Вторичка - Эра Думер

по-спартански, малаэц! – рука, сжимающая знаки вулканов, переметнулась на плечо и потрясла. – О чем там я? А, вот! Батрачил бы на тирана света белого ни видя, если б не моя ревизия! Так что приказов будешь слушаться моих на каждом из нэй-хе87 слоев, раз в долгу у меня за перевод к славянам!

Вот разошелся, сволочь.

– Ублажая себя яростно, – я сдавил запястье ликвидатора, – руку не сломай.

С этими словами скрутил Двуликого и бросил к костру. Он заржал, как безобразный пьяница, но быстренько спрятал в перчатках лицо, переживая новое обострение акклиматизации.

Я не сдержал злорадной усмешки:

– Помучайся, Агентский стервятник, будешь знать, каков вкус, когда перегнившая земля трупным ядом наполняется. Жри, не подавись.

Но прав Янус был в том, что на Земле сыграл значимую роль в моей карьере. Аид пользовался зеленым рекрутом, а я и пискнуть не смел. Пока в греческий пантеон не нагрянул соглядатай, что одним прозвищем страху наводил; дотошный ублюдок, которого пытались сломать всячески – даже избили всей толпой, – а ему хоть кол на голове теши… Я и надежды никакой не питал, что мой начальник, возлагавший на плечи желторотого кригеллонского пацана непосильный труд, иной раз не кормя, получит такой разгоняй от малолетки-инитийца.

Слухи, впрочем, о нем разные ходили. То, что Белый Вейнит Инития вообще сунулся в пыльную работку с мелкими дрязгами, уже вызывало определенные сомнения. С царем Лация история и вовсе покрытая мраком – якобы мягкосердечный правитель, уступивший трон по неразумию мошеннику Сатурну, огород вокруг Яникула88 трупами вражеских армий удобрял перманентно, как прибыл на Землю… А прибыл Янус на обетованную не от хорошей жизни и ужасно злым. Не существо, а сплошные противоречия.

У меня возникла жалость к тому, как сгибается ликвидатор пополам, точно оса, поджимающая жало, поэтому я сказал:

– Меня отпускало ненадолго, когда голова была выше туловища. Подложи что-нибудь.

В ответ Двуликий заржал и, как будто назло себе, продолжил показательно страдать.

Я подошел, гневно свалял плащ-палатку валиком и, рванув за светлые волосы, швырнул затылком на «подушку». На меня вылилась лава проклятий.

– Все, мы квиты за Землю. – Я отряхнул руки. – У такой собаки быть в долгу стыжусь.

Посреди окаменелых от вулканических извержений деревьев я разбил лагерь. Камень охлаждался быстро, не грел. Ликвидатор заткнулся и прекратил скулить от тошноты.

Я достал сухпаек, похлебал без аппетита суп, разогретый на костре. В походной сумке нашел сверток – раскрыл тряпочку в ладони: в ней лежала пара последних орехов. Вынув из сапога кинжал, сделал надрез крест-накрест на каждом, и бросил в костер.

Под далекие крики ящероптиц и потрескивание бревен я дышал сухой прохладой. Когда орехи подошли, и в расколотой скорлупе показалась золотистая начинка, острием вынул их, разложил на окаменелом пне рядом с собой и приготовился отведать.

– Я жрать хочу, – подал голос Янус.

Вот так сюрприз: не спал.

– Ты – ходячий перевод продуктов в таком состоянии. В желудке не держится ни черта.

Я жалел остатки своего дома, во дворе которого взрастил особый сорт каштанового дерева. И трапезничал не для того, чтобы насытиться, а ради причастия к родной земле. Тосковал по своему жилищу, уютному, которое выписало мне государство за уплату воинского долга.

– Первый ликвидаторский рейд – и такой изувер в советниках. Пошел ты.

«И чем я лучше Аида, если проявляю ту же ксенофобию, что и он когда-то ко мне?»

Поджав губы, я насадил один каштан на кинжал и, подойдя к Двуликому, поднес к его лицу. Янус поднялся, опираясь о булыжник, и с силой потер веки. Он снял с острия каштан и спросил:

– Что это?

– Попробуй. Я забрал некоторые культуры с Земли, включая каштаны, и они прижились на Кригеллоне.

Двуликий рассмотрел угощение и закинул его в рот. Я подался вперед в попытке предупредить, но опоздал: чистильщик хрустел скорлупой, морщился, доставал осколки и отплевывался.

– У меня есть вопросы к кадровому визирю Агентства, – сказал я, наблюдая это безумие. – С каких пор они берут в ликвидаторы круглых болванов?

С горем пополам распробовав мягкое ядро, Янус сказал шепеляво:

– Кафтаны – профто кулинарный федевр!

– Так, погоди, – я обратилась к мухе. Индикаторы замелькали.

– О, любопытнейшая, у тебя созрел вопрос ко мне?

– Да уж, созрел, – усмехнулась, – почему я не могу увидеть кригеллонский эпизод от лица Яна? Это прояснило бы многое, да и кажется более логичным.

– О, мудрейшая! Это никак невозможно, госпожа ума моего! На воспоминания, смежные с секретными данными организаций, наложены ограничения! Твой драгоценный цветок, что зовется Вейнитом, имеет в сути своей…

– Да-да, я знаю, что он ликвидатор АИН, – перебила я этот уже невозможный словесный поток. – И что за «коммерция» такая? Право дело, хуже наших бандитов-рэкетиров – скрытные и вызывающие подозрения. – Я потерла виски и, вздохнув, сказала: – Показывай уже дальше.

– Как прикажет прозорливейшая Гостья-Хор-ла!

Дни летели. Видя, как этот пустоголовый уничтожает хранителей, поглощая по дороге все мои немногочисленные запасы, не заметил, как сам начал подсовывать ему угощения, словно какому-то древнему правителю в дар. Ступень за Ступенью – свыкся с обществом АИНовца. Порой даже нет-нет – да и смеялся его невыносимым шуткам.

В очередную вылазку мы оказались в совершенно пустой комнате, без окон и дверей. Абсолютная тишина резала слух. Я уже хотел было высказать предположение, что в этот раз координаты ошибочны, но осекся. Мой двуликий соратник хитро осклабился, приложил палец к губам и мотнул головой в сторону белой стены.

– Приготовься, Кощеюшка, – прошептал он, склонив лицо к моему носу. В полумраке глаза его безумно мерцали.

– Полегче на поворотах, – шикнул я на ликвидатора, поглядывая на противоположную стену.

Не успел договорить – краем глаза уловил какое-то движение. Повинуясь отточенным рефлексам, рука сняла с пояса автомат и наставила на источник шороха; из стены прямо на нас полезли существа, похожие на египетские мумии в обветшалых бинтах, которые когда-то были плотно намотаны вокруг их останков. Из глубин их глазниц светили красные огоньки глаз… Нет, не глаз.

– Мы у них на прицеле, Янус, – гулко сказал я. Бежать было некуда: спиной упирались в другую стену.

Беспечный чистильщик даже не вооружился: он пялился то на меня, то на монстров, покрываясь десятками лазерных точек, точно сыпью; и в момент, когда произошла серия выстрелов, взмахнул рукой со знаком Школы Порядка и заморозил лучи, а заодно и тварей.

Двуликий заставил меня присвистнуть в удивлении, но, изображая скромность, он завел руку с могущественным наследием воспитателей за поясницу:

– Не смотри влюбленными глазами. Действуй, пока не оттаяли.

Я сделал глубокий вдох