Восьмой район - Алиса Аве

– Замолчи. – Я не хотела, чтобы он продолжал. В глазах уже скапливались слезы.

– Если бы мы ее перевернули, – не послушал меня Мёбиус, – на спине, ближе к пояснице, с левой стороны, ты бы увидела родинку.

Я закрыла глаза, хотя лучше бы закрыла уши. Отец говорил, что родинка перешла мне по наследству. Ни у матери, ни у него самого такой не было. После недавнего откровения я решила, что она досталась мне от настоящей матери.

– Если она откроет глаза, – продолжал Мёбиус, – ты увидишь в них знакомое, вечно растерянное выражение. Жизнь постоянно преподносит тебе сюрпризы, и ты все еще им удивляешься, Яра.

Я могла бы представить Мёбиуса немым. Или себя – глухой. Но вместо этого сказала:

– Ты пытаешься убедить меня, что я – это она. Что я, как те люди-не-люди, которых штамповали раньше, для донорства или чего-то подобного, пока не перешли на генетическую корректировку. О них говорил Старший Стиратель.

– Они назывались клонами. Дорогостоящее удовольствие, поэтому их перестали делать. Хотя прикрылись, естественно, нормами морали и философскими вопросами души.

– И я – клон Юи Дары?

Как легко выскочили из меня страшные слова! Я захлопнула рот, как железные двери, и почти услышала грохот. Мёбиус беззвучно поаплодировал мне:

– Ее улучшенная, здоровая и одаренная копия. – Он толкнул меня плечом, как бы говоря: ну что ты, выше нос. – Кир хотел живую дочь, еще и со способностями. Он бы с ее помощью горы свернул. И не надо никого контролировать.

Я должна была рухнуть на пол от этой новости. Захлебнуться рыданиями, истерикой, яростными речами, проклятиями. Но я повторяла без конца:

– Это невозможно. Невозможно. Невозможно! – Зенон поддерживал меня справа, Мёбиус давил плечом слева, они боялись, что я сбегу. А я лишь причитала: – Я родилась внизу, я могу тебе родню отца до прадедушек назвать, не каждый житель нижнего мира так может. – Я впервые с гордостью упомянула о доме. Но тут же опомнилась. Я думала, что знаю свою семью, но они оказались мне совсем не родственниками…

– Мать же призналась тебе? Она не хотела. – Мёбиус прочистил горло, больше для эффекта, чем от необходимости. – Что бы ты там про нее ни думала, она верна слову. Она обещала мужу не говорить тебе правды. Очень тяжело для женщины жить с плодом измены любимого. Она ведь не знала, что муж не изменял ей. Ты к семье Мёрфи не имеешь никакого отношения. Ты с руками и ногами, потрохами и клетками ребенок Ковчега. Вы с Юи одного возраста, потому что носительница… – он скривился и подыскал определение получше, – подопытная девочка забеременела тобой сразу после нашего прыжка. Кир использовал генетический материал Юи, а ее взросление ускорил. Интереснейший опыт и подстраховка.

Я обернулась к Зенону в поисках помощи, но тот стоял с таким же потрясенным видом, его не посвятили во все детали. Мёбиус держал козыри при себе:

– Вообще, ты до крайности невезучая. Однажды ты уже сбежала из Ковчега, как оказалось, для того, чтобы вернуться сюда. Жертва твоей матери, обеих твоих матерей оказалась бессмысленной.

– Или говори, или замолчи уже наконец, – тихо потребовал Зенон. – Вовсе не обязательно…

– Обязательно, – возразил Мёбиус. – И это ты, последыш, держи рот закрытым, когда я говорю. – Он ткнул пальцем мне под ребра. – Очнись уже, Яра! Мне не нравятся твои пустые глаза! Твой отец – настоящий врач, он жаждал помогать людям. Рабочие в шахтах мрут как мухи, страшное зрелище: у них облезает кожа, вытекают глаза, они корчатся от боли и мычат. Все начинается с легкого першения в горле, нарастающего звона в ушах, ломоты в костях и головокружения. Постепенно добавляются отек гортани, тремор рук, нарушается работа почек. Тяжелая интоксикация, поражение слизистых. Для чего, скажи?

Я не могла ответить. Почему за все это время я ни разу не погрузилась в жизнь отца, за исключением первого дня в Пирамиде? Почему не приоткрылась мне судьба тех, кого отправляли в шахты? Не пришлось бы сейчас слушать Мёбиуса, которого передергивало от всех изливающихся из него фактов:

– Ничего они там не добывают. – Ему было противно рассказывать. – Они очищают почву под города, подобные Хортусу. Однажды рабочие провели твоего отца на склад отработанных материалов, где он увидел совсем юную девушку, прижимающую к груди новорожденную. Измученная молодая мать все время показывала наверх. Этот жест понимают все в нашем мире: и внизу, и наверху он означает одно – Ковчег. Рабочие нашли ее на поле, завели в шахты, поделились гнилой едой и тухлой водой. А наутро повсюду рыскали Стиратели и медики. Ни мать, ни ребенка они не нашли. Я догадываюсь, что кости твоей носительницы до сих пор в том тупиковом коридоре шахты под слоем земли и четырьмя ярусами резервуаров. Ты же скрывалась под брюхом Ковчега.

– Замолчи, – попросил Зенон. – Ей достаточно.

Я прижималась к Зенону, отодвигалась от Мёбиуса. Зенон обхватил мои плечи, хотел отстранить от капсулы с Юи Дарой, но Мёбиус тоже схватил меня за руку.

– Кир долго искал тебя, приемный отец делал все, чтобы ты не попадалась на глаза на Церемониях распределения, пока в три года ты не заболела. Удивительно устроен организм младенца, способен преодолеть сильнейшие негативные воздействия: холод, жару, падение в воду. Но когда ребенок становится чуть постарше – уже простой кашель грозит печальным исходом. Отец продал себя в шахты за антибиотики с вышедшим сроком годности… Мужчина, которого ты считала папой, действительно заслуживал искренней любви. Защищать тебя осталась Сусанна Мёрфи. Одна мать вынесла тебя отсюда ценой жизни, другая приняла в семью ценой души. И пусть обе тебе неродные, обесценивание их жертвы – преступление.

– Я что, попала сюда по своей воле? – воспротивилась я всем сердцем. Туман в голове развеялся. – Разве не моя мать сделала все, чтобы запихать меня на Ковчег? Если бы даже она знала, что тут творится на самом деле и какая ее постигнет судьба, не изменила бы решения.

– Хорошо. – Мёбиус постучал пальцами по капсуле Юи. – А как насчет первой матери?

– Я ребенок из пробирки. Клон, уже забыл?

Мёбиус с силой ударил ладонью по капсуле. Вечный сон девочки не прервался, лишь слегка дрогнул провод, соединяющий ее с Хортусом. Мёбиуса снова бешено зарябило:

– Нет, сколько ни убеждай себя в обратном – тебя носила под сердцем девушка лет шестнадцати-семнадцати. Кир, основываясь на ошибках и достижениях прошлого, решил, что полноценное развитие твое