Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

Петр Степанович умиротворенно произнес:

— Я снимаю перед ним шляпу…

Когда на следующее утро я появился на селекторном совещании, проводимом министром, Непорожний объявил на весь Советский Союз:

— Хочу сообщить всем хорошую новость. У нас теперь есть еще один кандидат технических наук — Анатолий Федорович Дьяков. Но я уверен, что он обязательно будет и доктором наук, и профессором!

Глава 32

Новая должность — новые задачи

После вступления советских войск в Афганистан репутация СССР на международной арене была окончательно испорчена. В создавшейся ситуации партийному руководству страны уже не было смысла оглядываться на мировое общественное мнение в решении внутриполитических вопросов. А их накопилось немало. В частности, головной болью обитателей кабинетов на Старой площади стало «движение инакомыслящих», так называемых диссидентов, с лидерами которого руководство КГБ СССР расправлялось самым решительным образом. В январе 1980 года, как говорится, без суда и следствия, был выслан в г. Горький на поселение академик А. Д. Сахаров. В Москве вслед за ним были арестованы 23, а в следующем году — еще 11 известных диссидентов.

Насильственной изоляции были подвергнуты более 500 человек, относивших себя к сторонникам точки зрения о путях дальнейшего развития СССР, не совпадавшей с официальной, в том числе почти все лидеры национальных и религиозных движений. В 1982 году прекратила свою деятельность Международная Хельсинкская группа. Однако очередная идеологическая кампания, предпринятая с целью очистки советского общества от плевел инакомыслия, не была доведена до конца. Комитету госбезопасности оказалось уже не по силам приостановить тайную работу диссидентской мысли, продолжавшей оказывать определенное влияние на умы и настроения людей. Естественная потребность в обмене идеями и информацией была загнана в подполье и происходила уже далеко от глаз и ушей посторонних: через «самиздат», на конспиративных квартирах, при встречах во время выезда за границу.

Я считаю, что смутьяны, бунтовщики, революционеры — это хотя и радикально настроенные, но естественные представители человеческого рода, без которых не обходилась и не обходится ни одна эпоха и ни одно общественное устройство. Своими идеями и действиями они словно подают властям сигнал, что в обществе назрела потребность в осуществлении перемен. Однако их стремление к ниспровержению авторитетов и открытию, как им кажется, новых направлений движения к «светлому будущему» лишь тогда может считаться полезным, если выдерживает испытание опытом, унаследованным от прошлого, доказывает свою целесообразность по прошествии времени.

Не каждый сдвиг земной коры на глубине океана должен заканчиваться разрушительным цунами, но каждый мало-мальски серьезный шторм должен наталкивать жителей прибрежных районов на размышления о необходимости укрепления береговой линии волноотбойными сооружениями. К счастью, свою наибольшую активность диссиденты, как правило, проявляли в гуманитарной, правовой и общественно-политической областях, не соприкасавшихся с проблемами, которыми приходилось повседневно заниматься работникам электроэнергетической отрасли народного хозяйства СССР.

Как-то раз министр энергетики и электрификации П. С. Непорожний проводил очередную селекторную оперативку. После совещания он попросил меня зайти к нему. Предложив сесть, Петр Степанович сказал доверительным тоном:

— Знаете, меня волнует эффективность работы нашего главного планово-экономического управления…

На секунду задумавшись, он продолжил:

— Его возглавляет Панфилов… Но он — капитальщик и не знает экономики. Я хочу предложить эту должность вам. Если согласитесь — станете членом коллегии министерства.

Я ответил просто:

— Это новая для меня работа, но как скажете, так и будет.

— Хорошо, — кивнул Петр Степанович, — будем оформлять.

На этом мы расстались. На следующее утро — это было 1 марта 1984 года — Петр Степанович, начиная селекторное совещание, объявил:

— Я хочу вам зачитать один документ. Постановление Совета Министров СССР, номер, дата… Назначить Дьякова Анатолия Федоровича на должность заместителя министра энергетики и электрификации СССР. Подпись — Тихонов.

Сказать, что это решение было для меня большой неожиданностью, — значит не сказать ничего. А Непорожний тем временем разъяснял:

— Он будет ведать всеми вопросами эксплуатации энергетических объектов Российской Федерации и Казахской ССР. Сегодня произошла авария на первом блоке Экибастузской ГРЭС. Вам, Анатолий Федорович, надо немедленно вылететь туда и приступить к работам по восстановлению.

За два месяца до аварии в Экибастузе меня упорно уговаривали дать согласие на назначение министром энергетики и электрификации Казахской ССР. Я не согласился, и 3 марта 1984 года туда назначили Виктора Тихоновича Казачкова, ранее работавшего управляющим РЭУ Свердловскэнерго.

В Экибастузе Павлодарской области (в переводе с казахского — «две головки соли»), я бывал уже не один раз. Поселение на этом месте возникло рядом с Экибастузским каменноугольным месторождением, открытым в 1876 году местным жителем Косумом Пшембаевым в 110–120 километрах к западу от Павлодара. До революции добычей угля занимались англичане. В советское время была разработана программа промышленной разработки экибастузских углей, но к ее осуществлению приступили только после Великой Отечественной войны. В 1948 году был забит первый колышек на месте строительства нового поселка, а в 1957 году Экибастузу был присвоен статус города. Строили Экибастуз всем миром всерьез и надолго. В строительстве только одной ГРЭС–1 участвовало множество различных предприятий, организаций и научно-исследовательских институтов. Экибастуз считался центром крупнейшего топливно-энергетического комплекса.

Сами экибастузцы с полным правом называют свой регион угольной столицей Казахстана. Но экибастузские угли отличаются высокой зольностью, достигающей 47–54%. Здесь ходит шутка: «От экибастузской золы у овец в Монголии зубы стерлись». И в ней, наверное, есть доля истины: ведь дым из труб электростанций уносится ветром, в основном, в сторону Китая и Монголии.

Старожилы Экибастуза насчитывали в своем городе семь «чудес света». Первое «чудо» — каменный цветок из угля — встречал каждого, кто въезжает в город. Второе — кривая дымовая труба Экибастузской ГРЭС–1, укороченная на пятнадцать метров. Третье — перпендикулярный поворот дороги направо при съезде с железнодорожного моста. Четвертое — углеобогатительная фабрика, не работавшая ни одного дня. Пятое — ковш никогда не работавшего нового экскаватора, поставленный на пьедестал в День шахтера главным инженером, впоследствии снятым за это с должности. Шестое — памятник «Единственному непьющему шахтеру в Экибастузе». И седьмое — семиэтажная гостиница, которую не могли ввести в строй в течение двадцати лет.

До моего назначения заместителем министра было сделано немало по выявлению и устранению узких, аварийных мест на Экибастузской ГРЭС–1, много было наработано предложений по улучшению ее работы. Не хочу преувеличивать здесь свою роль. Но и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы реализовать все намеченные мероприятия, чтобы все ее энергоблоки, в конце концов, заработали нормально.

Занимаясь освоением и вводом восьми блоков 500 МВт на Экибастузской ГРЭС–1, Минэнерго СССР осуществляло разработку проекта Экибастузской ГРЭС–2 и поставляло на нее оборудование с учетом использования высокозольных углей. На работах, связанных с освоением блоков