Наагатинские и Салейские хроники - Екатерина Ивановна Гичко

Дверь скрипнула, и повернувшиеся мужчины увидели на пороге настороженно замершую Лийришу. Она быстро посмотрела на Врея и Узээриша, а затем прикипела взглядом к Иерхариду. Смотрела пристально, с удивлением, опасением и даже смущением, всё ещё не веря, что высокий и такой красивый Харид – ей же никогда красивые не нравились – её муж. Отец двух её прелестных детей. Если он их отец, то значит она с ним… На скулы наползли красные пятна.

– Ты смотри, она краснеет, – не удержался от ехидства Узээриш, с насмешливым умилением глядя на лисичку. – О чём таком ты думаешь, глядя на моего отца и своего мужа, а?

Лийриша негодующе фыркнула и протянула пустую кружку.

– Я за водой.

И тут же пожалела, что рот открыла. Со своего стула поднялся Иерхарид. Он неторопливо подошёл ближе, и его длинная в полумраке комнаты тень накрыла Лийришу. Мурашки пробежались от коротко стриженой макушки до босых пяточек. Она не впервые стояла так близко от него. Боги, да они грелись под одним одеялом! Но сейчас Риша понимала, что перед ней не просто малознакомый Харид, о котором нужно позаботиться. Перед ней её собственный муж, которого она не знала совсем. Он казался ей невероятно высоким, невозможно загадочным и самую малость пугающим. Ну или не пугающим, а смущающим.

Протянув обе руки, он обхватил ими не только протянутую кружку, но и ладонь Лийриши. Она вздрогнула от холодного прикосновения железных пальцев, даже невольно попыталась отдёрнуть руку, но хватка усилилась. Иерхарид мягко вытянул из её ладони кружку и поставил её на стол, не отпуская пальцев жены. Склонив голову, он поднёс запястье Риши к губам и, глядя прямо ей в глаза, поцеловал ладонь.

Мурашки мохнатыми лапами промаршировал по спине. Дыхание спёрло в груди, и Лийриша широко распахнула глаза. Это чего? Сон? Харид же с ней и на одной кровати сидеть стеснялся.

Лисичка внутри умирала от восторга.

– Не помнишь, да? – на плечо отца навалился Риш и с коварной ухмылочкой воззрился на растерянную Лийришу.

Та почему-то не смогла признаться, что да, не помнит, глядя в глаза Хариду, и просто кивнула.

– А ты помнишь, что мы из-за него с тобой не ладили?

Лийриша прекрасно помнила, что с Узээришем они нашли общий язык далеко не сразу. Но причины, из-за которой они постоянно ссорились, она не могла вспомнить. Как не могла вспомнить многие моменты из своей жизни после первого приезда во дворец хайнеса. Всю дорогу она рылась в своём прошлом. Закрома памяти детских лет гостеприимно распахивались перед ней. Она так же хорошо помнила юность с пятнадцати до двадцати восьми лет. Но дальше прошлое представало перед ней полотном, покрытым белыми пятнами. Она почти не помнила встреч с Вреем, но почему-то считала, что хорошо его знает. Она не помнила ни одной из причин ссор с Узээришем, а ссор было бесчисленное множество. Она не помнила некоторые важные события из жизни детей, особенно первых лет их жизни.

Она не помнила ничего, что указывало бы на присутствие в её прошлом Харида.

– Мы же с тобой ревновали его друг к другу, – усмехнулся Риш. – И постоянно спорили, кто же любит его больше. Жизнь показала, что это всё-таки я. Хотя ты клялась и божилась, орала на весь дворец, что обожаешь его.

Лийриша испуганно вздрогнула. Она что, действительно была такой сумасшедшей?

– Нестрашно, – прошептал Иерхарид, опять прикладываясь губами к её вспотевшей ладошке. – Нестрашно, если ты меня не помнишь.

– Риша, каково это – смотреть на этого побитого жизнью мужика и осознавать, что он – твой муженёк? – Узээриша уже нельзя было остановить. – Не смущает, что он такой взрослый? Наверняка такая мыслишка бродит в твоей голове…

После его слов такая мыслишка в её голове появилась.

– Я тебя сейчас искусаю, – Лийриша раздражённо зыркнула на Риша и вновь с опаской посмотрела на Харида. Облизнула пересохшие губы и тихо призналась: – Я… действительно вас не помню.

– Нестрашно, – Иерхарид едва ощутимо провёл кончиками железных пальцев по её щеке, а затем вдруг опустился перед ней на колени и крепко обнял её за ноги, притиснувшись лицом к её животу. Горячее дыхание обожгло кожу даже через ткань, и Лийриша в смущении упёрлась ладошками в широкие плечи. – Я буду помнить за двоих, – глухо произнёс мужчина. – Буду помнить каждый миг. Просто, – он поднял на неё синие глаза, – стань моей возлюбленной ещё раз.

Казалось, его слова прошли через всё существо Риши. Сердце прыгнуло в груди, кровь бросилась в голову, а лисичка всеми силами потянулась к мужчине.

– С возвращением, Риша, – Узээриш похлопал обомлевшую лисичку по плечу. – Тебя ждут потрясающие открытия.

Слова Харида так смутили Лийришу, что стоило ему расцепить руки, и она тут же вымелась с кухни. И потом, лежа в постели с детьми, пыталась унять гулко колотящееся сердце и ругалась на Риша, протопившего комнату слишком сильно.

Когда за дверью раздались шаги, женщина притворилась спящей. Кто-то прошёл мимо, послышался стук кувшина, поставленного на стол, затем шаги приблизились к кровати, и на Лийришу повеяло теплом склонившегося над ней тела.

Харид поцеловал кудрявые головки детей, а затем коснулся губ Лийриши в легчайшем поцелуе.

– Спокойной ночи, Риша, – прошептал он и отстранился.

Щёки женщины болезненно заныли от прилившей крови. Он её поцеловал? А как же дать ей время на то, чтобы прийти в себя?

Через полминуты Лийриша опомнилась, услышав скрип кровати, и настороженно прислушалась. Харид устроился на второй кровати, поворошился под одеялом и, удовлетворённо вздохнув, затих.

Так. Он собрался спать тут? Рядом с ней? Вот это он прыткий…

Лийриша с возмущением, граничащим с восхищением, посмотрела на вторую кровать.

Обманщик. Глава 13. Борьба до победы

– А коли правда?

Зразый сгрузил дрова у печки и прислушался. Младшие братья сидели рядом с мрачным дедом Цыбаем и обеспокоенно смотрели на жующего трубку оборотня.

– Да быть того не может! – сердито упрямился Цыбай. – Я при ордене поди уже седьмой десяток, выведал бы давно, в глаза бы бросилось. Хают! Клепают наветы. Сильный недруг у ордена появился. Ну ничего! У нас покровители тоже… те ещё.

Голос дедка звучал не шибко уверенно. Пару дней назад запала в