И всюду слышен шепот Тьмы - Джой Моен

от неожиданности увиденного, потому Моник не сразу заметила, что остальные уже расселись по местам, практически не оставив свободных стульев. Зоэ-Моник едва нашла куда присесть, протискиваясь через недовольных девушек и парней, как раз вовремя, сбоку от апсиды открылась дверь, и из нее на сцену вышла высокая женщина с такими широкими плечами, что ей пришлось развернуться боком, чтобы дверной проем не оказал сопротивления. «Демоница!» – воскликнула про себя девушка, удивившись. Никогда ранее она так близко не видела этих существ.

Впрочем, их воссозданный желанием внешний облик практически не отличался от человеческого или вампирского, за исключением разве что размеров. А может, демоница намеренно выбрала такой образ, чтобы внушать страх, как полагается директору учебного заведения, несущему ответственность за несколько тысяч беспечных подростков. Объемная черная коса директрисы казалась настолько тугой, что искажала черты лица – круглые глаза навыкате, крупные нос и рот слегка оттянуты у краев назад. Демоница оглядела всех присутствующих, дожидаясь полной тишины, поправила рукава строгого костюма и, сцепив пальцы в замок, приветливо растянула мясистые губы.

– Вот мы и снова встретились, дети мои! Для тех, кто забыл, и новоприбывших скажу, что меня зовут Виржини Ламбер, я директор этого чудесного лицея имени святой Клотильды Бургундской. Рада приветствовать вас всех в новом учебном году. Надеюсь, ваше лето прошло успешно, вы отдохнули как следует, набрались сил и готовы к упорному труду.

Виржини Ламбер не нужно было повышать голос, чтобы быть услышанной. Благодаря достойной акустике и ее зычному голосу, речь демоницы долетала до последних рядов.

– Что?! О нет, опять упорный труд, да что ж такое-то! – наигранно возмутился кто-то в зале, но демоница будто знала каждого, развернувшись в сторону говорившего.

– Месье Гравель, как же все мы скучали по вашим шуточкам. – Женщина нарочито громко рассмеялась, продолжая: – В мое время вместо знаний вы бы варились в большом и очень горячем котле, зарабатывая не баллы, а волдыри и мозоли, но уж если вы предпочитаете умственному труду физический, то приезжайте после занятий ко мне на ферму. На заднем дворе один из котлов будет ждать вас, я варю в нем куриный помет, однако для вас, мой дорогой месье Гравель, местечко найдется всегда.

Зал взорвался свистом и хохотом, даже упомянутый ученик смеялся, утирая набежавшие слезы. Моник улыбнулась уголком губ, перебегая взглядом по головам впереди сидящих, а после вернулась к демонице, поднявшей ладони перед собой, призывая всех успокоиться.

– Итак, думаю, о правилах поведения и безопасности напоминать не стоит, правда? Наш лицей смешанный, а потому ситуации бывают разные. Особенно осторожно обязаны вести себя те, кто проживает здесь! Никто не выходит в полнолуние ночью, это ясно? А то будет как с малышкой Мари-Клод, бедное дитя.

Одна из девушек, сидящих в первом ряду, подняла руку.

– Да, Жоржетт?

– Простите, мадам Ламбер, тогда почему, невзирая на то, что произошло, оборотни продолжают учиться в нашем лицее?

Демоница сощурилась, внимательно разглядывая некую Жоржетт, а после ответила, неторопливо расхаживая по сцене:

– Потому, что ситуации бывают разные. И вы каждый сам в ответе за себя. Знала ли юная Мари, что именно в ту ночь, когда ей будет необходимо выбраться из здания, наступит полнолуние? Ответ положительный. Было ли так необходимо мисс Демаре покидать лицей на самом деле? Нет. Знал ли Реми Герен о намерениях Мари-Клод? Отнюдь. Мог ли он в тот момент обуздать свою силу? Ответ отрицательный. Тем не менее мы исключили Реми из лицея по настоянию родителей Демаре. Что еще вы хотите, Жоржетт? Чтобы я наказала за глупость одной девчонки всех оборотней в округе? Это абсурд. Правила есть правила, и они едины для всех.

Моник поджала губы, раздумывая, какие опасности могут подстерегать ваммага[6] в общем лицее. Скорбное выражение еще значимее исказило и без того неприятное лицо Виржини, будто она сожалела скорее об отчислении оборотня, нежели о смерти девушки. Директриса покачала головой в ответ на собственные мысли и откашлялась.

– Не будем об этом. Уверена, вы и сами все знаете и помните. А если нет, то напущу на вас наинов[7], будете знать!

* * *

Тихие шепотки и смешки раздались из разных уголков зала. Зоэ-Моник покопалась в памяти, но ничего не вспомнила, мысленно поставив зарубку разузнать об этих существах, как и о мифах округа в целом.

– А теперь прошу раздать стандартные формы, расписание и листовки клубов, действующих в этом году. И еще раз хочу приветствовать новеньких, мы рады, что вы выбрали наш лицей для дальнейшего обучения, сделаем вид, что у вас был выбор.

Виржини подмигнула залу, пустила по первому ряду кипу бумаг, коротконогими жуками расползающуюся дальше; удовлетворенная выполнением учениками указаний, она подняла голову к часам, замерев в ожидании. Нечеткие тени на полу у ног директрисы начали извиваться, будто в желудке ленивой толстой змеи не желал перевариваться обед. Моник сглотнула, и как раз в тот момент, когда соседка протянула девушке листовку, тени поползли к краю сцены, словно видели и слышали только ее, тянулись к ней.

Зоэ-Моник, со скрипом отодвинув стул, поднялась на ноги, не зная, куда бежать и как быстро она сможет это сделать, ведь со всех сторон сидит слишком много существ. Сердце зашлось в бешеном ритме: случилось то, чего девушка страшилась. Что будет, когда тени в конце концов нагонят? Не в силах пошевелиться, она не сводила взгляда с силуэта, подбирающегося ближе.

Глаза жгло от выступивших слез, и тут все прекратилось мгновенно, когда рука соседки легла на плечо Моник. Сморгнув оцепенение, девушка услышала, как беспокойным роем зашелся зал, все взгляды были обращены к ней, даже директриса, подбоченившись, что-то говорила, но губы двигались, а слова терялись в толщине воздуха.

– Эй, ты в порядке? – раздался над ухом тихий голос соседки, Моник поспешила утереть ладонью успевшие остыть на щеках слезы и кивнула.

– Простите, я… Все в порядке, извините меня.

– Ты была подругой Мари-Клод?

Помотав головой, девушка услышала громогласный рев Виржини, призывавший к тишине учеников.

– Новенькая, да? Как твое имя?

– Моник. Зоэ-Моник Гобей, мадам.

Демоница миг всматривалась в черты лица новоприбывшей ученицы, словно записывала информацию в свой внутренний архив.

– Ты очень красноречива, Зоэ-Моник Гобей. Не желаешь вступить в ораторский клуб, им не хватает юных дарований, правда, девочки?

Новая волна смеха разрядила обстановку в зале, а щеки Моник отозвались на шутку вспышкой алого цвета и жаром, опалившим даже уши и шею. Соседка, все еще стоявшая рядом, улыбнулась, вручив памятки Зоэ-Моник. Звон колоколов вновь заполнил все помещения лицея, предлагая ученикам посетить первые уроки.

– Не