Империя боли. Тайная история династии Саклер, успех которой обернулся трагедией для миллионов - Патрик Рэдден Киф

обезболивающих между 2006 и 2015 годами потратили более 700 миллионов долларов на лоббирование в Вашингтоне и всех пятидесяти штатах. Объединенные затраты этих групп почти в восемь раз[1862] превысили сумму, потраченную оружейным лобби. (Для сравнения, в тот же период небольшая горстка групп, требовавших ограничений для назначения опиоидов, потратила 4 миллиона[1863].) Один бывший чиновник управления по борьбе с наркотиками описывал влияние, которое это лобби оказывало на Конгресс, как «удавку»[1864]. На уровне отдельных штатов Purdue также боролась против мер[1865], разрабатываемых для облегчения закрытия «таблеточных мельниц», утверждая, что такие меры могут ограничить доступность опиоидов и для нуждающихся в обезболивании пациентов. Ричард Саклер лично следил за развитием событий[1866] в этой области и совместно с сотрудниками разрабатывал стратегии борьбы с государственными инициативами, направленными на обуздание кризиса.

Вдобавок к лобби-группам Purdue могла рассчитывать на широкий ряд спонсируемых промышленниками псевдообщественных организаций. Розен создал Форум по обезболиванию, как он писал в 2005 году в одном письме Говарду Юделлу, чтобы «обеспечить некое единое направление[1867] сообществу для борьбы с болью». Этот форум свел вместе многие группы поддержки пациентов и их корпоративных сторонников. Теперь у них появилась новая единая директива: объявить войну рекомендациям CDC.

«Мы не знаем другого средства лечения[1868], применяемого при нефатальных заболеваниях, которое так же часто убивает пациентов», – говорил об опиоидах Том Фриден, директор CDC. Большое число американцев было подготовлено к тому, чтобы начать употреблять[1869] героин, отмечал он, поскольку они уже имели дело с рецептурными опиоидами. Изменение формы выпуска ОксиКонтина, на взгляд Фридена, на самом деле было достаточно опасно, поскольку создавало ложное впечатление (опять-таки поддерживаемое FDA), что этот наркосодержащий препарат безопасен. «Он был не менее аддиктивным[1870]. Люди считали его менее аддиктивным, но это было большое заблуждение, – говорил Фриден. – Компания чертовски хорошо понимала, что «толкает» потребителю, и я думаю, это слово – «толкать» – здесь как раз к месту».

Черновой вариант рекомендаций[1871] CDC советовал врачам назначать опиоидные препараты не как средство, «с которого стоит начать и с которым стоит остаться», а наоборот, как последний аргумент после того, как уже испробованы другие лекарства или физическая терапия. CDC также рекомендовал назначать пациентам минимальную возможную дозировку и самый короткий курс лечения острой боли[1872]. Эти меры могли показаться разумным и сравнительно скромным ответом на чрезвычайную ситуацию в здравоохранении. Но они шли вразрез со стратегией Purdue, которая поощряла врачей назначать ОксиКонтин в бо́льших дозах и на более долгие периоды времени. Рекомендации CDC, пусть и не обязывающие, казались угрозой Purdue и другим фармацевтическим компаниям, поскольку, если бы их приняли на вооружение страховщики или больницы, это могло бы оказать значимое воздействие на их бизнес. Поэтому Purdue стакнулась со своими конкурентами в индустрии обезболивающих и запустила полномасштабную кампанию.

Дэвид Хэддокс давно спарринговал с CDC. Нет никакой опиоидной эпидемии, утверждал он в докладной записке[1873], которую подготовил для этого правительственного органа. Возможно, чиновникам CDC нравится бросаться «провокационными словечками», но Хэддоксу неясно, «почему именно эти конкретные проблемы считаются достигшими эпидемических пропорций». Действительно, эпидемия есть, соглашался он, только не та, о которой твердит CDC. Истинной эпидемией, по словам Хэддокса, более того, «проблемой номер один общественного здоровья в Соединенных Штатах» является нелеченая боль. Почему хроническую боль не называют эпидемией? – интересовался Хэддокс. Еще в 1990-е годы, по приблизительным оценкам Purdue, около 50 миллионов людей в Соединенных Штатах страдали от недиагностированной хронической боли. В наши дни, указывал Хэддокс, их число могло достичь уже 116 миллионов. Более трети населения страны! И что же это такое, как не эпидемия? Нелеченая боль, добавлял он, может быть ровно настолько же «разрушительной и опустошительной для человека, как и последствия злоупотребления и зависимости, вплоть до смерти включительно».

Когда была опубликована первая редакция рекомендаций, члены «Форума по обезболиванию» обрушились[1874] на них с критикой, утверждая, что эти правила не опираются на надежные доказательства, и упрекая CDC в том, что они не раскрывают имена сторонних экспертов, дававших консультации агентству. Одна «народная» группа, «Вашингтонский правовой фонд» (WLF), утверждала, что отказ обнародовать эти имена равносилен «явственному нарушению» федерального законодательства. Другая группа, «Академия интегративного обезболивания», попросила Конгресс расследовать действия CDC. Для Ричарда Саклера было важно[1875], чтобы эти боевые группы воспринимались как независимые от Purdue организации. Когда впоследствии Берта Розена спросили на допросе, играл ли он какую-либо роль во вмешательстве со стороны WLF, он сказал: «Не помню, чтобы я в этом участвовал»[1876]. На вопрос, играла ли в этом какую-то роль Purdue, ответил: «У меня нет никакой информации помимо той, что я уже сообщил». (В 2016 году, в том же году, когда WLF напал с критикой на CDC, фонд получил больший, чем обычно, взнос[1877] от Purdue, составивший 200 000 долларов.)

«Форум по обезболиванию» выпустил собственный свод «согласованных рекомендаций»[1878], противодействующий любым мерам, которые могли создать «новые препятствия» для лечения, и подготовил петицию с четырьмя тысячами подписей, предостерегающую об опасности стигматизации страдающих от боли пациентов. Главный аргумент этой группы состоял в том, что эксперты, собранные CDC, были сплошь предвзятыми. Но, разумеется, сами группы, которые выдвигали это обвинение, все до одной были на довольствии у «большой фармы»[1879]. Оказавшись под перекрестным огнем, CDC в итоге отложило выпуск рекомендаций, но они все же были опубликованы в 2016 году. Опиоиды не следует трактовать как «терапию первой линии», советовали рекомендации. «Как цивилизация мы каким-то образом ухитрились[1880] прожить 50 000 лет без ОксиКонтина, – говорил Льюис Нельсон, один из врачей, которые консультировали агентство при составлении этих рекомендаций. – Думаю, и дальше проживем».

Но и в опасениях, что из-за новых рекомендаций и усиленного внимания властей врачи могут слишком сильно откачнуть ситуацию в противоположную сторону, резко отсекая от источника препаратов пациентов, которые привыкли на них полагаться, было здравое зерно. Это тоже могло иметь серьезные негативные последствия для здравоохранения, толкнув часть пациентов воспользоваться услугами черного рынка или оставив без внимания реальные страдания людей, живущих с хронической болью. Это была чрезвычайно чувствительная проблема как с политической, так и с медицинской точки зрения, и ее усугублял тот факт, что большинство врачей попросту не знали, как постепенно «снимать» пациента с опиоидов. Фармацевтическая индустрия учила их[1881], как подсаживать пациентов на эти средства, а не как избавлять их от зависимости.

* * *

В 2017 году истек договорной срок пребывания Марка Тимни на должности генерального директора Purdue Pharma. Саклеры решили не возобновлять