Зловещие топи - Виолетта Орлова

так понятно без слов, что бедная девушка ужасно страдает и тоскует по своему избраннику. Этой своей непоколебимой стойкостью и мужеством в период тяжких испытаний она тоже отчетливо напоминала Артура; казалось, гордая кагилуанка является его женским воплощением, и порой, глядя на нее, Даниел ощущал, как от грусти у него сжимается сердце. Он тоже страшно тосковал по невинно осужденному другу и печалился от осознания факта, что мир столь жесток и несправедлив, в особенности по отношению к хорошим людям.

И вот настал день, когда Диана решительно заколотила дверным молотком в гнездим номер пятнадцать на Ученой ветке, неприятно ощущая, как сердце в ее груди стучит подобно этому же молотку – громко и настойчиво. Решение поговорить с Тодом далось ей отнюдь не столь легко. Откровенно говоря, после суда кагилуанка возненавидела беруанца всем сердцем. В отличие от Артура ей сложнее было кого-либо простить, поскольку по натуре она являлась более гордой и злопамятной. Поэтому, соглашаясь на временное перемирие с врагом, Диана буквально переступала через саму себя, свое самолюбие и принципы, по которым жила. Но ради любимого отважная девушка пошла бы на все, что угодно, даже на смерть, хоть последний вариант и был в ее случае куда менее мучителен, чем злосчастный разговор с предателем.

Дверь почти сразу же отворилась, а за ней оказался франтовато одетый мужчина: не слишком молодой для своего подросткового наряда, но и не слишком старый, чтобы обвинять его в излишней инфантильности. Хозяин гнездима был чрезмерно надушен, завит, и вообще ощущалось, что он очень любит себя и свою внешность. Густые соболиные брови его удивленно поползли наверх, когда он увидел перед собой такую очаровательную и юную гостью.

– С кем имею честь говорить? – высокопарно поинтересовался он, не скупясь на лучезарные улыбки.

– Меня зовут Диана, я бы хотела повидаться с вашим сыном, – уклончиво ответила девушка, чуть поколебавшись.

– Зачем нам сын, когда мы можем славно побеседовать и без его участия? – кокетливо проговорил мужчина, впуская в дом хорошенькую гостью. – Кстати, я даже не имею понятия, где он. Наверняка шляется где-нибудь.

– Кто-то пришел, отец? – раздался сверху зычный голос беруанца, и франтоватый мужчина поморщился, с искренним сожалением взглянув на Диану. – Жаль, что не успел выпроводить шалопая на улицу, – проговорил он, заговорщицки подмигнув девушке. Почти сразу же за этой репликой на лестнице появился и сам Тод. Увидев прекрасную гостью, он напряженно застыл на месте, будто обратившись в кагилуанскую статую. Лицо его буквально побелело, и отец, насмешливо покосившись на сына, жестоко сказал:

– Иногда мне кажется, что мой отпрыск никогда не научится обращаться с дамами. Что стоишь как чурбан, спускайся. С тобой поговорить хотят.

Теперь лицо Тода еще и покраснело, и в этот самый момент Диане даже стало чуточку его жаль. Что у него такой отец, думающий, похоже, только о самом себе. Что у него совсем нет друзей. Что юноша, в сущности, одинок. Но разве в том не было и его вины тоже?

На негнущихся ногах все еще шокированный беруанец спустился с лестницы, и, когда он приблизился, Диана с удовлетворением отметила уже едва видневшийся синяк под глазом и разбитую губу. Что ж, и поделом ему.

Папаша с раздражением покосился на сына и вышел из прихожей, оставив молодых людей наедине.

– Пройдем на кухню? – хриплым от волнения голосом предложил Тод.

– Нет, выйдем в сад.

Они вышли; на улице стояла прекрасная погода, весьма располагающая к уличному чаепитию, и совершенно не подходившая к серьезным беседам. Отойдя от гнездима на некоторое расстояние, Диана резко развернулась, оказавшись прямо перед Тодом.

– Что же ты такое наделал? – с горечью прошептала она, глядя ему в глаза. Беруанец не отвел взгляда. Он молчал.

– Ты поступил хуже врага. Не только по отношению к Артуру. Ко мне, ко всем! Ты знаешь, что Тина лечат в больнице от «шизофрении»? Тебе наплевать на это? Ты столько времени находился с нами, называясь «другом», мы вместе столько пережили! Как ты мог после всего так поступить? Пусть ты не любишь Артура из-за своей дурацкой ревности, хорошо, но неужели и меня ты тоже ненавидишь? И Дана? И Тина? Неужели все мы совсем тебе безразличны, хотя при этом каждый из нас – да, каждый! – готов был отдать свою собственную жизнь за тебя?!

– Пришла читать мне мораль? – глухим голосом поинтересовался Тод, не выдерживая все-таки честного, обвиняющего взгляда девушки и малодушно отводя взор.

– Нет, просто я все силюсь понять… Каким надо быть человеком, чтобы так поступить!

– Обычным. Простым человеком, у которого есть свои желания и амбиции. А не таким, как твой идеальный дружок-альтруист.

Диана вздрогнула всем телом. Разговор причинял ей сильные душевные муки, но она должна была сделать то, зачем пришла.

– Ладно. Я поняла тебя, Тод. Но теперь нам с Даном нужна твоя помощь. Только тебе разрешено навещать Тина в больнице. Я прошу тебя повидаться с ним, узнать, как он себя чувствует, как его лечат и, самое главное, рассказать обо всем, что произошло. Не хочешь делать это ради меня, сделай хотя бы ради Тина. К нему ты, надеюсь, не питаешь неприязни?

– Пришла только из-за Тина? – с подозрением сощурился Тод, пристально глядя на взволнованную девушку. – Если так, то я, пожалуй, помогу.

– Проведай его сегодня. Это очень важно. Потом зайдешь к нам с Даном, расскажешь, как все прошло.

– Не хочется вечно щеголять синяками. Лучше уж ты заходи ко мне. И потом, мне это будет гораздо приятнее.

Диана с наигранным спокойствием кивнула головой, хоть на самом деле ей хотелось самой надавать наглому беруанцу пощечин.

– Тогда… до встречи? – протянул Тод чуть насмешливо. Очевидно, он уже вполне овладел собой и действовал сообразно своему характеру.

– Постой, – тихо вымолвила девушка, а голос ее дрогнул, что, несомненно, с головой выдало ее чрезвычайное волнение. – Мне показалось, ты хотел нам что-то рассказать до суда?

– Вовсе нет, с чего ты взяла? – хмыкнул беруанец.

– К тебе ведь приходил адвокат?

– Господин Никтой?

– Ты прекрасно знаешь, кто был адвокатом!

– Так он вроде со всеми беседовал, в том числе и с тобой, разве нет?

– Мне нужно знать, что именно он тебе говорил.

Беруанец смерил девушку длинным насмешливым взглядом.

– Ты только что обвинила меня во всех смертных грехах, сказав, какой я мерзавец, а теперь чего-то требуешь? С подлеца ведь и спрос небольшой, моя хорошая.

– Расскажи мне, пожалуйста.

– Зачем? Думаешь, это как-то поможет твоему дружку?

– Да, я думаю, разговор с адвокатом очень важен.

Тод зло ухмыльнулся.

– Я сказал, что с удовольствием помогу Тину. Но