Плюшевый: кулак - Сергей Александрович Плотников

class="p1">Мама, конечно, кокетничала: «далекой» от боевых искусств после пятнадцати-шестнадцати лет жизни с Орисом ее явно нельзя было назвать. Но, конечно, она говорила правду. В начале поединка Реис Хомт допустил ошибку — не воспринял меня всерьез, не подумал, что я использую дыру в правилах. Правилами турнира удары ниже пояса и «нечестные» приемы, вроде того же травмирования мошонки, запрещены, поэтому он и не подумал охранять нижний сектор от мальчишки вроде меня. В настоящем бою это стоило бы ему жизни… правда, в настоящем бою, скорее всего, он и не был бы столь беспечен — противник мне достался действительно трудный. Неудивительно, что он так разозлился на меня и в итоге чуть было не травмировал всерьез! Хотя мне и его воздействия на руку хватило: первая оценка оказалась неверна, даже спустя четверть часа после поединка левая все еще болела.

— Дай-ка погляжу твою руку, — хмуро сказал Орис. Он подошел ко мне вместе с Тильдой в зоне отдыха для бойцов, но, в отличие от матери, не хвалил и не ругал. Думаю, хвалить мешали усвоенные «жесткие» принципы воспитания — я же проиграл в итоге! А ругать — чувство справедливости: вроде как реально не за что.

Я послушно протянул отцу пострадавшую конечность.

Он чутко исследовал ее пальцами, я ощутил легкие токи внутренней энергии.

— Сбит контроль, — констатировал Орис. — Коронный прием Ручьев. Надо будет нам с тобой поработать над противодействием. Хотя лучше не со мной, а с Эймином — у него контроль над контурами самый четкий из всех наших мастеров.

Значит, это и правда так. У меня самого сложилось впечатление, что Эймин Он скорее администратор, чем боец — хотя уровень внутренней энергии не оставлял сомнений, что звание мастера он носит по праву. Однако я уже привык, что оценки Ориса по сильным и слабым сторонам бойцов всегда практически истина в последней инстанции.

— Ничего, — продолжил Орис, — немного поболит и пройдет. Терпи.

— Терплю, пап.

Орис кивнул и отошел. Тильда, сидевшая рядом со мной на скамье, вздохнула и погладила меня по голове.

— Уж такой твой папа… — сказала она со сложной интонацией.

— Уж такой, — весело ответил я. — Ничего, мам, если у меня родится сестренка, он ее будет так баловать — не узнать!

Тильда заулыбалась.

— Да, я тоже так думаю! Ну ладно, пойду… а то уже твои друзья хотят добраться тебя утешить, но стесняются!

И Тильда действительно ушла медленной походкой, вразвалку — прямо к Орису, который поджидал ее у границы зоны отдыха. Она благодарно оперлась на руку мужа, и он осторожно повел ее к трибунам.

Беременность давалась Тильде тяжело, и чем дальше, тем тяжелее: в какой-то период ей даже сидеть было трудно, сразу начинала кружиться голова! Теперь, уже под конец, стало полегче, но матери приходилось сильно напрягаться, чтобы посещать турнир. Учитывая яркое солнце и общую нервную атмосферу, я немало за нее переживал. Орис тоже, поэтому на трибунах для нее было оборудовано специальное место с мягким диваном, с занавесями, чтобы отгородить от посторонних взглядов, если что, и слуги всегда дежурили поблизости. Второй день лекарь Коон вообще взял с нее обещание не смотреть, чтобы она случайно не занервничала во время боев Ориса. Пытался заставить не выходить и в первый, но Тильда твердо сказала, что не может пропустить первый турнир своего сына — во-первых, и что совсем не выйти на поле хозяйка турнира не может — это неуважение к бойцам и к Великому Мастеру Олеру. Второй день она действительно планировала пересидеть в поместье под предлогом беременности, но третий, на который планировались бой за третье место, Вознесение Мастера и финальный бой, тоже собиралась посетить, если ее самочувствие катастрофически не ухудшится.

Действительно, как только родители меня покинули, меня тут же окружили друзья: Герт и остальные ребята из нашей группы, а также Фейтл и двое сокомандников: Ланс и Пиль. Дир, скорее всего, тоже пришел бы, но его бой был следующим, он уже готовился в зоне выхода.

— Ну ты крут!

— Да в настоящем бою ты бы его уделал!

— Молодец вообще, Лис, не расстраивайся!

— Ух ты ему показал!

— Ты мой трюк использовал, ура, я так рад, что пригодился!

Эти и подобные реплики посыпались из ребят, как из мешка.

— Во-первых, в настоящем бою он был бы настороже и не пропустил бы меня снизу, — отметил я. — А во-вторых, Джиль, твой трюк очень красивый и очень мне помог, но в настоящем бою непрактичен. Вряд ли я смог бы его применить!

— Ага, ты говорил! — весело кивнул Джиль. — Потому что в настоящем бою противников было бы много, и кто-нибудь прикрывал бы спину моего поединщика! Но я все равно рад, что тебе пригодилось!

— Это да, очень зрелищный и неожиданный прием! — поддержал я. — И нет, ребят, я совсем не расстраиваюсь. Я просто пока еще слишком слаб, чтобы победить. К следующему Большому Турниру через три года прокачаюсь сильнее — и вот тогда стану всех в штабеля укладывать!

Ребята послушно засмеялись, но Герт скептически сказал:

— С твоими темпами ты через три года будешь уже первый ранг, и тебе тогда со взрослыми соревноваться! Они тупо все крупнее, сильнее и опытнее, шансов на первое место почти нет — тем более, там и такие мастера, как Орис, будут. Да и сам Орис, наверное, если не успеет стать Великим мастером!

— Ну, значит, буду вечной темной лошадкой, — весело сказал я. — Сначала проигрываю-проигрываю, а потом лет через десять-пятнадцать хоп — и круче меня никого нет! Ну, кроме, может, тебя.

— А что, мне нравится такая перспектива! — весело сказал Герт, хлопнув меня по плечу. Тут его передернуло.

— Что такое?

— Да представил, как я с нашим мастером-наставником или мастером Фиеном на полном серьезе на турнире дерусь! Бр-р, жу-уть! Хоть в ранге совсем не поднимайся!

Я ожидал смеха, но народ дружно закивал, а Эвин задумчиво заметил:

— А вот мне бы очень интересно на «серьезный» поединок мастера-наставника и Лиса посмотреть! Ну, когда Лис вырастет. Представляете, что за зрелище было бы?

Все тут же состроили умные лица.

Хм, ну да, когда хрупкий человечек с голыми руками выходит против танка, это выглядит завораживающе, слов нет!

…Остаток «молодняковой» части я старался смотреть максимально внимательно, по возможности оценивая и запоминая всех участников. Очень может быть, что мне их вербовать в союзники или сражаться против них на поле боя. Пиль выбыл из турнира после первого же поединка, так что из наших осталось наблюдать только за Лансом и Диром. Я особо отметил