Шеф с системой. Империя вкусов - Тимофей Афаэль

Луна освещала город бледным, холодным светом. Где-то вдалеке лаяла собака. Я перебрал в голове десятки вариантов.

Найти новых поставщиков? Гильдия их уже запугала или купила. Торговать в других районах и не пирожками, а чем-то иным? Тем, что невозможно обвинить в том. что оно испорчено? Можно, но это не мой путь. Я не собираюсь бежать и прятаться. Договориться с Гильдией? Скорее сдохну.

Нет. Все эти варианты — для тех, кто играет по их правилам, а я больше не собираюсь играть по их правилам.

Мне нужно что-то другое. Что-то, чего они не ожидают.

Дверь тихо скрипнула. Я обернулся.

В комнату вошла Варя. Босиком, в ночной рубашке, накинув сверху шаль. В руках держала дымящуюся кружку. Она молча подошла, поставила кружку на подоконник рядом со мной. Травяной отвар. Жест заботы, который стал для нас привычным.

— Спасибо, — сказал я тихо.

Она не ушла. Встала рядом, прислонилась плечом к оконной раме, смотрела в ту же темноту что и я. Молчали минуту, может, две. Потом Варя вздохнула — тяжело, горько:

— Эх, жалко-то как… Всё так хорошо шло. Дети были счастливы. Сытые, в тепле, с новыми одеялами. Мы впервые за долгое время жили нормально, понимаешь? Не выживали — жили.

Голос дрогнул.

— И надо же было им начать прямо перед Зимней Ярмаркой… Я-то уже представляла, как мы там пирожками торговать будем. Как народу куча покупать будет, как деньги идут. Как утрём нос всем этим гильдейским с их скучными булками и пирогами…

Она замолчала, одернула себя, а я замер. Слово «Ярмарка» ударило меня, как разряд молнии. Прямо в мозг. Вся усталость и напряжение слетели мигом.

Зимняя Ярмарка — самое большое торговое событие года в городе. Куда съезжаются купцы со всех концов. Где собираются тысячи людей и крутятся огромные деньги. Там Гильдия контролирует каждое торговое место. Торговое место… Но… Но что если…

Мысли понеслись вихрем, складываясь в безумную, дерзкую, невероятную картину. Что если не играть по их правилам? Все берут у них разрешение на конкретное место, точку, на которой оборудован лоток или место для продажи. Что если создать своё собственное место, которое они не контролируют? Что если…

Я резко повернул голову к Варе. Мои глаза загорелись лихорадочным, почти безумным блеском. Варя вздрогнула от моего взгляда, отшатнулась:

— Что? Что такое?

Я схватил её за плечи — крепко, но не больно, смотрел прямо в глаза:

— Ярмарка, — повторил я тихо, словно пробуя слово на вкус. — Варя. Ты гений. Ты просто гений.

Она моргнула, совершенно растерянная:

— Что? Я… что я сказала?

На моём лице был уже хищный, опасный азарт.

— Скажи мне, — говорил я быстро, лихорадочно. — Зимняя Ярмарка где проходит? На какой площади?

— На… на Торговой, как всегда. А что? — ответила Варя, сбитая с толку.

— Когда начинается?

— Через… через десять дней вроде. Александр, ты меня пугаешь, что происходит?

— Там может торговать кто угодно, так? — Варя медленно кивнула. — А гильдия негласно контролирует только торговые точки? — снова кивок.

Я отпустил её плечи, резко встал, начал ходить по комнате. Мысли уже выстраивались в чёткий план. Безумный план, дерзкий и опасный, но вполне выполнимый.

— Они контролируют рынок, — бормотал я, больше себе чем ей. — Контролируют поставщиков. Всю систему. Но… — Я остановился, повернулся к Варе: — А что если мы создадим своё место? Которое они не контролируют? Прямо у них под носом?

Варя смотрела на меня как на сумасшедшего:

— О чём ты говоришь? Какое место? На Ярмарке все стандартные места принадлежат Гильдии!

— Не все, — я усмехнулся. — Не все, Варя.

Я подошёл к окну, распахнул его настежь. Холодный ночной воздух ворвался в комнату. Посмотрел на заснеженный город, на крыши домов, на пустые улицы, а потом — на Торговую площадь вдалеке. Огромную, широкую и рядом с ней… я прищурился. Да. Это может сработать. Это безумие, но это может сработать.

Я повернулся к Варе. На моём лице была широкая улыбка:

— Варя. Завтра утром нам нужно многое обсудить.

— Но… что ты задумал? — она смотрела на меня с тревогой и любопытством.

Я подошёл к ней, положил руку на плечо:

— Мы пойдём на Ярмарку, — сказал я тихо, отчётливо. — И мы разнесём её к чертям.

Глава 22

Варя проснулась рано, когда за окнами ещё была глубокая темнота и город спал мертвецким сном.

Что-то её разбудило — не звук, а скорее его отсутствие. Обычно в доме всегда кто-то ворочался, кто-то сопел или похрапывал. Сейчас была абсолютная, гнетущая тишина, которая давила на уши.

Она лежала на своём матрасе, укрытая новым тёплым одеялом и прислушивалась. Маша рядом сопела тихонько, уткнувшись носом в подушку. Остальные дети тоже спали — размеренное дыхание, изредка всхрап, но чего-то не хватало.

Варя бесшумно поднялась, накинула на плечи шаль и босиком, стараясь не скрипеть половицами, спустилась по лестнице вниз.

На кухне горела свеча.

Александр ходил из угла в угол медленными, размеренными шагами, как хищник в клетке. В руке держал кусок угля, на столе лежали дощечки и листы, исписанные его размашистым почерком — цифры, схемы, какие-то непонятные чертежи.

Он что-то бормотал себе под нос — тихо, неразборчиво. Варя различила обрывки: «…если взять с запасом… нет, слишком тяжело… значит, нужно распределить вес…»

Она замерла на последней ступеньке, наблюдая за ним.

Судя по тёмным кругам под глазами, по растрёпанным волосам, по измятой рубахе — Саша не спал всю ночь. Он не метался в панике, как можно было ожидать после вчерашнего предательства на рынке. Нет.

Он был спокоен, но это было пугающее спокойствие хищника перед прыжком на добычу, спокойствие человека, который уже принял решение и теперь просчитывает каждый шаг до мельчайших деталей.

Его глаза… Варя видела его разным за эти недели. Видела усталым, когда он валился с ног после целого дня на кухне. Видела злым, когда на рынке торговцы пытались обмануть с ценой. Видела сосредоточенным, когда учил детей лепить пирожки.

Но таким — никогда.

Его глаза горели лихорадочным, опасным, почти безумным блеском человека, у которого родилась идея — дерзкая, рискованная, граничащая с безумием — и который уже не остановится,