взглянул на него внимательно, пощупал свою куцую бороду, и его глаза резко сузились. Он наклонился к своему наручному планшету, что попутно выполнял и роль своеобразного передатчика при подключении в местную сеть, и что-то прошептал. Через минуту к ним подошёл молодой механик – бледный, успевший испачкаться смазкой. Выслушав вопрос, он тихо объяснил. Да, в тот период приходил заказ. Нужно было отремонтировать фрегат огров, который получил весьма серьёзные повреждения. Очень спешно и под шумок. Ремонтировали корпус, меняли магистрали и всю двигательную группу, но делали всё за наличные. На этом разговор был окончен. Гоблин не мог дать любопытствующему имена. Ведь тут могло быть замешано всё, что угодно. Карма… Политика… Страх… Но он назвал цену. Такая информация стоила не менее трёх тысяч империалов. Настоящий адрес дока, где проводился ремонт – ещё дороже.

На это требование капитан только улыбнулся, но его улыбка была злой, и в ней не было ничего весёлого. Он умел платить за информацию. Хотя эти деньги ему пришлось вытащить из тайника. Но когда он передал требуемое, мастер – гоблин коротко кивнул. В этот миг на складе, где стены были обиты старыми эмблемами разных кланов, заперлась дверь, и молодой механик рассказал:

“Это было на станции “Рикхар”. Туда не так давно прибыл фрегат огров. Весь потрёпанный. И большинство следов говорило о том, что ему досталось в первую очередь от лучевого оружия. Судя по слухам, сначала у них были какие-то споры с местным мастером – инженером, что ремонт им взялся проводить. Видимо денег было у них не так уж и много при себе. Но потом… Мастеру оплатили всё и наперёд. Даже потребовали, чтобы установили новое оборудование. Именно новое, а не восстановленное. Или бывшее в употреблении. Вот это и странно. Обычно огры жмутся до последнего. А тут…”

Информация была сырая – но она дала им хотя бы примерное направление. Капитан быстро записал координаты нужной ему Вольной станции, и, прежде чем исчезнуть в сумерках станции, оставил при себе маленькую мысль. Гоблины ремонтируют – огры платят. Всё вроде бы закономерно. Но есть вопрос… Если у огров были деньги, то они точно заплатили бы сразу. Но тут… сначала они спорили с инженером… А потом вдруг со всем согласились? И даже потребовали новое оборудование? А ведь подобное на Вольных территориях было не так-то и легко достать. И стоило всё это не так уж и дёшево. А если это не сами огры заплатили за ремонт, то кто тогда? И как всё это может быть связано с гибелью фрегатов эльфов.

Возвращение на “Сирин” прошло быстро. На борту – команда уже обсуждала детали, кто-то перебирал найденные схемы, кто-то молча смотрел в экраны проекторов. Капитан понимал, что первый шаг ими был сделан. Следы вели глубже во Фронтир – там, где целые кланы живут и прячутся, где силы распределены иначе, чем в священных залах Империи.

Хотя сейчас он знал и другое. Деньги, которые он платил, деньги, которые он оставлял в трюмах и за кулисами, – это тот же инструмент, что и шифры в его сообщениях. Они открывают двери, но оставляют следы. И пока Зубус Фартан шёл по этим тропам, он ещё сильнее утвердился в мысли, что если станет ясно, что кто-то из кланов Фронтира нашёл способ спрятать или продать нечто настолько ценное – то за добычей подтянутся и те, кто готов платить любой ценой. И тогда его маленькая вылазка в Вольные станции станет началом куда более опасной игры, в которой цена – не только деньги, но и жизни тех, кто сейчас сидел у него в кают – компании.

Он вновь смотрел на карту. Перед ним практически раскрылась целая сеть станций… Причалов… Имен… И даже лиц… Он ощутил, как в теле разгорается холодная решимость. И спустя всего шесть часов “Сирин” снова исчез в межзвёздном туннеле гиперпространства, неся группу полукровок, предоставившую себе шанс на славу, шансы на наживу и, возможно, тот самый шанс, который однажды превратит их всех в истории для баров. Но прежде им было нужно добраться до правды. А правду обычно прячут в таких местах, где нечего спрашивать, и где за неё готовы платить очень дорогую цену…

Наковальня интриг

В зале заседаний Совета по стратегическому развитию Содружества Гномьих Королевств, которые ещё иногда называли Анклавами, стояла гнетущая тишина. За массивным круглым столом из чёрного камня сидели представители правительства, промышленного корпуса и научного совета. Воздух был пропитан ароматом масла и горячего металла. В этом месте, что находилось глубоко под землёй, на глубине более двух километров, даже правительственные помещения дышали дыханием кузниц. На стенах мерцали древние кристаллы освещения, заключённые в бронзовые оправы с выгравированными рунами – символ стабильности и постоянства, столь любимые гномами.

Во главе стола стоял учёный – маготехник третьей ступени, исследователь биомеханических форм жизни, Гром Дарр-Тарн. Невысокий, даже по гномьим меркам, с серебристыми кольцами в бороде, с глазами, в которых отражались и фанатизм