Компания «Охотники на монстров» - Ларри Коррейя

Сьюзан хрустнула шеей. Ее раны мгновенно затянулись. Я даже замедлить ее не смог. Она менялась прямо на глазах: вытягивалась, удлинялась, снова превращаясь в серую, страшную машину для убийства. Ее карие глаза, так похожие на глаза Джули, налились кровью, превратившись в красные озера ненависти. Я чувствовал Старика здесь, с нами, в этой комнате, но, раз застав тварь врасплох, больше он ничем помочь не мог.

Я встал на колени и прижал дуло пистолета к виску Рэя. Тот глянул на меня и слабо кивнул. Вампирша замерла, все ее тело так и пульсировало от еле сдерживаемой злости и желания убивать.

– Стой, или я его пристрелю. Даже ты не настолько быстрая. – Я чуть-чуть не дожал спусковой крючок. Оставалось еще маленькое усилие. Я чувствовал, как воля вампирши пытается прогнуть мою, но на этот раз приготовился. Понимал, чего ожидать. Не знаю, как это объяснить, но эту атаку я отбил. В этот раз у нее не получилось влезть ко мне в голову.

– Мама! – позвала Джули, стоя в дверях с гудящим огнеметом наперевес. – Я отзываю твое приглашение! Пошла вон из моего дома!

Она отпустила стопор, и вампиршу обдало струей напалма. От жара она вспыхнула, поджигая пол, лопая зеркала. Я еле успел схватить Рэя за ворот и утащить от летящего во все стороны горящего «желе».

Сверху, на балкончике, появился Трой.

– Зет! Беги! – крикнул он, направив гранатомет вниз. Этот хотя бы дождался, когда я уберусь подальше, прежде чем дать залп прямо монстру под ноги.

Взрывная волна пошла такая, что бесценный канделябр сорвался с потолка и разбился на миллион осколков. Горящее тело Сьюзан врезалось в застекленные двери веранды, а Джули все поливала его напалмом. Под таким напором даже наша могучая королева нежити не могла регенерировать. Не успела она вылететь через стекло, как я подхватил Зверюгу и запустил гранату вслед. Прицелился я не точно, но этого выстрела хватило, чтобы обгоревшее мясо сорвало с костей.

– Опасная зона! Опасная зона! – заорал Трой, и, вовремя обернувшись, я увидел, как Холли закидывает на плечо РПГ. Зря она решила стрелять спиной к стене – это ж с такого расстояния верная смерть!

– А, да, – отозвалась Холли. – Черт!

Она отбросила гранатомет и схватилась за ружье. Ей явно очень хотелось кого-нибудь хоть из чего-нибудь пристрелить.

Джули, все так же поливая пол горящим топливом, вышла за матерью на веранду. Бальная зала пылала, огонь уже пополз по стенам к потолку, в доме занимался пожар. Наконец Джули остановилась, опустила огнемет.

Ее мать, лежавшая на горящей веранде, превратилась в съежившийся обугленный скелет, плоть стала пеплом. Но вот черные кости зашевелились, скелет поднялся, и под осыпающимся пеплом показалась новая, пульсирующая плоть.

– Да умри ты уже! – закричала Джули, вся в слезах. Как же я ей сочувствовал в это миг! Ее дом горел, мать превратилась в нежить, угрожающую высосать из дочери кровь. Дерьмовый вечер, с какой стороны ни глянь.

И вдруг случилось что-то странное. Стены пылали, обдавая нас жаром… а потом огонь просто исчез, остались только дымящиеся угли. Температура разом упала, будто мы в морозильник зашли, дыхание вырывалось теперь белыми облачками. Уцелевшие зеркала покрылись инеем и растрескались.

– Что за хрень? – тихо спросила Холли дрожащим голосом.

Я не знал. Но воспользовался паузой, чтобы загнать в подствольник Зверюги гранату на всякий случай. Замерзшими, негнущимися пальцами делать это было сложновато. Меня трясло, застучали зубы. Но скорее от ужаса, чем от холода.

– Это еще кто? – прошептал Трой.

Я поднял глаза и увидел на веранде нового ублюдка – это был тощий мужик с зализанными волосами и узким скуластым лицом. Одетый в длинный тренч, он держал спину прямо, словно лом проглотил, а движения у него были какие-то странные, слишком уж четкие и резкие. Он подошел к обугленной вампирше и замер, как на параде, заложив руки за спину. Я его узнал: кровосос из моего сна, правая рука Мачадо. Сьюзан, черная, как головешка, склонилась перед ним. Он возложил ладонь ей на макушку.

– Ты разочаровала меня, Сьюзан. Я очень недоволен. – В его низком голосе слышался акцент, то ли немецкий, то ли австрийский.

Я все еще чувствовал присутствие Старика. Чувствовал, как полыхает в нем ненависть к вампиру.

– Прости, Йегер, – прохрипела Сьюзан. Она едва могла говорить, связки ее еще не восстановились. – Да, я их не убила. Но узнала, где оно, Место! Муж сказал мне.

– Прекрасно. – Вампир похлопал ее по макушке, стряхивая пепел, и обернулся к нам. – Вам повезло, что я не приглашен в дом. Но больше не лезьте в наши дела, или вас ждет смерть.

Он вдруг вскинул голову, прислушиваясь к чему-то. В ту же секунду заорала сигнализация, издалека послышался гул вертолета. Подмога приближалась.

Взгляд вампира остановился на мне.

– А! Бирейка и его тупой дружок! – Ненависть Старика стала настолько осязаемой, что ее ножом можно было резать. – Здесь ты бессилен, жид. Однако твоя изворотливость удивительна. Из всех, прошедших через наши руки, никто, кроме тебя, не вернулся в этот мир. Но, в конце концов, ты бесполезен.

Посмотрим, нацистская свинья.

Вампир ухмыльнулся, обнажив острые зубы.

– А с тобой весело, Старик. Твой народец всегда меня забавлял… Идем, Сьюзан. У нас еще много работы.

Он отступил во тьму и исчез. В зале ощутимо потеплело.

Сьюзан Шэклфорд снова стала красавицей, пригладила волосы, вытряхнув пепел. О, как же она была зла!

– Ты станешь моей, милая. Вот увидишь!

– Не зови меня «милая». Ты не моя настоящая мать.

– Убеждай себя, деточка. Может, и кошмары перестанут сниться. Я люблю тебя.

Она тоже отступила во тьму, лишь глаза по-кошачьи сверкнули на прощание. Но вот она моргнула и исчезла окончательно.

Глава 20

Я встал на колени рядом с Рэем Шэклфордом, нажал на артерии, пытаясь остановить кровь, бьющую из разодранного, прокушенного горла, но она все лилась и лилась.

– Прости… – прохрипел он.

– Расслабься, все будет хорошо, – соврал я. Пульс у него был очень слабый. – Гретхен!

– Сьюзан… прочитала в моем разуме… Я не мог ее остановить. – Он застонал от боли.

– Папа… – Джули упала на колени, с грохотом уронив раскаленный огнемет.

– Милая, мне так жаль… – Рэй закашлялся, кровавые пузыри вздулись на губах. – Я не хотел, чтобы люди пострадали… Я так ее любил… Просто не мог отпустить…

– Ничего, папа, – прошептала она, крепко взяв его руки в свои. По ее темным от