Тернистый путь - Виолетта Орлова

как ветер, и худощавый прыткий Олень. Артур намеренно сказал так другу. Храбрый юноша преследовал определенную цель. Ему не хотелось, чтобы Кирим лишний раз рисковал собой. Олень также все еще являлся рабом господина Ролли, и благородный клипсянин просто не мог допустить, чтобы друга вновь посадили в собачью конуру. При этом сам Артур ехать быстрее был не в состоянии.

Несмотря на умение летать на единорогах, мальчик все же впервые в жизни сидел на лошади, и не мог так ловко как Кирим, прирожденный степной всадник, управлять этим животным. Также Артур боялся, что если лошадь перейдет на галоп, то он просто не удержится на ее спине, так как его по-прежнему лихорадило, а правая рука совершенно не слушалась из-за поврежденного плеча. Единственное, что мог он сделать, это распластаться на спасительной разгоряченной спине лошади, надеясь, что животное проявит милосердие и само вынесет его из беды. С огромным облегчением Артур увидел, как Кирим объехал озеро и теперь стремительно направлялся к лесу. Олень там будет в большей безопасности, чем здесь, на границе с опасным Миром чудес.

Между тем всадник за спиной Артура уже почти нагнал свою жертву.

— Стоять, мразь, ты не слышал приказа? — еще раз остервенело крикнул воин в сторону беглеца. Ванадина ужасно возмутил тот факт, что один из рабов умудрился ускользнуть от него. Если бы Тореро не упрямился, а последовал бы за ним, они бы вместе смогли сработать куда лучше, чем по одиночке.

У воина на боку висел острый армутский кинжал, хотя Ванадин и не намеревался его использовать без надобности. Вряд ли господин Ролли похвалил бы его за нанесения увечий рабу с татуировкой в виде орла на шее.

Лошадь Артура с разбегу забежала в озеро, видимо изнывая от жажды и так резко остановилась, что юноша все-таки не смог удержаться и соскользнул с ее спины в холодную воду.

Когда он с трудом поднялся на ноги, то обернулся и посмотрел в лицо своему преследователю. Это был высокий мускулистый армут с толстыми губами, глазами цвета кипящей смолы и кривоватым орлиным носом. Ванадин, в свою очередь, величественно восседая на коне, также с хищной улыбкой рассматривал загнанную жертву, которая отказалась подчиниться его приказам.

— Что это за маскарад? — с саркастической усмешкой поинтересовался он, указывая смуглой рукой на мокрый платок, который соскочил с шеи беглеца и упал в воду.

— По-моему, красиво. Вам бы тоже пошло, — хриплым от слабости голосом проговорил Артур. Сейчас юноша вдруг ясно осознал, что, наверное, все-таки неизбежно пришел момент окончания его путешествия. Разве мог бы он, раненый и больной, устоять против сильного, совершенно здорового и безжалостного охранника города? У него не имелось никакого оружия, да и даже если бы оно и было, он вряд ли смог бы, в теперешнем его состоянии, им воспользоваться. Единственный друг, который находился в этот миг рядом с ним — это его гнедая лошадь, да и та предала его, предпочтя испить холодной воды, нежели доставить путника в целости и сохранности до леса.

Изнуренный погоней и замученный лихорадкой, мальчик боком прижался к разгоряченному животному и представил на секунду, что рядом находится его преданный друг, единорог необычного баклажанового цвета, который всегда готов был прийти на помощь своему всаднику. Воскресив в памяти этот дорогой образ, Артур беззвучно прошептал, скорее самому себе:

— Спаси меня. Спаси.

— Что ты там шепчешь? — высокомерно поинтересовался Ванадин, на своем красавце-коне приблизившись к беглому рабу, который, по его мнению, сейчас выглядел просто жалко. «Интересно, сколько денег я получу за поимку этого доходяги?» — промелькнуло у него в голове.

И в этот самый момент, когда он уже увлеченно подсчитывал прибыль, лошадь беглеца вдруг как-то странно встрепенулась, и диким, шальным взглядом посмотрела прямо в глаза Ванадину. «Глядит, будто человек…» — подумалось воину, которому, несмотря на храбрость и опытность, сделалось немного не по себе. Он уже слез со своего коня и почти вплотную подошел к мальчишке, намереваясь забрать его с собой, когда чудная, сумасшедшая лошадь вдруг визгливо вскрикнула, и Ванадин мог поклясться, что ее гневливое ржание больше походило на лай собаки.

— Что тут творится? — прошептал армут себе под нос, с опаской прижав к груди хорошо заточенный кинжал. Впрочем, ему так и не довелось им воспользоваться, ибо лошадь Артура кинулась на него и с такой яростью боднула его головой, что бедный всадник упал в озеро, при этом сильно ударившись о подводный камень. Последнее, что видел несчастный перед тем, как потерять сознание — это то, как могучие копыта, показавшиеся ему вдруг исполинскими, яростно вспенивают спокойную серебристую гладь водоема.

— Как это произошло? — послышался еще один недоуменный, взволнованный голос. Он принадлежал Алану. Юноша с Тэнкой не успели отъехать далеко, когда их нагнал быстрый Кирим. Мальчик в спешке объяснил ситуацию и, забрав Тэнку, ускакал с ней в спасительный лес. Сам же Алан, не мешкая, отправился на помощь другу. В их маленьком отряде только у него имелось оружие и опыт, необходимый для оказания сопротивления. Алан не раз попадал в передряги и всевозможные драки, поэтому только он действительно мог бы помочь Артуру. Тэнка же и Кирим, напротив, могли помешать.

Рыжеволосый юноша никак не мог допустить того, чтобы Артура вновь забрали в шатры жестокого господина Ролли. Алан уже готовился к ожесточенной схватке с сильным противником, когда вдруг, перед его глазами, возникла совершенно немыслимая, необъяснимая картина. Он увидел маленькую фигуру Артура, дрожащего от лихорадки, который неподвижно стоял по колено в холодной серебристой воде, в то время как его лошадь нещадно расправлялась с незадачливым воином.

— Что за чертовщина такая? — сам себе проговорил Алан, не в силах осознать странное видение. Происходившее на его глазах казалось мистическим сном. Если бы еще луна не освещала так ярко поверхность озера и не выделяла бы так четко всех участников этой невероятной сцены, Алан бы счел, что просто ошибся, не разобравшись в происходящем. Однако сомнений быть не могло: лошадь с яростью дралась за своего всадника подобно верному псу, защищая хозяина.

Юноша подъехал ближе к Артуру, и увидел, что тот едва стоит на ногах. Бледность его лица казалась еще более ужасной в лунном свете.

— Я думал, тебе нужна помощь, — озадаченно проговорил Алан, все еще недоумевая.

— Ты не ошибся, — хрипло сказал Артур, — Я не смогу больше самостоятельно ехать в седле. Надеюсь, ты поможешь мне.

Алан помог устроиться другу на своей лошади, и затем они медленно поехали в сторону леса. В голове озадаченного юноши роем кружились тысячи вопросов и