Происхождение видов путем естественного отбора - Чарльз Роберт Дарвин

населила бы весь континент. Но мы не могли бы сказать, каковы были эти неблагоприятные условия, которые препятствовали ее развитию: действовала ли тут какая-нибудь одна или многие причины, в какой период жизни лошади они действовали и в какой степени? Если бы эти условия становились, хотя и медленно, все более и более неблагоприятными, мы, вероятно, и не заметили бы этого обстоятельства, между тем как ископаемая лошадь становилась все реже и реже и наконец исчезла бы, а ее место было бы занято каким-нибудь более счастливым соперником.

Трудно всегда держать в памяти то обстоятельство, что размножение каждого живого существа постоянно задерживается незаметными враждебными причинами и что этих незаметных причин совершенно достаточно, чтобы вид сделался редким и наконец совершенно вымер. Вопросы эти еще так мало выяснены, что мне нередко приходилось слышать, как выражали удивление по поводу того, что вымерли такие крупные чудовища, как мастодонт и еще более древние динозавры, как будто одна лишь крепость тела может обеспечить победу в борьбе за существование. Напротив того, большие размеры обусловливают в некоторых случаях, как это заметил Оуэн, более быстрое исчезновение, так как при этом требуется большое количество пищи. Ранее появления человека в Индии или Африке существовала, по-видимому, какая-то причина, задерживавшая непрерывное размножение ныне живущего слона. Очень компетентный судья в этом вопросе д-р Фоконер полагает, что размножению слона в Индии препятствуют главным образом насекомые, которые непрестанно его изнуряют и ослабляют; и к такому же заключению пришел Брус относительно африканского слона в Абиссинии. Несомненно, что насекомые и вампиры имеют решающее влияние на существование в различных частях Южной Америки более крупных натурализованных четвероногих.

Изучая более новые третичные отложения, мы во многих случаях замечаем, что редкость видов предшествует вымиранию, и мы знаем, что то же самое наблюдалось и по отношению к тем животным, которые местами или совершенно истреблялись деятельностью человека. Я могу повторять здесь то, что было мною написано в 1845 году, именно: допускать, что вид перед своим исчезновением обыкновенно становится редким, и не удивляться редкости видов, а потом сильно изумляться тому, что вид перестает существовать, – это то же самое, что допускать, что болезнь может предшествовать смерти индивидуума, и не изумляться, слыша о болезни, а потом, когда больной человек умер, изумляться этому и подозревать, что причиной смерти был акт насилия.

Теория естественного отбора основывается на том положении, что каждая новая разновидность и в конце концов каждый новый вид возникает и держится благодаря тому, что имеет какое-нибудь преимущество над тем, с которым он вступает в столкновение; из этого почти неизбежно следует вымирание форм, менее счастливо организованных. То же самое замечается и по отношению к нашим домашним формам. Когда получена новая, несколько лучшая разновидность, она вытесняет менее совершенные разновидности в своем соседстве; будучи усовершенствована еще более, она распространяется повсюду, подобно нашему шортгорнскому скоту, и заменяет собой прежние породы и в других странах. Таким образом, появление новых форм и исчезновение прежних, вырабатывается ли оно естественным путем или искусственно, тесно связано одно с другим. В группах, находящихся в цветущем состоянии, количество новых видовых форм, возникавших в течение известного времени, бывало, по-видимому, в некоторые периоды более значительно, чем количество прежних, исчезающих видовых форм; но мы знаем, что число видов, по крайней мере, в новейшие геологические эпохи, не возрастало безгранично, так что по отношению к новейшим временам мы можем думать, что возникновение новых форм вызывало вымирание почти такого же количества прежних.

Состязание, как уже было ранее разъяснено и иллюстрировано примерами, бывает более упорно между формами, наиболее близкими между собою во всех отношениях; поэтому измененные и усовершенствованные потомки какого-нибудь вида обыкновенно вызывают уничтожение родоначального вида, а если несколько новых форм развилось из какого-нибудь одного вида, тогда виды, к нему ближайшие, т. е. относящиеся к одному с ним роду, будут подвергаться истреблению в наибольшей степени. Именно этим способом, как я думаю, группа новых видов, происшедших от одного вида, т. е. новый род, может вытеснить прежний род, принадлежащий к тому же семейству. Но нередко должно было случаться, что новый вид, относящийся к какой-нибудь группе, захватывал место, принадлежащее виду другой группы, и тем обусловливал его уничтожение. Если многие близкие формы разовьются от такого победоносного соперника, тогда и многие другие формы должны будут уступить им свое место; и это будут обыкновенно формы, наиболее близкие к ранее вытесненной, которые все вместе будут обнаруживать какое-нибудь унаследованное несовершенство в своей организации. Но будут ли виды, уступившие свои места другим, измененным и усовершенствованным видам, принадлежать к тому же самому или к иному классу. Некоторые из числа пострадавших могут иногда сохраниться на продолжительное время благодаря тому, что они приспособляются к каким-нибудь особенным условиям жизни, или благодаря тому, что они занимают удаленную и изолированную область, где они избегли сильной конкуренции. Например, некоторые виды Trigonia рода раковин, обширно распространенного во вторичных формациях, сохранились в австралийских морях; немногие представители большой и почти вымершей группы ганоидных рыб до сих пор живут в наших пресных водах. Мы видим, следовательно, что окончательное исчезновение какой-нибудь группы происходит обыкновенно более медленным путем, чем ее образование.

Что касается кажущегося внезапного исчезновения целых семейств или отрядов, как, например, трилобитов в конце палеозойного периода или аммонитов в конце вторичного периода, мы должны припомнить здесь то, что уже было сказано о возможных больших перерывах, разделяющих наши последовательные формации; в продолжение этих перерывов могло происходить много медленного вымирания. К тому же, если вследствие внезапного появления новых колонистов или вследствие необычайно быстрого размножения многие виды какой-нибудь новой группы захватывали известную область, многие из числа прежних видов должны были соответственно быстро исчезать; формы, уступающие таким образом места, обычно между собою близки, имея все какое-нибудь общее несовершенство в своей организации.

Таким образом, способ исчезновения отдаленных видов и целых групп видов, как мне кажется, хорошо согласуется с теорией естественного отбора. Нам нечего изумляться факту вымирания; если и есть чему изумляться – это нашей самонадеянности, позволяющей нам воображать, что мы понимаем всю ту совокупность случайностей, от которых зависит существование каждого вида. Если мы позабудем, хотя на минуту, что каждый вид стремится безгранично размножаться и что всегда какие-нибудь препятствия противодействуют этому, хотя мы и редко замечаем их, то весь распорядок природы сделается нам непонятным. Только тогда, когда мы будем в состоянии точно указать, почему такой-то вид более богат индивидуумами, чем другой, почему этот, а не другой какой-нибудь вид может быть натурализован в данной стране, – только тогда, а не раньше мы вправе удивляться тому, что мы не понимаем причины исчезновения какого-нибудь отдельного вида