Вторичка - Эра Думер

Ликвидатору удалось обвить ногами и руками часть трубы, отломившуюся от платформы. Стараясь не шатать конструкцию лестницы, я подкрался на четвереньках к обрыву. Свесившись, попытался дотянуться до руки со знаками великих учений, но пальцы Януса мазнули по воздуху.

– Проклятье! – Двуликий схватился за трубу, так как уже начал съезжать, и подтянулся. – Никак.

– Попробуй заползти наверх, – посоветовал я.

Ликвидатор начал подтягиваться, но сразу несколько крепежей на параллельных перекрытиях трубы вылетели, словно пули, отрикошетили от стенок: труба резко поехала вниз вместе с моим товарищем, что держался изо всех сил на краю. Показалось, что сорвался. Я прикрыл глаза. Открыл – труба висит на последнем болте, чистильщик съехал сильно вниз и «парил» над бездной.

– Звезда полная, – крикнули из тьмы. – Надо что-то придумывать.

– Спрыгнем, – предложил я.

Мрак ответил мне:

– Не делай этого, ма йли, жизнь прекрасна!

– Стержни должны быть защищены специальным люком, – пояснил я. – Но существует вероятность, что этот реактор устроен по новейшей технологии – сплошное покрытие и сверху охладительная система.

Янус помолчал, очевидно, что сил у него оставалось немного. Он ответил:

– Если люка не окажется, будет шмяк. Если я не успею вскрыть незнакомый замок в полете, будет шмяк. Если еще и ты спрыгнешь, – вздохнул с эхом, – будет хор-ла шмяка.

– Ты мой подчиненный, я за тебя отвечаю головой, – сказал я решительно и встал на платформу, готовясь к прыжку.

– Сам ты подчиненный! – Двуликий колебался. – Поднимись по лестнице и не делай мне мозг!

– На счет ай-хе, – произнес я, беря разгон. – Будь готов словить.

Ликвидатор недовольно вздохнул. Труба задребезжала, послышался лязг выкручивания последнего крепления, будто рвался волос, держащий Дамоклов меч.

– Ли-хе… Хор-ла… – Я разбежался и спрыгнул в пустоту реактора. – Ай-хе!94

В полете меня подхватили за китель, труба с концами обломилась и сопроводила нас на пути к неизвестности; сердце ушло в пятки, когда вспыхнул в темноте символ мастера арочных переходов, а после мы влетели в воду. Первым делом я подумал, что мы в системе охлаждения, а значит, заперты на дне колодца-цилиндра.

Но, вынырнув, обнаружил себя в море. Янус всплыл следом, пригладил волосы и заржал от адреналина. Я окатил ликвидатора волной, выплюнул соленую воду и поплыл к берегу. Отлегло.

Мы сидели на пляже у костра и грелись. Ничего не происходило – Ай-хе ступень не отпускала нас. Сердце плана находилось в силийском реакторе: и я, и Янус об этом знали. Но наши попытки впервые за все путешествие оказывались тщетны.

Дул ветер, принося красную вулканическую пыль. Небо затянуло пурпурной пленкой, и если бы пошел дождь, то лил беспрерывно форинарий95, а то и несколько. Но он никак не собирался.

– Где мы прокололись? – спросил я чистильщика и бросил в море подобранный с пляжа камушек. – Это просто смешно.

Мой соратник был предельно молчалив – иногда я наблюдал за ним странности, менялся, казалось, его внутренний свет; если бы глаза его были иллюминаторами силийского реактора, то можно было увидеть ядерные вспышки, определить, как концентрирован распад. В такие моменты, когда радужки его глаз были серо-голубыми, а нрав кроток, я и сам предавался глубоким думам. То о высоком, то о ерунде.

Например, раскинул, что хорошо бы побриться. Достал походное зеркальце из сумки и раскрыл его – а оно разбито. Перебрал осколки, в которых отражались мои многочисленные ссадины. Темные глаза смотрели устало, раздробленные в калейдоскопе отражений.

– Разбил. Все из-за того, что ты недотепа, – упрекнул в шутку. – Между прочим, на Руси, где я работал, разбить зеркало – дурная примета. К нэй-хе96 годам несчастий. Не верю в это.

Янус улыбнулся, как мне показалось, несколько в несвойственной ему манере, отрешенно. Но быстро спохватился и перелился в повседневного скомороха. Ликвидатор рухнул на колени в песок. Я отодвинулся и, сложа руки на груди, следил за пантомимами, вздыхая. АИНовец принял позу, как просящие милостыню, но выставил вперед собранные ладони и произнес бархатно:

– Прости меня, воевода, прости глупца за то, что пострадала при полете в реактор твоя косметичка!

– Иди-ка ты в пешее эротическое, – фыркнул я.

– Ты что, не слышал про инитийский возрок? – Двуликий сел на пятки, хохоча от своей «искрометной» клоунады. – Мы так просим прощения в крайнем, самом крайнем случае, когда порок перед кем-то неподъемен. Выставляем ладони, показывая чистоту помыслов, мол, знаки не используем. И кланяемся, пока оскорбленный не простит.

– Я правильно понял, что ты сейчас обесценил какой-то ваш сакральный жест? – спросил я с улыбкой. – Во дуралей.

День не сменялся ночью и был вечен, так как время перестало существовать как явление. Мы обыскали весь Слой, но не нашли, за что зацепиться. Видимо, застряли. Прохода не было ни наверх, так как Хор-ла заблокирован, ни вниз, ибо текущий слой отключить не выходило.

Мы сидели на берегу моря, к которому возвращались вновь и вновь, будто в ожидании чего-то. Оно произошло: сверкнула молния справа, расширилась дыра в пространстве, я взялся за кинжал. Янус поднялся. Он только и сказал:

– Свершилось чудо.

Из портала вышли женщины в белых одеждах. Их рты, как у восточных земных дев, были завешаны тканью. Волосы, черные и коралловые, венчали керикионы97 на лбу. На поясах жриц – чемоданчики неотложки.

– Медики? – поразился я.

Двуликий встал. Черноволосая, изогнув блестящие от украшений глаза, твердым шагом подошла к ликвидатору. Врачевательница взяла Януса за лицо, осмотрела со всех сторон, жестом попросила ассистентку подать ей тонкий металлический радиоскоп. Проверила зрачки, просветила кожные покровы, осмотрела зев. Чистильщик не сдержал смешка, открывая рот.

– Порядок, – сказала с акцентом хельтки она. – Есть жалобы?

– Напряжение никак не могу снять, – промурлыкал напарник, кинув недвусмысленный взор на ассистентку с коралловыми волосами. Потупившись, та опустила голову. – В целом жив. Я тут подзастрял на Ай-хе плане.

– Не болтай, Янус Двуликий, – строго осадила черноволосая врачевательница. – Ты попал во временную кротовую нору. На Ай-хе подобное невообразимо. Что-то сломалось в Сердце мира. Руководство АИН с ног сбилось. Экспедиция обнаружила здесь слабый сигнал, так что ты, можно сказать, рожден под звездой Хаоса и будешь спасен.

– Умопомрачительная история. Жаль, что мне начхать, – мой собеседник говорил приторно, развязно, делаясь похожим на ящероподобную птицу. Сапфировое свечение наполняло его. Не к добру это. – Заткнись, Флеа, и поцелуй меня.

Медичка впилась в его губы, и они изучили друг друга руками. Ассистентка отвернулась, потерла шеврон с аистом. У меня меж бровей образовалась впадина.

– Ретируемся, дамы, – сказал Янус и