Фарфор Ее Величества - Максим Андреевич Далин

— Вы рубашки-то отдайте, мессир. А то, ишь, принесли, да и унести норовите.

— Принц… — прошептал Триэлл в настоящем ужасе.

— Принц Рэдерик, — сказал я. — Будущий король. Вот так и бывает, когда долго и безвылазно сидишь у себя дома, боясь нос высунуть.

— Господи Вседержитель, — взмолился Триэлл.

И тут в покои принца вломилась неожиданная толпа. Нагберт в отвратительном расположении духа, в сливочно-белом костюме, как в насмешку, за ним — Индар, каким-то образом изловчившийся выглядеть и иронически, и надменно, за Индаром — какие-то дворцовые работяги, а за ними — перелесский солдат, который держал на руках щенка.

Щенка! Вот же номер!

— Доброе утро, ваше высочество, — сказал Нагберт с любезностью, не обманувшей бы и двухлетнего.

— Доброе утро, — сказал Рэдерик. — Мессир Нагберт, а зачем вы велели мессиру Триэллу принести одежду Лежара? Мы так торопимся?

Нагберт на миг растерялся.

— Не знаю, уцелел ли особняк Хоурта, — сказал он. — А тем более — ваши вещи…

— А можно узнать? — спросил Рэдерик.

Он говорил очень спокойно и вежливо. Но Нагберта просто коробило, передёргивало от его слов. Почему-то наш принц его раздражал.

И тем не менее Нагберт держал себя в руках. Утверждал меня в мыслях, что Индар прав: что-то необыкновенно важное, принципиальное для него было в Рэдерике. И возражать принцу Нагберт не мог или не хотел.

— Конечно, — сказал он, скалясь, изображая улыбку, видимо. — Мы непременно узнаем, ваше высочество… а кто пустил этого, с собакой?

— Я, — сказал Индар и поклонился Рэдерику. — Ваше высочество несколько раз выразили огорчение тем, что у вас нет собаки. И я послал человека на королевскую псарню с запиской. К сожалению, на королевской псарне не оказалось златолесских борзых, прекрасный мессир Рэдерик, — в голосе Индара явно звучала улыбка, неподдельная. — И вот этот юноша принёс маленькую легавую. Крапчатую перелесскую легавую.

— Мне⁈ — восхитился Рэдерик.

В этот миг он, по-моему, забыл об этикете и обо всём.

— Так вам, ваше высочество! — радостно сказал солдат и протянул щенка.

Этот парень вообще об этикете не ведал.

Щенок, белёсый, с тёмно-серыми ушами, весь в тёмных крапинках, как в веснушках, с любопытством потянулся понюхать Рэдерика — и, видимо, в этот момент заполучил душу принца целиком. У собак это получается до изумления просто.

Рэдерик взял щенка с таким выражением, будто ему вручают ключи от рая. Щенок шевельнул ушами и лизнул принца в щёку — а принц от нестерпимого избытка чувств поцеловал щенка в нос.

В этот момент Рэдерик был очевидно счастлив. И я его очень хорошо понимал, даже, кажется, слегка завидовал.

У меня тоже никогда не было собаки. А собаки определённо созданы для того, чтобы любить людей — и чтобы люди их любили. Он был невероятно трогательный, этот собачий ребёнок, в веснушках, с бархатными висячими ушами.

— Мессир Индар! — выдохнул Рэдерик, сияя глазами. — Вы… я вам очень сильно благодарен! А как его зовут?

— Предположу, что пока никак, — сказал Индар с той же улыбкой в тоне. — Вам следовало бы придумать кличку для него, ваше прекраснейшее высочество.

— Это собачий мальчик, да? — спросил очарованный принц у Барна.

— Кобель правильно назвать, ваше высочество, — примерно с такой же счастливой улыбкой сказал Барн. — Это порода хорошая, нюх у них острый. Только кутят, как и малых ребят, всему учить надо, ваше высочество, это уж так.

— А ты умеешь? — спросил принц с надеждой.

— Как не уметь, — Барн дал щенку обнюхать пальцы. — У нас таких собак не было, это порода дорогая, господская… но другие были. Простые собаки, дворняжки. Но уж мы с братом им всю грамоту преподавали! Способные были псы — страсть, не хуже породистых.

— А как их звали? — спросил Рэдерик, обнимая щенка.

В его голосе слышалось столько любви ко всему миру подлунному, что сейчас он, пожалуй, легко сошёл бы за будущего благого короля.

— А просто звали, — сказал Барн. — Дружок одного, другого Черныш…

— Дружок — очень хорошее имя! — радостно выдохнул принц. — Пусть его тоже зовут Дружок. Ты мне поможешь его учить, да?

Восторг принца лёг отсветами на физиономии лакеев и солдата, Индар откровенно любовался на дело рук своих, Барн был определённо готов начать возиться с собакой хоть сию минуту. Но одного человека вся эта ситуация оставила совершенно равнодушным, чтоб не сказать сильнее.

Нагберт стоял в стороне, наблюдал и глубоко дышал, пытаясь погасить раздражение — если не злость. Пару раз он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Рэдерик точно не услышал бы.

Не хватало ему сейчас влезть и испортить нашему принцу праздник, подумал я и подошёл.

— Вы ведь хотели что-то сказать о завтраке, послах и газетёрах, мессир Нагберт? — сказал я самым небрежным и светским тоном, какой только у меня получился.

— Да, — буркнул он, взглянув на меня, по обыкновению, снизу как сверху.

— Выйдем побеседовать? — предложил я. — Принц вряд ли отвлечётся от собачки раньше, чем через полчаса.

Нагберт зыркнул зло — и выскочил из покоев принца, как пробка из бутылки. Мне пришлось поспевать за ним.

Уже на площадке лестницы, не дойдя до королевских покоев, Нагберт остановился — и остановил меня, ткнув пальцем в грудь:

— Вы, белые, что ж, решили, что меня можно обойти с помощью этой блоховозки?

— Идея Индара, — сказал я. — Я, как и вы, удивлён. Полагаете, он уже белый?

— Полагаю, он умная сволочь, — сказал Нагберт, кривясь.

— Принц потерял всё, — сказал я. — Его отец мёртв, отчим мёртв, мать его предала. Разумно попытаться его утешить хоть немного.

Нагберт смерил меня взглядом, будто пытался влезть в мой несчастный фарфоровый черепок — понять мои истинные намерения.

Не уверен, что ему удалось. Но раздражение немного его отпустило.

— Ладно, — сказал он с отвращением. — Поглядим, как пойдёт. А ты, раз уж всё равно выскочил, отправляйся к воротам. Вот-вот притащится эта кодла щелкопёров. Понимаешь, что им говорить?

— Да, — сказал я. — О том, что вашей светлости удалось… отыскать или спасти принца?

— Отыскать, — Нагберт чуть смягчился.

— Отыскать, — кивнул я. — Дитя тайной и прекрасной любви Рандольфа, случившейся в те времена, когда король был ещё юн, безгрешен и не якшался с адом, а?

Нагберт оскалился:

— Ну что же… недурно. Так и говори, пожалуй. Принца подготовишь сам, раз такой умный. У меня и без вас хлопот по горло.

И сбежал по лестнице в королевские апартаменты.

— А завтрак-то? — окликнул я. — Для принца?

— Лишь бы жрать, — огрызнулся Нагберт. — В его столовую доставят. Пока ты развлекаешь писак байками.

Я обозначил поклон.

Ну что ж, думал я. Будут байки. А ты удрал. Пока