Пересмешник на рассвете. Книга 1 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

– Эх… – покачал он головой. – Не по тебе цаца, приятель. Мелковат ты для нее. Она всегда сверху, да?

Он схватил со стола кружку, сделал большой глоток. Флип все еще сжимал кулаки, но для мужчины он перестал существовать. Да и Клара оставалась на удивление спокойной, будто это не она сейчас размахивала ножом. У Флипа же тряслись руки, и ему было неловко от того, что девушка это знает. Она так и не отпустила его запястье.

Клара оглядела зал и решительно направилась к столику у дальней стены, рядом с арками. Цыган сидел в одиночестве, потягивая пиво. При виде Клары он кивнул, то ли в знак приветствия, то ли самому себе отвечая на незаданный вопрос.

– И все-таки ты пришла, – сказал он, когда они подошли ближе. – А я почти в тебе разочаровался.

– Интересное место вы выбрали для встречи!

Клара была очень сердита и не скрывала этого. Не спрашивая разрешения, она плюхнулась на свободный стул, и Флип последовал ее примеру.

– Я знаю. – Цыган не смутился. – Надо сильно постараться, чтобы найти в этом городе местечко похуже.

– Зачем?

– О! Для этого есть множество причин. – Цыган покосился на Флипа и усмехнулся. – Во-первых, я хотел узнать, насколько далеко ты готова зайти…

– Узнали?

– Вполне, – кивнул Радик.

– Довольны?

Флип порадовался тому, что не он сейчас сидит на месте цыгана. Глаза Клары метали молнии. Сердита? Да она почти в бешенстве. Радик тоже это понял и поднял руки:

– Не злись. Но дело, ради которого мы встретились… Там все не так просто…

– И в чем же сложности?

Цыган снова покосился на Флипа.

– Твой приятель… Ему можно доверять?

Девушка тоже посмотрела на Флипа. Оценивающе.

– Допустим, он знает, что, если меня подведет, я перережу ему горло.

Флип подавился на пустом месте. Это она так шутит? Однако он видел нож и видел, как Клара умеет с ним обращаться… Вот же связался на свою голову! Похоже, все его мысли отразились на лице, поскольку цыган громко фыркнул. Флип воздержался от комментариев.

– Ну? – сказала Клара. – Может, перейдем к делу? Вы сказали, что знаете, где найти Антуана Варгаса.

Для Флипа это имя ничего не значило, но Радик-Цыган дернулся.

– Тише! – зашептал он. – Вторая причина, по которой я выбрал это место: никто нас не станет подслушивать. Но и здесь надо быть начеку.

Радик-Цыган перегнулся через стол и поманил Клару пальцем.

– Я не говорил, что знаю, где найти Варгаса. Но я знаю, где его искать.

– А в чем разница? – нахмурилась Клара, наклоняясь навстречу цыгану.

– В данном случае – огромная, – сказал Радик. – Тайная Жандармерия.

Он скривился, будто эти слова обожгли ему язык.

– В смысле? Они арестовали его?

Радик затряс головой.

– Нет! Он… Он с ними связан – вот что мне удалось выяснить. Может, строчит для них доносы, а может, и вовсе там служит. Мне в эту кухню пока не пробраться. Они умеют хранить секреты.

Флип понятия не имел, о ком они говорят. Но упоминание Тайной Жандармерии ему не понравилось. Не хотелось ввязываться в историю, которая легко может обернуться тем, что в его дверь постучат тихие люди в черных плащах. Был поэт, и нет поэта, и никто о нем даже не вспомнит.

Радик-Цыган глотнул пива – пена украсила щетину над верхней губой – и продолжил как ни в чем не бывало:

– Мне не добраться. Но есть люди, которые готовы помочь. Вы не единственные, с кем у меня назначена встреча. Скоро они придут. А пока не хотите ли выпить? У Люсьена отменное пиво, это лучшее, что есть в этом городе.

– Пожалуй, я воздержусь. – Клара поморщилась, будто цыган предложил ей съесть гусеницу. Флип также отказался – еще свежи были воспоминания о пьянке с Хавьером.

– Зря, зря, – вздохнул цыган. – А может, оно и к лучшему… Не к лицу катлинке пить пиво, пока на свете есть сидр и вино.

Ждать пришлось около часа. О деле они больше не говорили. Флип же, хоть и изнывал от любопытства – кто такой этот Варгас, при чем здесь Тайная Жандармерия и какое отношение они имеют к Кларе и цыгану, – спросить не решался.

Клара и цыган болтали ни о чем, как старые приятели, которые давно не виделись: о горах, о вине и о винограде. О солнце и ветре, которых нет здесь, на севере… И только о войне, которая на юге была особенно жестокой, они не обмолвились и словом. Несколько раз в подвал спускался Люсьен и приносил Радику пиво, осуждающе косясь на Флипа. Чтобы его не расстраивать, Флип сделал заказ, но к бокалу не притронулся.

Потом Клара рассказала, что Флип поэт, и Радик, уже захмелевший, потребовал, чтобы тот прочитал стихи. Клара его тут же поддержала, настаивая на «фее соли», но Флипу удалось отвертеться. Вместо этого он прочитал им «Тигров в лабиринте» – то самое стихотворение, которое в свое время навлекло на него гнев мадам Буше и до сих пор служило поводом для шуток в отеле «Луна». Тела, искаженные перспективой лунного лабиринта, чередование жизни и смерти в глазах охотника… Когда он закончил, Радик, ничуть не смущаясь, заявил, что это полная хрень. Вот так Флип на живом примере убедился в правоте Хавьера: его творчество совсем не то, что нужно простым людям. К счастью, Клара не была столь категорична:

– Это хорошие стихи. Яркие.

Впрочем, Флип так и не понял, сказала ли она это, чтобы потешить его самолюбие, или же ей действительно понравилось. Потакая этому самому самолюбию, он решил, что верно второе. И даже расстроился, когда она не попросила его прочитать еще что-нибудь.

– И долго мы должны ждать? – спросила Клара спустя какое-то время.

Цыган пожал плечами.

– Понятия не имею. Они передо мной не отчитываются. Но обещания свои держат.

– Они? – переспросила Клаора. – И кто же это?

Но в этот момент из арки за его спиной послышались голоса. Радик обернулся на звук и, не скрывая облегчения, выдохнул.

– Словами не скажешь. Тут лучше самой все увидеть.

Голоса приближались. Флип напряг глаза, всматриваясь в темноту туннеля, и разглядел пятно света, танцующее по сырым кирпичным стенам. Фонарик? Еще через минуту из темноты показались три фигуры. Радик-Цыган широко улыбнулся.

– Вот теперь все в сборе!

Сперва Флип принял их за рабочих, обслуживающих канализацию, – из-за одинаковых брезентовых комбинезонов. У каждого через плечо висела противогазовая сумка. Впереди шла женщина, немного за тридцать, худая и скуластая. Мулатка; ее длинные черные волосы были заплетены во множество косичек. За ней вышагивал весьма упитанный широкоплечий мужчина с курчавой бородой. А третьим оказался сутулый тип в круглых очках – он шел прихрамывая и с трудом поспевал