Танец времени - Эрик Флинт

- Они направляются в нашу сторону, девочка, - хрипло сказал Иллас. Он указал на низкий бункер, к которому их тащили на буксире. Крыша бункера была как раз такой высоты, чтобы под ней могла пройти баржа.

- Я бы чувствовал себя лучше, если бы вы переместились в носовую часть. Это позволит добраться до убежища первым.

- Да. Я так полагаю.- Анна подобрала тяжелые юбки и двинулась вперед. Иллас последовал за ней, а Абдул, прихрамывая, помогал Коттоменесу. За ними шли четверо мальчиков.

Оглянувшись, она увидела, что Менандр остался на своем месте. Он все еще наблюдал за ракетами. По его очевидному отсутствию беспокойства она поняла, что они, должно быть, отклоняются от курса.

- Продолжай двигаться, девочка, - прорычал Иллас.- Да, эти чертовы штуки совершенно неточны. Но они не всегда промахиваются - и у любой ракеты такого размера будет чудовищная боеголовка.

Она не стала спорить. Иллас обычно сотрудничал с ней, в конце концов, и это было его дело.

Тем не менее, большая часть ее разума была сосредоточена на звуке приближающихся ракет. Учитывая это, глубокий мрак приближающегося бункера и необходимость следить за тем, как ее ноги передвигаются по загроможденной палубе, она была застигнута врасплох, когда раздались фанфары.

Это произошло, как только носовая часть прошла под навесом корабельного бункера.

Фанфары, их было много, и несколько больших барабанов. Она была не очень знакома с фанфарами. Они были почти полностью военным инструментом.

- О, - сказала она.- Оо-о-о.

Иллас ухмылялся от уха до уха.

- Я начал задаваться вопросом. Глупо, это. Когда имеешь дело с генералом.

* * *

К тому времени, когда фанфары смолкли и нос корабля мягко стукнулся о причал внутри бункера, Анна подумала, что, возможно, начинает глохнуть. Громко пели рожки. Особенно когда звук отражался от такого низкого потолка.

Радостные крики солдат даже казались приглушенными в ее ушах. Конечно, этого не могло быть. Не с таким количеством солдат. Особенно когда они тоже начали стучать рукоятями своих мечей по щитам.

Она была поражена этим воинственным приветствием почти так же сильно, как фанфарами.

Она взглянула на Илласа. У него было странное выражение лица. Что-то вроде яростного удовлетворения.

- Они всегда так делают? - спросила она, почти выкрикивая эти слова.

Он отрицательно покачал головой. В этом жесте тоже сквозило удовлетворение.

- Нет, девочка. Они почти никогда этого не делают.

* * *

Когда она увидела первого мужчину, который поднялся по сходням после того, как они были уложены, Анна снова была поражена. Она достаточно изучила римскую форму и знаки отличия, чтобы понять, что это, должно быть, Велисарий. Но она никогда не представляла его таким. Тот факт, что он был высоким и широкоплечим, достаточно хорошо соответствовал ее образу. Но остальное…

Она прочитала все работы Макремболитиссы, поэтому многое знала о генерале. Несмотря на это знание - или, возможно, из-за него - она представляла себе что-то вроде современного Нестора. Мудрый, по-своему мрачный; не старый, конечно - абстрактно она знала, что он был молодым человеком, - но все же в некотором роде средних лет. Возможно, немного седины в его волосах.

Она, конечно, никогда не думала, что он будет таким красивым. И таким очень молодым, чтобы сделать все, что у него было.

Наконец, когда он приблизился, она нашла якорь. Что-то, что соответствовало надписям.

Улыбка генерала была кривой. Она всегда думала, что это просто Ирина Макремболитисса, позволяющая себе поэтическую вольность.

Она так и сказала.

Велисарий улыбнулся еще более криво.

- Так мне сказали. Добро пожаловать в Железный Треугольник, леди Саронита.

* * *

Генерал проводил ее с «Виктрикс». Анна почувствовала облегчение от того, что он не предложил ей руки. Она была бы в гораздо большей опасности споткнуться о длинные и рваные юбки, если бы не держалась за них обеими руками.

Ей пришлось так сильно сосредоточиться на этой задаче, что на самом деле она не смотрела ни на что другое.

Они добрались до относительно безопасного основания причала.

- Леди Саронитес, - сказал генерал, -«ваш муж».

Она подняла глаза, снова пораженная.

- О, - сказала она.- О-ооо.

И вот тогда произошло самое поразительное за весь этот день. Впервые за многие годы Анна была слишком застенчива, чтобы произнести хоть слово.

* * *

- Это не так уж много, - извиняющимся тоном сказал Калоподий.

Глаза Анны скользнули по интерьеру маленького бункера, где жил Калоподий. Где теперь она тоже будет жить. Она не преминула заметить все мелкие штрихи тут и там - яркие, жизнерадостные тряпочки; распятие; даже несколько местных поделок ручной работы - а также относительную чистоту помещения. Но..

Нет, это было немного. Просто большая яма в земле, когда все было сказано и сделано, засыпанная сверху бревнами и землей.

- Все в порядке, - сказала она.- Не проблема.

Она повернулась и уставилась на него. Ее муж, когда-то красивый мальчик, теперь был ужасно уродливым мужчиной. Она ожидала увидеть пустые глазницы, это правда. Но даже после всей бойни, свидетелем которой она стала с тех пор, как покинула Константинополь, она ни разу не задумалась о том, что минометный снаряд сделает с остальной частью его лица.

Глупо, на самом деле. Как будто шрапнель подчинялась правилам поэзии и пронзала глаза так же аккуратно, как богиня за ткацким станком. Верхняя половина его лица была полностью повреждена. Нижняя половина была относительно неповрежденной, за исключением одного шрама вдоль правой челюсти и еще одной морщинистой отметины на левой щеке.

Его рот и губы, с другой стороны, были все такими же, какими она их смутно помнила. Приятный рот, решила она, впервые заметив это.

- Все в порядке, - повторила она.- Не проблема.

Мгновение спустя Иллас и Абдул вошли в бункер, таща ее багаж. То, что от него осталось. Пока они не ушли, Анна и Калоподий хранили молчание. Затем он сказал, очень тихо:

- Я не понимаю, зачем ты приехала.

Анна попыталась вспомнить ответ

-Это было трудно. И, вероятно, в любом случае невозможно объяснить. Возможно, я хотела развода.. казалось.. странным. Еще более странным, хотя и более близким к истине, было бы: или, по крайней мере, затащить тебя обратно, чтобы ты мог разделить руины моей собственной жизни.

- Сейчас это не имеет значения. Я здесь. Я остаюсь.

Впервые с тех пор, как она воссоединилась со своим мужем, он улыбнулся. Анна поняла, что никогда раньше не