Жрец со щитом – царь на щите - Эра Думер

class="p1">Префект заорал, гребцы рванули вёсла, и наша вёрткая, как ласточка, либурна выскочила из захвата ворона. «Царица Дидона» пошла быстрым ходом, подгоняемая попутным ветром. Плиний засмеялся, дятел на его плече захлопал крыльями. Команда ликовала, но не отвлекалась от усиленной гребли.

Мы вернули курс на юг.

– Рано радуетесь, – сообщил я, взобравшись на помост, и показал на горизонт. – Фокейцы нагоняют. Что ж им так, стервам, неймётся!

– Нептун, царь морской… – не прекращался шёпот Ливия.

– Позволим им подойти и протараним слепую зону. – Плиний говорил не со мной, а просто озвучивал возможные варианты. – Или просто дадим ближний бой. Мне-то их бирема и даром не сдалась, но не оставлять же красотку… Ой.

– Ой, – повторил я. Моё сердце облилось кровью. – Какого…

На расстоянии сотен шагов море вокруг фокейской биремы забурлило. Вода закрутилась в воронке. Либурна затрещала, заскрипела, и мы ощутили вибрацию. От догадки заскрежетали зубы.

– Ливий, ты надел маску? Я прикончу… – Но наши взгляды встретились: Ливий просто молился. – Ха, вот так дела! Похоже… он тебя услышал.

Из глубин поднялся ужасающий рёв.

Лицо Плиния всего мгновение отражало задумчивость, а после моментально расплылось в улыбке. Он раскинул руки и воскликнул:

– Харибда-а, хорошая девочка! – Плиний опустил голову, сделав страшный взгляд, и облизнул острые зубы. Он прошипел: – Сожри их.

Все, кроме гребцов, их надсмотрщика и рулевого, кинулись к корме. Я видел, как бирему начало затягивать в зубастую пучину. Мачты, вёсла, люди – всё смешалось в круговороте и исчезло в белой пене. Я услышал рык и клёкот. Пена порозовела.

Меня замутило.

– Надо помочь им. – Я бросился к Плинию. – Спасём тех, кто в воде.

Он посмотрел на меня с неопределённой эмоцией. К нам подошёл Ливий и добавил:

– Иначе гнев Нептуна перекинется и на нас.

– Золотые у вас сердца, ма-альчики, – ухмыльнулся Плиний и рявкнул команду на иллирийском.

Мы сбросили канаты, за них ухватилось несколько фокейцев. Захлёбываясь от бьющих в лица волн, они принялись взбираться на борт «Царицы Дидоны».

Под частые удары в барабан и вопли рулевого мы вытянули троих. Они свалились на палубу, харкая водой. Бледные, но живые и вроде как благодарные за спасение. Я не понимал их языка – может, хотели нас убить и ограбить, но говорили ласково.

Либурна рванула вперёд, уходя от водоворота. Мы гнали во все паруса от зловонной глотки Харибды.

Когда «Царица Дидона» отбилась от чудовища и отплыла на безопасное расстояние, я оглянулся. Море, покачивая обломки биремы, успокоилось.

– Вот она, сила молитвы верховного жреца. – Я с дрожью в голосе засмеялся и хлопнул Ливия по плечу.

Он растянулся на палубе, облегчённо выдохнув. Я прилёг рядом.

– А Плиний хорош, – сказал Ливий.

– Козлина редкостная, но своё дело знает.

– Ви жрецы?

– М-м-м? – Я приподнялся на локтях и, прикрывшись от солнца, рассмотрел фигуру подошедшей к нам женщины. – Пиратка?

Смуглая носатая женщина лет сорока была одета в чёрные поношенные ткани, замотана в бусы из разноцветных камней, птичьих и крысиных черепов, мумифицированных пальцев. С неё капала вода, босые ноги оставляли тёмные следы на палубе.

– Не софсем. Фзяли попутчицей. Я помогала пиратам предсказыфать будущее, чтобы дела шли удачно.

– Знаешь латынь? – спросил Ливий.

– Дефочкой продали в богатый домус. В Лации. Они обучили меня речи.

– Предсказывать будущее, говоришь? – заинтересовался я. – Ты пифия, что ли?

– Нет, я могу гадать без паров. – Женщина изобразила, как вдыхает газы, которыми дышали оракулы Дельфийского храма над расщелинами. – Меня зофут Клелия.

– Гадаешь? И что ж ты тогда нападение Харибды не предрекла! – загоготал я, и Ливий стукнул меня по плечу. – За правду бьёшь?

Я получил ещё раз. Ливий сделал страшные глаза и показал кулак, как Кирка, когда мы выводили её из себя на людях, где она не могла предстать во всей красе палача с розгами.

Клелия засмеялась, звеня украшениями. Она села, скрестив ноги, а я развалился на боку, как на клинии, и положил голову Ливию на колени. Утомился так, будто гнал от Харибды вплавь.

– Не слушай моего грубого друга, Клелия. – Живот Ливия дёрнулся со смешком. – Я – Негоциатор, а это – Сателлит. Под этими псевдонимами мы путешествуем и продаём разные услуги.

Позабыв о маскировке, спросил с Клелией в один голос:

– Услуги?

Спохватившись, почесал в затылке:

– Мы же продавали лечебные травы. Когда это мы поменяли курс?

– Мы всё продали. И теперь мы охотимся на нечистую силу – всяких тёмных выродков. За это нас награждают драгоценностями, одеждой или едой. Такая жизнь… – вздохнул Ливий, и его глаза заволокли бронзовые тучи, – по мне.

Клелия улыбнулась, показывая ряд гнилых зубов. Она сняла с пояса холщовый мешочек и растянула завязки, сказав:

– Ви спасли меня. Я предупрештала фокейцев, но они оштались глухи к предскасанному. Всё потому, что не вещаю о глобальном. Небеса укасывают мне на детали… Они могут быть вашными…

Прорицательница рассыпала по палубе крохотные косточки, похожие на мышиные или птичьи. Я потянулся к белой горстке и получил по рукам. Клелия пригрозила мне, недовольному, пальцем и объяснила, что моя энергетика собьёт ауспиции.

Клелия совершала пассы руками, шепча над костями иноязычные заклинания. Она возила их по палубе, раскачиваясь: то ли от качки, то ли от внутреннего маятника. Я захотел отпустить шутку, но Ливий так строго на меня посмотрел, что я пожал плечом и лёг на место.

Клелия запрокинула голову, сделавшись похожей на колесо, и закатила глаза. Слух пощекотал лёгкий шёпот, и я почесал в ухе мизинцем. Наконец-то прорицательница промолвила:

– Убьёте стрикса – потеряете Рим.

На наших с Ливием лицах отразилось замешательство. Смущаясь, он переспросил:

– Стрикса? Клелия, ты уверена в пророчестве?

– Не пророчестфо, – она собрала гадательные принадлежности и встала с щербатой улыбкой, – предупрештение.

– Мы уже убили стрикса, – поспорил он.

– Фокейцы говорили так ше, когда я напророчила, чтобы они не трогали «Царицу Дидону», но они рассмеялись её расмерам. Они скасали, – добавила Клелия, уходя, – что потопят либурну, чтобы укасать богам на ошибку. Вот беда лишь: боги никогда не ошибаются.

XI. CARTHAGĬNEM ESSE DELENDAM

* Карфаген должен быть разрушен

Трап шатался и поскрипывал. Пиратам не терпелось скорее ступить на твёрдую почву и распрощаться с воспоминаниями о жуткой Харибде и десяти днях под палящим солнцем. Спустившись, я наполнился морским дыханием, смешанным с ароматом специй и африканской духотой. Подставив чужому солнцу облезлое лицо, подбоченился и с кривой ухмылкой зажмурился.

Карфагенский порт отличался от остийского гамом, смешением незнакомых языков и разнообразием судов. Швартовались к нему и мелкие либурны, и торговые корабли, прибывавшие со всех концов света, и громадные триремы, каких я раньше не видывал. Моряки наматывали