Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

по обычаю времен короля Эя. Мэтт поискал взглядом Лизу, но в кучке хлопотливых людей, собравшихся его проводить, были только занятые каким-нибудь делом – кроме разве что Деррона. В сознании Мэтта Лиза стояла рядом с Дерроном, и Мэтт нередко задумывался, почему двое его друзей не поженятся. Может быть, он сам женится на Лизе, если вернется с этого задания и если она не будет против. Ему иногда казалось, что Лиза не будет возражать, но проверить, так ли это, не хватило времени.

Наставники и прочие занятые люди, которые толпились вокруг Мэтта, наконец оставили его одного в маленькой передней. Ему велели снять пластиковый плащ, что он сделал с превеликим удовольствием. Мэтт услышал, как где-то поблизости открылась дверь, и комната наполнилась запахом чистой, свежей воды – из озера, спрятанного глубоко под землей, которое берегли для будущих нужд планеты.

В маленькой комнате, где стоял и ждал Мэтт, на столе лежал меч, приготовленный для него современными чародеями. Мэтт привесил ножны к поясу, потом вынул меч и с любопытством оглядел его. Клинок казался острым, но не острее обычного. Невооруженным глазом нельзя было разглядеть ничего особенного – а именно сверхтонкого внешнего края, заточенного под высоким давлением. Современные чародеи показали Мэтту режущую кромку под микроскопом – даже при самом большом увеличении она была едва видна. Эта кромка выдвигалась из обычного лезвия только тогда, когда пальцы Мэтта – и одного только Мэтта – охватывали рукоять. В руках Мэтта меч резал обычное железо, словно сыр, и без труда пробивал прочнейшие доспехи, причем лезвие совсем не тупилось. Современные чародеи сказали, что его внешний край заточен до толщины в одну молекулу. Мэтт даже не пытался понять, что это значит. Он вложил клинок обратно в ножны.

И все же Мэтт понял нечто более важное – так, по крайней мере, казалось ему самому. На протяжении последних дней, во время сна и бодрствования, он впитывал в себя историю вместе с прочими полезными знаниями. История, как широкая полноводная река, текла теперь через его сознание. Его разум обрел новую силу, но не благодаря современным наставникам. Они считали, что чудодейственная сила пришла к Мэтту, когда он проносился сквозь двадцать тысяч лет, прошедших от начала мира до современности.

Эта сила, помноженная на современное обучение, позволила ему ясно осознать, что как раз современная культура Сегола не совсем естественна, плохо приспособлена к реальности. Нет, конечно, современные люди по своим обычаям и языку были гораздо ближе к культуре эпохи короля Эя, чем, скажем, Народ, из которого происходил Мэтт, – просто потому, что не так далеко отстояли от нее во времени. Но в том, что касалось образа мыслей, понимания добра и зла, люди короля Эя и Народ Мэтта обнаруживали гораздо больше сходства не только между собой, но и с остальным человечеством.

Только с могущественными силами, какими владели современные чародеи, можно было надеяться уничтожить берсеркеров, но такое же могущество требовалось и для того, чтобы сотворить этих берсеркеров. Что же касается духовной сущности, то в этом современные люди – просто недоразвитые дети! То ли причиной скудости духа было огромное могущество, то ли, наоборот, духовное убожество породило такую мощь – сказать трудно. Как бы то ни было, современные люди не смогли объяснить Мэтту, как проникнуться духом истинного короля. Он должен был сам понять, как это сделать, и сделал это.

И еще Мэтт осознал, что дух жизни во Вселенной очень силен, иначе он давным-давно был бы уничтожен если не злодеями с металлическими телами, то природными убийцами-берсеркерами – болезнями или несчастными случаями.

Мэтт страстно хотел припасть к чудесному источнику жизненной силы, получить от него помощь, в которой он так нуждался. И он сделал то, что сделал король Эй перед тем, как отправиться в опасное путешествие, – поднял руку, осенив себя знамением веры короля Эя, и прошептал короткую молитву, вложив все свои желания и чувства в слова, которые обычно говорил Эй.

Сделав это, Мэтт решил, что ему больше незачем оставаться одному в маленькой уединенной комнатке. Он открыл дверь и вышел.

Все суетились, так же как раньше. Люди трудились – поодиночке или группами – над разнообразным оборудованием. Некоторые сновали туда-сюда, отдавали распоряжения или передавали последние известия. Большинство из них были полностью поглощены своими делами, но кое-кто все же поднял голову, когда вышел Мэтт. На одних лицах отразилось недовольство оттого, что он выскочил из своего закутка раньше времени, на других – опасение, как бы это не нарушило ход подготовительных мероприятий.

Мэтт окинул взглядом работающих людей и после этого перестал обращать внимание на лица. Увидев шлем Эя со сверкающими серебряными крыльями, лежавший на подставке, Мэтт направился к нему, взял его и надел.

Им двигал инстинкт: это не входило в программу. Судя по реакции рабочих, его подсознательный порыв оказался правильным. Все замолчали и замерли – Мэтт почувствовал, что шлем на голове сильно преображает его. И не важно, что уже в следующее мгновение люди вернулись к своей работе, изо всех сил стараясь не обращать внимания на того, кто объявился среди них.

Вскоре к Мэтту поспешили его наставники и сказали, что напоследок хотели бы задать еще несколько вопросов. Мэтт понимал: им внезапно захотелось убедиться, что они по-прежнему его учителя, а не подчиненные. Но теперь, когда сила, которой он жаждал, наконец снизошла на него, Мэтт не собирался делать ничего для чьего-либо удобства. Прошло то время, когда наставники властвовали над ним.

Мэтт нетерпеливо зашагал между озабоченными рабочими в поисках Правителя планеты. Некоторые из них, недовольные тем, что их отрывают от работы, поднимали головы и собирались что-то сказать… Но, едва взглянув на Мэтта, люди замолкали на полуслове и расступались, давая ему пройти. Подойдя к группе людей, в числе которых был Правитель планеты, король современных людей, Мэтт встал напротив него и посмотрел Правителю прямо в глаза, окруженные сеткой морщин.

– Я в нетерпении, – сказал Мэтт. – Готовы или нет мои люди и мой корабль?

Правитель взглянул на Мэтта с удивлением, которое сменилось чем-то очень похожим на зависть, и кивнул.

Во время предыдущего посещения Резервуара Мэтт видел воинов короля Эя. Они спали на специальных кроватях – механические руки постоянно разминали их мышцы, чтобы те сохраняли прежнюю силу, особые лампы облучали лица и руки солнечным светом, чтобы не сошел загар, а электронные голоса без умолку нашептывали воинам, что их молодой король жив.

Воины были уже на ногах, но двигались пока медленно, словно сомнамбулы, с закрытыми глазами.