Торговец душами - Эдуард Сероусов

– А охрана? – спросила Сара.

– Ева обещала создать отвлекающий маневр, – напомнил Майкл. – Ложная тревога в соседнем секторе должна оттянуть большую часть охраны от нашей точки входа.

Они дождались наступления сумерек. Когда искусственное солнце Верхнего Города начало тускнеть, имитируя закат, Майкл активировал свой коммуникатор.

– Мы на позиции, – тихо сказал он. – Начинаем операцию.

Через несколько секунд в их наушниках раздался голос Коэна:

– Принято. Связываемся с Евой. Отвлекающий маневр начнется через три… два… один…

В соседнем секторе Верхнего Города внезапно взвыли сирены тревоги. Световые панели начали мигать, сигнализируя об экстренной ситуации. Охрана Хрустального сада отреагировала немедленно – большая часть периметрального патруля направилась к источнику тревоги.

– Вот и наш шанс, – сказал Майкл. – Идём.

Они выскользнули из укрытия и быстро преодолели открытое пространство до границы сада. Здесь Йозеф активировал эмулятор идентификационных сигналов. Устройство издало серию коротких импульсов, и в силовом поле образовалась небольшая брешь – достаточная, чтобы они могли пройти.

Внутри периметра они двигались осторожно, от укрытия к укрытию, избегая открытых пространств и камер наблюдения. Сад был красив – настоящий оазис природы среди технологического города. Но сейчас им было не до эстетики.

Достигнув технического купола, Йозеф быстро взломал электронный замок входной двери. Внутри оказалось тесное помещение, заполненное оборудованием для поддержания климата внутри резиденции.

– Здесь должен быть доступ к вентиляционной системе, – сказал Майкл, осматривая помещение. – Согласно схеме, полученной от Евы.

Сара обнаружила то, что они искали – большой люк в потолке, ведущий в основную вентиляционную шахту.

– Нашла, – сказала она. – Но он запечатан. Похоже, требуется специальный инструмент для открытия.

Йозеф осмотрел замок люка и достал из своей сумки мультитул.

– Стандартный герметический замок типа М-7, – сказал он. – Ничего сложного.

Через несколько минут возни с инструментом люк с шипением открылся, открывая доступ к просторной вентиляционной шахте.

– Дамы вперед, – усмехнулся Йозеф.

Сара бросила на него ироничный взгляд, но первой залезла в шахту. За ней последовали Майкл и Йозеф, тщательно закрыв люк за собой.

Вентиляционная система Хрустального сада была удивительно просторной – явно рассчитанной на циркуляцию большого объёма воздуха для поддержания жизни экзотических растений. Они могли передвигаться практически в полный рост, следуя по основному туннелю.

– Согласно схеме, нам нужно на третий уровень, в западное крыло, – сказал Майкл, сверяясь с портативным навигатором. – Это жилая секция. По данным Евы, моя мать должна быть там.

Они двигались по лабиринту вентиляционных туннелей, постепенно поднимаясь вверх и перемещаясь к западному крылу комплекса. Время от времени через решетки вентиляции они видели роскошные интерьеры Хрустального сада – огромные залы с экзотическими растениями, художественные галереи, даже внутренние водоёмы с живыми рыбами.

– Это не просто резиденция, – тихо сказала Сара. – Это музей, памятник тщеславию Элеоноры.

– И всё создано на страданиях миллионов Пустых, – мрачно добавил Майкл.

Наконец, они достигли вентиляционной решётки, выходящей в коридор жилого сектора. Йозеф осторожно открутил крепления и снял решетку, позволяя им выбраться из туннеля.

Коридор был пуст и тих. Роскошный ковёр приглушал их шаги, когда они осторожно двигались вдоль стены, сверяясь с навигатором.

– Должно быть здесь, – прошептал Майкл, указывая на дверь в конце коридора. – Апартаменты для гостей.

Они подошли к двери. Йозеф достал сканер и проверил наличие охранных систем.

– Чисто, – сказал он. – Никаких ловушек или сигнализации. Странно.

– Слишком просто, – согласилась Сара, доставая парализатор. – Будьте готовы к сюрпризам.

Майкл кивнул и осторожно открыл дверь.

Внутри они увидели просторную, элегантно обставленную комнату – скорее роскошные апартаменты, чем тюремная камера. У окна, глядя на искусственный закат, сидела пожилая женщина в кресле-качалке. Она не повернулась на звук открывающейся двери, словно ожидая посетителей.

– Мама? – осторожно позвал Майкл.

Женщина медленно повернулась. Это действительно была Лили Слейт, мать Майкла, хотя она выглядела гораздо старше и слабее, чем при их последней встрече.

– Майкл, – её голос звучал удивительно спокойно. – Я знала, что ты придёшь. Рано или поздно.

– Мы пришли забрать тебя отсюда, – сказал Майкл, подходя к ней.

Лили слабо улыбнулась.

– Куда? Во внешний мир, охваченный хаосом? – Она покачала головой. – Я слишком стара для революций, сынок.

– Здесь небезопасно, – настаивал Майкл. – Элеонора планирует активировать Собирающее Устройство. Если она успеет, никто не будет в безопасности.

При упоминании Собирающего Устройства глаза Лили расширились от тревоги.

– Значит, она всё-таки собрала достаточно фрагментов, – тихо сказала она. – Джон был прав. Она никогда не остановится.

– Джон… мой отец? – осторожно спросил Майкл.

Лили внимательно посмотрела на него, словно оценивая, готов ли он услышать правду.

– Да, – наконец сказала она. – Джон Слейт, твой отец. Величайший ум нашего поколения и единственный человек, которого Элеонора когда-либо боялась.

Майкл присел рядом с матерью.

– Расскажи мне о нём, – попросил он. – Всю правду. Сейчас это важнее, чем когда-либо.

Лили вздохнула, её взгляд стал отсутствующим, словно она смотрела в далёкое прошлое.

– Мы встретились, когда я была молодой исследовательницей в лаборатории Элеоноры, – начала она. – Джон был звездой, гением, чьи теории о квантовой природе сознания опережали своё время на десятилетия. Элеонора обожала его – не только как учёного, но и как человека. Я думаю, она была влюблена в него, хотя никогда не признавалась в этом.

Она улыбнулась, вспоминая.

– Мы с Джоном начали работать вместе над проектом визуализации душевных структур. Постепенно профессиональные отношения переросли в нечто большее. Элеонору это… не обрадовало.

– Она ревновала? – спросил Майкл.

– Не только, – покачала головой Лили. – К тому времени Джон уже начал сомневаться в направлении исследований. Первые эксперименты с извлечением душ показали разрушительные последствия для субъектов. Джон хотел приостановить проект, пересмотреть подход. Элеонора отказывалась слышать об этом.

Она опустила взгляд на свои руки, испещренные возрастными пятнами.

– Когда мы узнали, что я беременна тобой, Джон был одновременно счастлив и встревожен. Он уже знал, что является носителем фрагмента Первородной Души, и подозревал, что Элеонора планирует извлечь его. Также он опасался, что ты можешь унаследовать этот фрагмент – что делало бы тебя целью.

– И он был прав, – кивнул Майкл. – Я унаследовал фрагмент.

– Да, – подтвердила Лили. – Генетический анализ, проведенный тайно, показал это еще до твоего рождения. Тогда Джон принял решение, которое изменило все наши жизни.

Она замолчала, собираясь с силами.

– Он использовал экспериментальную технологию, которую разрабатывал втайне от Элеоноры – технологию разделения души. Он разделил свою душу на части, большую часть спрятал, а фрагмент Первородной Души каким-то образом передал тебе, ещё не родившемуся, модифицировав структуру твоей формирующейся души.

– Но зачем? – спросил Майкл. – Разве это не делало меня ещё более ценной целью для Элеоноры?

– Да, но и защищало тебя, –