Гаремник. Книга первая - Владимир Геннадьевич Поселягин

послать куда побольше. Да и видели, что делаю я это с немалым удовольствием. Ну а что, если уж делаю, то почему бы и удовольствие от этого не получить? Хоть какие-то плюсы. То, что я рейд удачный провёл и освободил сто двадцать тысяч пленных, выведя ещё и блокированные ранее части? А это сто процентов мало кого волновало. Ну повезло, и что? Да, удивительно, но наши генералы и маршалы в Генштабе, критической ситуацию не считали. Да, наши отступают, кое-где массы войск в котлы попали, противник наступает, но ситуация не критическая. Всё можно повернуть в нашу сторону. Это уже когда Ленинград блокируют, потеряют в котлах Киевскую группировку войск, весь Юго-Западный фронт, Южный фронт в котле под Уманью, потом Брянскую группировку войск, где ещё миллион бойцов и командиров, и немало боевой техники сгинет, к Москве начнут подходить, вот тогда забегают и начнут осознавать. А сейчас просто воют, как умеют.

Так что на фоне наших поражений и побед противника, мой рейд конечно привлёк внимание, было такое, но тяжесть свершённого в разы превышает мои успехи. Поэтому я и был уверен в успехе своей идеи и подталкивал к этому. Что по моему отряду, когда вывел, сразу отделил бригаду. Всех кого освободил и за счёт них сформировал бригаду, и занялся награждением. Успеть бы. Штаб армии рядом стоял, там помогли всё оформить, и командующий той армией, со мной, и провёл награждение. Все командиры получили ордена «Красной Звезды», повышения в званиях. Да почти все ордена ушли, многие простые бойцы их получали. У меня в бригады чуть больше трёх тысяч бойцов и командиров было. Там медали разошлись, около сотни получили по две медали, а шесть уникумов и три. Осталось у меня в запасе двенадцать орденов «Красной Звезды», и двадцать шесть медалей. Причём, наградные и посмертно оформлял, я не вспомню про погибших парней, никто не вспомнит. Хотя бы родственники их получат, узнают, что не за просто так сгинули их брат, сын и отец. Героями были. Политуправление армии обещало передать родственникам награды. Рапорта тоже писал. Тут как раз и задержали. Ладно успел всё сделать. Долгов за спиной не оставил, это радует. Кстати, когда генералы пытались мной командовать, даже арестовать, то тут бойцы мои по моему приказу брали их на прицел, и держали, пока мы уходим. А я говорил, что это возможно немецкие диверсанты, погубить отряд хотят, потому те их и не слушали. Вот и тут решили отбить, но я остановил, как раз этот арест был мне на руку. А технику и людей из моей бригады, в ту армию, на участке которой вышли. Там вообще неразберихи много было, сколько людей вывели, занимались ими. Раненых в тыл, после опросов, остальных лечить и по частям, пополнять обескровленные дивизии. Особисты там зашивались, работы много.

Как видите, ситуация мной пока контролируется, и жду какое решение примут. Вчера привезли и в камеру, сегодня двадцать третье июля. Пока допросов не было. Форму с наградами забрали, выдали красноармейскую форму без знаков различия, боты без шнурков и вот жду. В компании десятка командиров. Камера для командиров РККА. Капитаны да майоры. Кстати, Ане Мороз тоже вручил награды, та молодец, многим бойцам и командирам жизни спасла, честно заслужила орден «Красной Звезды» и медаль «За боевые заслуги». А так я интереса к ней не проявлял. А видел сканером, что та, отправившись в город, двадцать первого ещё, навесить госпиталь, к которому та ранее приписана была, там общалась с особистом знакомым, из штаба армии. Писала рапорт ему. Её ко мне приставили, так что сразу охладел к той. Та, правда, удивившись, уже сама стала глазки строить, до этого недотрогу играла, но нет, извините, мне этого не надо. К тому же я уже имею наложницу, когда склады у Бреста грабил, приметил там секс-бомбу. У майора секретарша. Даже был расстроен. Как я в прошлой-то жизни её упустил? Ну не было в квартире майора-интенданта её. Скорее всего отсутствовала по какой-то причине, а тут с ним ночевала. Майора-то прирезал, а ту в хранилище. Харизма сексуальности от той так и пёрла. Ничего, уже сговорились, платил марками, что из сейфа бывшего любовника взял. Так что в доставал ту и использовал от силы раз пять. Да времени не было и сил. Кстати, надо будет дать отдохнуть, загонял. Я той вполне доволен был. Хотел Таню сговорить, описал что ей дам, дом в Москве, большую сумму денег, могу в золоте. А та алчная на это дало, в будущее далеко смотрит и свои перспективы знает. Но на удивление получил отказ. Жаль, Татьяна почти на одном уровне с Мартой, грудастой немкой.

Пока наложница одна, как-то не до этого было. Чёрт, да с момента начала войны, я поддерживал себя целительской опцией, убирая усталость. Я спал ну от силы два часа в сутки. Ночью управление и ведении боевых действий, мы ночами в движении, днём летал на «Шторьхе», лично вёл разведку. Да, мы увели с аэродрома у Бреста этот связной самолёт, лётчик сбитый был, молодой паренёк. Запас топлива, целый кузов грузовика, и буксировали самолёт с собой. А днём летал и вёл разведку, два-три вылета делал, определяя маршруты движения. Особенно актуально стало, когда «КВ» заимели. Не каждый мост их выдержит. Обычно по железнодорожным проезжали, уничтожив охрану. А мосты за собой взрывали. Сапёры и взрывчатка были, делали. Именно благодаря самолёту, мы избегали засад, находили новые пути и обходили противника. Искал интересные цели, отправляя туда подразделения, и они уничтожали обнаруженную достойную цель. Много лагерей так освободили. В общем, рапорты долго писал, переписывая с журнала боевых действий отряда, всё что было. Да я тут в камере, как завели, поздоровался, представился, лёг, и сразу уснул. Место дали, когда сообщил что трое суток не спал. Ага, месяц я не сплю по сути. А разбудили уже на следующий день. Завтрак пропустил, а вот на обед подняли. И знаете, выспался, так что поел, в принципе нормальная еда. Суп постный и каша даже с волокнами мяса. Ну и простенький чай. Куски хлеба ноздреватые больно, но есть можно. Командиры, многие несли следы допросов на лицах, заинтересовались мной. Так что я подробно, до вечера рассказ длился, потому как вопросы задавали, и повествовал. Так-то похвалили, но вердикт один. Мне хана. Не просят генералы что я отказывался им подчиняться, и грубил, уходя. Не, тут честь мундира задета. Чтобы другим неповадно было, меня станут прессовать. Это