Чай со звездным сиянием. Книга 2 - Марта Льян

– Ну, я статьи в Интернете читал про компактное укладывание вещей. Инструкции, советы всякие. Как видишь, помогает, – пожал плечами джинн. – И ничего я не заколдовывал, – нарочито обиженным тоном продолжил он. – Не существует заклинаний по уменьшению или увеличению предметов!

– Фигушки, я не верю, – Уилл скрестил руки на груди и сделал такое лицо, будто его пытались убедить в том, что летом в Британии должен лежать снег. – Они не могли туда впихнуться!

– Просто признай, что ты плохо старался, – поддел его Кадер.

– Я? Я два вечера на это потратил, а ты! Ты – шарлатан-волшебник, что-то подкрутил там и доволен! – подхватил шутливую перебранку Уилл.

– А хочешь, я выложу все из чемодана и тебя туда упакую?

– Вот я-то уж точно не влезу, – закатил глаза Уилл.

– А если поколдовать? Тебя уменьшить, чемодан увеличить? Раз ты так уверен, что существуют заклинания для этого? – Кадер уже не мог сохранять серьезное выражение лица и в конце концов начал хохотать.

– Тогда тебя посадят за опыты на людях, – Уилл тоже зашелся безудержным смехом, не дававшим ему договорить. – И мы… мы… – он попытался отдышаться. – Вдвоем будем сидеть: ты в изоляторе, а я в чемодане.

– Пощади! – простонал джинн. – Я не хочу умереть от смеха во цвете лет!

– Уф, – выдохнул Уилл. – Ладно, поржали и хватит. Признаю, чемодан победил меня со счетом один ноль, а ты обошел меня на отборочных. Встретимся на следующем турнире.

Продолжая посмеиваться, молодой человек направился к холодильнику. Где-то там еще оставалась припрятанная с вечернего похода в супермаркет бутылка сока.

– Лето жаркое выдалось, – вдруг брякнул он, доставая стаканы.

– Возможно, – уклончиво ответил Кадер.

– Ах да, кому я это говорю, – спохватился Уилл. – Ты же из пустыни.

* * *

Человек и джинн стояли у открытого окна, достаточно широкого для того, чтобы оба могли выглянуть на улицу не толкаясь.

Ночь уходила. Город – полусонный, изнеженный – лениво подставлял спину солнцу. Ветер мягко трепал кусты у соседнего дома по зеленым макушкам. Вдалеке хлопнула дверь, в кроне каштана под окном пропела первая птица, и все снова стихло, не желая будить этот мир раньше времени. Даже Уилл говорил полушепотом, боясь потревожить почти идиллическую тишину.

– Кадер?

– А?

– Я тут подумал… Знаешь, классические дурацкие мысли, которые невпопад приходят в голову посреди ночи… А что такое желание? – вдруг выпалил он. – Ну, по твоему мнению?

– Ну ты даешь! – Джинн тряхнул головой и озадаченно умолк. Некоторое время он сосредоточенно смотрел на пробуждающуюся ото сна улицу, после чего, наконец, заговорил.

– Если честно, Уилл, это высокие материи. Даже я сам это не до конца понимаю, хотя, казалось бы, уж я-то обязан. Могу сказать одно: желание – это жизнь. Потому что, когда ты ничего не хочешь, ты будто и не живешь по-настоящему, верно?

Уилл кивнул.

– А еще желание – это особый вид колдовства, доступный всем. И я сейчас не про наши заклинания.

– Что ты имеешь в виду?

Кадер загадочно улыбнулся.

– Ни один джинн или сфинкс, никто из арикъялнов не сделает тебя президентом или великим ученым, не сотворит тебе дворец по щелчку пальцев, не заставит тебя стать другим. Никому это не под силу. Никому, кроме тебя самого. Да, ты потратишь на это время: месяцы, годы, десятки лет. Дирк был прав, говоря, что у всего на свете есть цена. Но в конечном счете ты всего добьешься, если твое желание было искренним, а свет в душе не угасал. В такие моменты люди могущественнее любого из нас. Жаль, что они часто забывают: загадывать желания стоит в первую очередь самому себе. Работать и добиваться – это ведь тоже своего рода магия.

Уилл не нашелся, что ответить. Это было настолько красиво и верно сказано, что произнести еще что-то после было бы попросту нелепо. Они с Кадером обменялись понимающими взглядами и решили, что продолжать разговор не имеет смысла.

Молодой человек еще немного постоял молча, подставив лицо легкому ветерку, встряхнулся и посмотрел на пустые стаканы из-под сока у них в руках.

– Время у нас еще есть. Может, чаю заваришь?

– Может, – одобрительно кивнул джинн.

– Только к черту местные пакетики из шкафа – бурда еще та. Сейчас я в чемодан снова залезу, достану что-нибудь. Там и твои были, и из магазинчика неподалеку от Штефансплац. Не «Хаас», а другой, там, в переулке…

– Я смотрю, ты научился пить нормальный чай? – лукаво прищурился Кадер.

– Да это ж как секта, ты кого угодно подсадишь! – принялся шутливо негодовать Уилл. – Но учиться заваривать пуэр я не буду, и не проси. Так какой достать?

– Никакой, – махнул рукой джинн. – У меня есть.

– Опять ты за свое! – трудно было понять, что преобладало в голосе молодого человека: ехидство или восхищение.

– Это – моя любовь и работа, – просто ответил Кадер. – Погоди, сейчас за рюкзаком схожу. Только не вздумай распотрошить чемодан!

* * *

Пока чай заваривался, в полку неспящих прибыло. К ним пришла Эсси – украдкой зевающая, не успевшая даже косу заплести[58], но, как и Кадер, решившая: раз уж провожать, то прямо от дверей дома.

Звездное небо разливали по кружкам и пили вместе – как в тот день, когда к Уиллу явились два незваных гостя, обеспокоенных состоянием его здоровья. Да и сейчас ситуация была до смешного похожей: Уилл не просил друзей жертвовать сном, чтобы заглянуть к нему домой напоследок, но его и не спрашивали. Они просто пришли помочь и провести с ним время.

И в тот момент, когда они беззаботно болтали, прерываясь лишь на очередной глоток, и счастливо жмурились, Уилл вдруг понял, что легенда про волшебный чай, рассказанная Кадером, по-своему правдива. Только для того, чтобы быть счастливым, не надо никаких ритуалов и условий, кроме одного: быть собой и делиться внутренним светом. Тогда звезды в душе никогда не погаснут и даже в минуты отчаяния не дадут сбиться с пути.

Небо в кружке бледнело, розовело, и вот уже на поверхности остался лишь призрачный серп луны.

– Светает, – растерянно пробормотал Уилл.

– Да-а, – согласилась Эсси. – Весной и летом всегда ночи короткие.

– Да нет же, я про чай, – пояснил он. – Раньше такого не было. Он, м-м, не испортился?

Кадер от души расхохотался.

– Хорошее предположение, но нет. Это прощальный, вот я и решил поэкспериментировать.

И чуть помолчав, добавил:

– После ночи ведь всегда наступает рассвет.

* * *

В аэропорту было людно: чтобы спокойно поговорить, не мешая при этом движению, пришлось отойти к стене.

– Дирк – наглая рожа, мог бы